Спасение - Гамильтон Питер Ф.

— Открываю хабы на Эоин, — подало голос Ойстад. — Визуальный контакт с Крузе есть?

— Я как раз спускаюсь. Не вздумайте открывать портальные двери на Брембл. Требую полной блокировки Меланомы.

— Это мы понимаем. Но как там с Крузе?

Выглянув за перила, Кандара увидела входящих тактическим построением полицейских в темной броне. На чистеньких черно–белых плитках громоздились кучи обломков, воздух еще туманился от пыли.

— Крузе мертво. Я его вижу. Пострадало от взрыва и обломков. Мои датчики не находят пульса.

— Черт! — вскрикнула Джессика. — Нет!

— Вы уверены? — спросило Тайле.

— Вполне. Вы установили, как управлялся боевой дрон?

— Что?

— Боевой дрон на Эоин. Вы закрыли местную сеть, но им управляли. Каким образом?

— Крузе погибло?

Кандара, уже спустившаяся с эстакады, неслышно за шлемом выбранилась. Вот что бывает, когда оперативная группа состоит из дилетантов.

— Да, — процедила она. — Но операция продолжается. Ну, где мой маршрут на Брембл и каким образом Меланома сохранила доступ к сети?

Полицейские, которых она обходила, возвращаясь к хабу, провожали ее настороженными взглядами.

Кандара столкнулась с первыми прибывшими парамедиками, за которыми двигались вереницы ап–каталок.

— Составила три возможных маршрута на Брембл, — сказала Джессика. — Сейчас поступят.

Кандара изучила появившиеся на линзах карты. Три разные портальные двери, одна внутри маленького герметичного центра управления силикон–обогатительной фабрики, а две снаружи, в основной секции.

— Насколько надежно установлена последняя известная позиция?

Согласно оперативным данным, Меланома находилась у одного из сердечников материального процессинга почти в центре фабрики.

— Она была там три минуты назад, — подтвердила Джессика.

— Хорошо. Вхожу в хаб.

Кандара не уточнила, через какую дверь входит. Сказалась ли давняя подготовка или паранойя, но Меланома явно хозяйничала в сети данных Ониско. Могла прослушивать и закрытый канал.

— Думаю, она использует те же черные маршрутизаторы, по которым изначально пробралась в наши сети, — сказало Ойстад. — Тьюринги Бюро проверят пакеты трафика на шифрованные трояны. Попробую их заблокировать.

— Хорошо, — ответила Кандара. — А пока загружайте мне все, что поступает с фабрики в реальном времени. И еще прошу вас и Тьюринги получить доступ ко всем датчикам в этом районе. Я должна знать, если она выйдет наружу.

— Понятно, — сказало Тайле.

Пройдя первую дверь, Кандара сразу свернула направо. Она заметила, как частит сердце. Сколько полицейских соединений и групп безопасности за эти годы сталкивалось с Меланомой, и как мало оставалось выживших. Меланома всегда дралась так, словно была непобедима, притом с яростью человека, которому нечего терять.

Сейчас они окажутся один на один, без реальной поддержки. И остается одно: пустить огонь против огня.

Четыре хаба — и двадцать три шага — перевели Кандару в длинную трубу шлюза, рассчитанного на десять человек. Люк за ней закрылся, и она запустила аварийный продув. Воздух вокруг завыл, обращаясь в белый пар, — слышно было даже сквозь изоляцию шлема. Шум продлился едва ли две секунды — исчезающая атмосфера трепала ее, как свирепый горный ветер. Еще пятнадцать секунд, и вокруг жесткий вакуум. Круглый люк перед Кандарой отперся и открылся, показав ей звездное небо с гофрированной золотистой поверхностью промышленной станции на Брембле.

— Впереди среда с низкой гравитацией, — предупредила Сапата.

Подняв левую руку, Кандара выпустила веер малоскоростных шариков с умными датчиками. Изображение, выплеснутое ими на линзы, показало другие промышленные модули, расположенные как городские кварталы и соединенные глубокими металлическими ущельями. Под шлюзом располагался складской сектор: пятнадцать больших сферических цистерн с трубами и нагревателями. Их венчала широкая круглая платформа, служившая причалом и стоянкой для маленьких строительных капсул. Пять таких суденышек стояли на причале, подключившись к обрубкам колонок–пуповин.

