Неомифы (сборник) - Григорий Неделько

Что же произошло? Не могла команда, которую он знает несколько лет, просто взять и разом свихнуться! Дело точно не в людях. Без сомнений, всему виной эта дурацкая планета. Лучи, видения, монолиты…

Капитан направился к каменным глыбам, чтобы осмотреть их вживую, пощупать. И тут его внимание привлекло растение: из крохотного кусочка тёмной земли торчал одинокий стебель.

«Похоже на камыш, – отметил капитан. – Но откуда взялась растительность?! Мы же сканировали, анализ почвы проводили!..»

«Камыш» рос метрах в десяти от него. Когда Выхин подошёл ближе, выяснилось два факта. Во-первых, стеблей насчитывалось около дюжины. А во-вторых, с расстоянием он напутал: Юрия и неизведанную зелень всё ещё разделяло около десятка метров.

– Что за чертовщина! – выругался космонавт, ускоряя шаг.

Бесполезно, «камыш» не двигался с места. Тогда командир побежал. Снова безрезультатно: добраться до «оазиса» оказалось невозможно. Утомлённый, злой, Выхин предпринял последнюю попытку – и к растению наконец удалось подойти. Когда же расстояние сократилось до шага, трава вдруг исчезла.

– Чтоб она провалилась, эта Клетка! – воскликнул Юрий. – За миражом гоняюсь!.. Переутомился, видимо. Пойду высплюсь.

Кошта сидел на валуне возле «Грузолёта» и громко пел, покачивая ногами в такт мелодии.

– Командир, – подозвал он проходящего мимо Выхина.

Без особого желания, тот остановился.

– Да?

– Мне нужно сказать вам нечто крайне важное.

Португалец, озираясь, вытащил мини-комп, начал судорожно нажимать на сенсорные клавиши.

– Сейчас, почти готово… Вот!

Приглушённо запищал компьютер Выхина – пришло письмо. Капитан достал устройство, ожидая чего угодно. Но Кошта удивил-таки: на экране высветилось сообщение от пилота, одно-единственное слово. «Привет».

Что бы ни творилось с командой, эта зараза добралась до Мигеля. Тяжело вздохнув, Юрий приказал «собеседнику» никуда не уходить и рванул по трапу. Давешнее волнение перестало быть смутным, усилившись стократ.

На капитанском мостике суетился Алексеев. Он вертелся возле панели управления и истерично нажимал на все кнопки подряд.

– Гена, ты что?

– А, Юра! – обрадовался старпом. – Ты вовремя: корабль не едет!

– Куда?!

– Никуда не едет! Что бы я ни делал, ни в какую. Осталось разве что…

Алексеев вытащил бластер, навёл на панель.

– Работай! – крикнул он приборной доске. – Или разнесу к чертям!

– Ты с ума сошёл!!!

Недолго думая Выхин кинулся на друга. К счастью, бластер удалось выбить сразу. Однако Гену это явно расстроило, и он полез на командира с кулаками. Дрались минуты полторы-две, пока Алексеев не пропустил удар в челюсть. Потеряв сознание, старший помощник повалился на пол.

Выхин притащил буйного перевозчика в ближайшую каюту, запер там. После вернулся на мостик.

Панель управления не пострадала. Активировав камеры, Юрий увидел, что закрытая по отдельным каютам команда развлекается как может.

Райбман спорил с пустотой – опять.

Жюли неразборчиво кричала и пряталась в углу медблока.

Арнольдыч пытался высадить плечом дверь, до тех пор пока не ушибся. Тогда механик-силач, плюхнувшись на пятую точку, принялся ныть, точно пятилетний ребёнок.

Смитсон рисовал на стене непонятные иероглифы.

Из коридора донёсся знакомый мотив. Как ни в чём не бывало, на мостик зашёл Кошта.

– Привет, капитан. Рад вас видеть!

– Мигель, а Юджин давно рисует?

– Да с того момента, как вы ушли.

– Понятно. А что с Геннадием Павловичем?

– Вроде ничего, – широко и непрестанно улыбаясь, ответил пилот. – Но где он? Никак не могу найти!

– В грузовом отсеке, – соврал Выхин. – Просил твоей помощи.

– Хорошо!

Продолжая напевать, всё громче и громче, Кошта покинул мостик. Едва пилот очутился внутри грузового отсека, Юрий заблокировал двери.

Что бы ни происходило на корабле, командир остался с этим один на один.

На Клетку опускалась темнота.

Выхин вертелся в капитанском кресле, бесцельно созерцая потолок. Сначала космонавт пробовал ухватиться за какую-нибудь, мало-мальски годную мысль, однако и этого не получалось. То ли ситуация так давила на мозг, то ли сама планета, то ли вообще чёрт знает что. Голова уже ныла, и он перестал мучить себя вопросами.

