Наследство. Огонь и меч - Саймон Браун

К королеве и ее собеседникам присоединился прелат магии Эдейтор Фэнхоу, обменявшийся с Нортемом церемониальным приветствием. Оркид всегда считал величайшим достижением Ашарны как королевы то, что церковь и теургии она сделала союзниками, а не противниками. С тех пор, как она приняла церковь под свое покровительство, не отказывая при этом в поддержке кабинету прелата, она жила в уверенности, что две эти могущественные силы станут опорой трона вместо того, чтобы вести перед его лицом вечную войну. Раскол между ними предоставил бы в руки врагов трона мощное оружие, и потому Оркид делал все, что только было в его власти, чтобы этого никогда не могло произойти.

Канцлер неспешно обошел весь приемный зал, спокойно и с достоинством отвечая на льстивые приветствия и исподтишка рассматривая тех гостей, которые держались ближе всех к Ариве и Сендарусу. Незаметной тенью возле них стоял Деджанус, на лице которого играла его вечная полуулыбка, а глаза выражали полную готовность отразить любой выпад против королевы. На какой-то миг взгляды Оркида и Деджануса встретились, и канцлер почувствовал пробежавшие по спине мурашки — так холоден был взгляд Деджануса.

Ну что ж, подумал он. Слишком много нам известно друг о друге для того, чтобы стать врагами, — но и друзьями мы никогда стать не сможем. Это, по мнению Оркида, было даже к лучшему: намного труднее стало бы уничтожить друга.

Эта мысль возникла у него неожиданно, и на мгновение он испытал нерешительность. Тотчас же его окружила толпа льстецов. Приветливо улыбнувшись, он извинился и притворился слушающим, однако его сознание лихорадочно работало, отыскивая источник посетившей его мысли.

Невольно его взгляд устремился к собственным рукам — к тем самым рукам, которыми он держал руки Береймы в тот миг, когда Деджанус перерезал горло короля. Тогда Оркида ошеломило количество крови, залившей королевский кабинет. Тем не менее канцлер ни на секунду не ощутил сожаления. Он никогда не испытывал любви к Берейме, и целых двадцать лет Оркида поддерживала величайшая идея. С такой же легкостью он мог бы поступить подобным образом и с тем щенком, Линаном. Но каково же было его истинное отношение к оставшимся в живых детям Ашарны?

Он снова посмотрел на Ариву, и на мгновение ему показалось, что он увидел старую королеву — такой, какой она была два десятка лет назад. Сердце замерло у него в груди. Да, он очень любил Ариву, он мог бы даже научиться поклоняться ей, как он поклонялся ее матери, — но было в ней что-то большее, что-то такое, что в глубине души волновало его. Лишь теперь он понял, что испытывал острую боль от ревности, от ревности к собственному племяннику. Осознав это, канцлер усилием воли заставил себя перейти мыслями к Олио.

Застенчивый, даже робкий принц за последние недели сильно изменился, стал сильнее и увереннее. Его по-прежнему мучило его ужасное заикание, однако в его манере держаться появилась властность. Что могло настолько изменить его — Ключ Сердца или то, что его сестра отчаянно нуждалась в поддержке? Оркиду всегда нравился Олио, однако сейчас канцлер подумал, что недалек тот час, когда принца придется опасаться. Олио всегда со всей пылкостью юности ставил Гренда-Лир выше самой Кендры с ее самовлюбленными Двадцатью Домами и торговцами, и потому Оркид долгое время благосклонно смотрел на него как на наследника. Более того, он видел в юноше принца, чьей обязанностью должна стать работа при дворе, в то время как Арива и Сендарус могли бы составить союз, пагубный для интересов Амана. Оркид подумал, что ему непременно нужно будет обратить самое пристальное внимание на юного принца.

А где же тем временем находился принц? Оркид обвел тазами зал и увидел Олио в окружении высоких чиновников, обступивших его и жаждавших его внимания. Еще совсем недавно Олио был бы чрезвычайно смущен такими проявлениями внимания к собственной персоне — однако за последнее время он научился относиться к подобным ситуациям спокойно, даже почти безразлично. Не успел Оркид отвести глаз от молодого принца, как тот оставил окружавших его чиновников и направился к сестре. Они с Аривой обменялись несколькими словами, после чего принц в сопровождении Эдейтора Фэнхоу покинул зал.

«Эти двое в последние недели слишком много времени проводят вместе, — подумал Оркид. — На какие только общие темы могут они беседовать?»

Как только Олио обрел уверенность в том, что сестра не мота его слышать, он спросил прелата о том, какие новости тот принес относительно приюта.

— Все готово, ваше высочество, — широко улыбаясь, ответил Эдейтор. — Примас Нортем держит свое слово. Уже поставлены десять кроватей для больных, он прислал еще одного священника, который будет все время заботиться о них. Ну, и я уже нашел нескольких магов для ухода за больными.

— Значит, теперь все, что нам нужно — это сами больные.

— Об этом для нас позаботятся священнослужители. Они постоянно навещают бедняков и тех, кто особенно нуждается, будут доставлять в приют. А когда пройдет еще немного времени, больные станут приходить сами.

— Д-д-достаточно ли будет десятка кроватей?

— На первое время достаточно. Однако примас сейчас обдумывает план постройки специального здания, в котором можно будет излечивать менее серьезных больных.

Олио удовлетворенно кивнул.

— Все это намного лучше, чем я ожидал. В конце концов я могу сделать что-то для моего народа.

Эдейтор, задумавшись, приложил палец к губам, но заговорить не решился.

Олио вздохнул, поняв невысказанное:

— Не думайте об этом, сударь.

— Но ведь мне не все равно, как целительство станет действовать на вас. Вы сами помните, как вы были утомлены после первого случая.

— Я убежден, что по мере того, как мы будем набираться опыта, исцелять станет намного легче.

Эдейтор пожал плечами.

— Для меня это тоже новое занятие, ваше высочество. Конечно, чем больше человек применяет магию на практике, тем легче она ему дается, однако Ключ — не простой талисман. Я помню, как ослабла ваша матушка после того, как исцелила горбуна.

— Но ведь она была уже больна и в преклонных годах.

— Это не подлежит сомнению, но ни один из нас не может быть уверенным в том, что если вы будете продолжать исцелять людей с помощью Ключа, это не окажет на вас определенного ослабляющего воздействия.

— Я буду осторожен, — заверил его Олио.

Эдейтор уловил в голосе принца волнение и решимость и подумал, что одной осторожности может оказаться мало. Он верил, что необходимо дать самые строгие указания своим магам для того, чтобы они не позволяли Олио изнурять себя.