Запив водой таблетку «Цитрина-ультра», Юрий бесцельно водил взглядом по внутренней обшивке корабля. Именно в расслабленном состоянии посетила идея, показавшаяся отнюдь не глупой. В конце концов, попробовать-то никто не мешает.

«Действительно, никто, – подумалось Выхину. – Все заперты в отдельных помещениях, словно безумцы. Или преступники».

Он набрал на сейфе код, открыл дверцу, закоротил замок выстрелом из бластера. Кинул лазерное оружие к «арсеналу» команды, что хранился здесь для безопасности (целиком, включая шокер Смитсона). Закрыв сейф, Выхин снова ввёл код – дверца не поддавалась. Дёрнул её – нет, ни с места.

«Ну и отлично. А то ещё наделаю глупостей».

Выхин вернулся в кресло, коснулся сенсорного монитора, растягивая на весь экран изображение каюты Смитсона. Юджин сладко спал на полу. Командир «поймал» в камеру одну из стен, нажал «Увеличение». Объектив показал непонятную череду символов, нарисованных охранником. Достав мини-комп, Выхин сверил письмена на фото с этими каракулями. Они совпадали в точности.

Снова поползли вопросы:

«Смитсон расписывал стену неизвестными ему знаками – зачем? И неужели запомнил их?!..»

Возможно, ответ скрывался ближе, чем думалось. Чтобы проверить идею, Выхин переключился на то, что планировал две минуты назад, – расшифровку надписи.

Мини-комп по-прежнему не хотел разгадывать послание. Дальнобойщик опять взял инициативу в собственные руки. Раньше он подобным не занимался, но в книгах герои часто взламывали код или шифр, подбирая незнакомым символам аналоги из родного языка. Не особо веря в успех, больше чтобы скоротать время до прилёта дозаправщика, Выхин с помощью программки компа подсчитал количество разных «букв» в инопланетной фразе. Тридцать четыре. Затем узнал число повторов каждой из «букв». После этого нашёл во Всемирной Сети справочную информацию о русском алфавите. Выяснив, какие из литер в речи встречаются чаще других, забил данные в программу, запустил обработку данных. Через полминуты перед глазами появилась таблица, где тридцати трём значкам «клеточного» алфавита соответствовало столько же букв алфавита русского. «Выпадал» один символ. По виду он напоминал овал с чем-то вроде английской «v» сверху и такими же двумя линиями снизу, правда, повёрнутыми на пол-оборота.

Дальше – дело техники, однако руки у Выхина вдруг предательски задрожали. Стараясь совладать с собой, он перепечатывал надпись согласно расшифровке. Несколько раз сбивался. А когда всё было готово, уставился на получившийся текст с непониманием и недоумением. Перевод не смотрелся просто набором букв – напротив, абзац вышел предельно ясным, если не учитывать тот повторяющийся овалообразный символ. Вот что гласили письмена:

«Внимание: опасность! (Непереведённый символ)!!! Срочно покиньте клетку, предварительно убедившись, что не захватили с собой (три экземпляра непереведённого символа)! Пожалуйста, не устраивайте экскурсий! Не рассказывайте никому о клетке! Наша фирма не несёт ответственности за (непереведённый символ) и любые возможные последствия! С уважением, создатели».

«Клетка… – было первой мыслью. – Как мы угадали с названием, а! Интересно, что же тут держат?.. А может, нас? Если вообще хоть что-то сохранилось на дрянной планетке, кроме пыльных камней! Монолиты ведь могли воздвигнуть сотни, а то и тысячи лет назад!»

Выхин непроизвольно оглянулся на иллюминатор. Темень снаружи никуда не делась, но к ней прибавилось нечто иное…

Отодвинув свисающую с потолка лиану, капитан подошёл к иллюминатору. Что на корабле нет живых растений, он понял уже потом, когда всмотрелся во мрак и угадал очертания цветущего сада. Деревья, тонкие и толстые, – десятки деревьев! Трава, кустарники – чудных форм и расцветок. А ещё, кажется, что-то ползало, летало, прыгало среди буйной растительности.

В горле мгновенно пересохло, сумасшедшая догадка стала долбиться о стенку черепа. Выхин медленно повернулся, только не увидел лианы – вместо неё внутренности мостика заполонил мистический лес. Перекрученные деревья с багровыми резными листьями, здесь же – витые длинные стебли, увенчанные пушистыми цветками. Донеслось громкое жужжание насекомых, столь маленьких, что вблизи незаметны. Раскрылись фиолетово-белые лепестки, в воздух взметнулась оранжевая пыльца. Послышался запах мёда, смешанного с йодом. Крупная сине-чёрная птица с четырьмя крыльями и загнутым вниз клювом, пронзительно крикнув, слетела с зелёной, покрытой ворсом ветки.