— Джессика, деактивируй эти строительные капсулы.

— Уже сделала. Три заблокированы, к двум у меня есть удаленный доступ, если тебе понадобятся.

— Спасибо.

Половина шариков с датчиками ударились в стены обогатительного модуля и прилипли к хлипкой фольге оболочки. Они сканировали ущелья–переходы в поисках подписи скафандра Найоми Мартенссон.

— Похоже, чисто, — сказала Кандара. — Выдвигаюсь.

— Только… — Джессика запнулась.

— Что?

— Береги себя, — сказало ей Тайле.

— Всегда берегу.

Кандара отступила в глубину шлюза, разбежалась к открытому люку — и прыгнула. Сам шлюз находился еще внутри Ониско, между тем как люк открывался в портальную дверь на верхушке бремблского цистернохранилища. Сразу за порогом Кандара попала в микроскопическое поле тяжести астероида. Она злобно усмехнулась, ощутив себя взмывающим над платформой супергероем, и ринулась в разрыв между цистернами и фабрикой. Сразу за краем платформы крошечные сопла на средней части скафандра перевели ее в вертикальную позицию и слегка толкнули вниз. Кандара высвободила из левого браслета две мини–гранаты.

Обогатительный модуль облегал пачку высоких цилиндрических процессинговых сердечников и вспомогательного оборудования тонкой скорлупой золотистого металлкарбона, покрывшегося патиной за два десятилетия в вакууме. Высота модуля была почти пятьдесят метров, ширина семьдесят, а держался он на низком каркасе буровой установки той же ширины. В темные каньоны вокруг него выдавались странной формы механические детали и балки, и все это подсвечивалось крошечными фонариками, уходившими вдаль и терявшимися там, где скрывалась поверхность астероида.

Мини–гранаты взорвались беззвучно, лиловые вспышки полыхнули идеальными полушариями, поглотившими хрупкую оболочку гранат. Когда сияние померкло, датчики показали Кандаре неровную дыру в боку модуля. Ее сопла снова подправили траекторию, и она влетела в узкий проем, поморщившись, когда рядом мелькнули еще светящиеся зубья краев.

Внутри не было света, кроме слабых отблесков из пробитой гранатами дыры. Датчики переключились на инфракрасный, показав ей трехмерную схему механизмов, кабелей и трубок, помеченных зеленым и черным. Прямо на Кандару быстро надвигался изгиб каркасной балки. Она ухватилась за перекрестье и остановилась рывком, растянувшим ей дельтовидную мышцу. Механизмы модуля непрерывно вибрировали — она чувствовала их дрожь сквозь перчатку. Высоковольтные кабели загорелись закатным огнем — это датчики выявили их магнитное поле.

— Я внутри.

— Мы столкнулись с глюками датчиков на семнадцатом уровне, — доложила Джессика. — Это двумя уровнями ниже центра управления, где ее засекли.

Сапата высветила схему фабрики. Кандара стала подтягиваться по проходу, цепляясь то за кабели, то за каркас — как придется. Местами техника была упакована так плотно, что она с трудом протискивалась мимо, а в других местах открывались пустоты больше ее квартиры. Наконец она отыскала технический тоннель — решетчатую композитную трубу, позволявшую ап–мехам и людям без труда передвигаться внутри. По всему модулю вились десятки таких труб, словно какой–то сбрендивший робот вообразил себя кроликом и нарыл нор. Кандара впервые в жизни почувствовала себя заблудившейся на стройке полевой мышкой.

— Отказали все датчики обогатительного. — В голосе Тайле явно слышалась паника. — Я пытаюсь восстановить.

— Значит, она здесь, — заключила Кандара, продолжая подтягивать себя по тоннелю. Она понимала, что размеры фабрики дают Меланоме серьезное преимущество. Без датчиков они могут искать друг друга неделю — и это если Меланома тоже станет стремиться к встрече.

— Она попытается бежать, — сказала Кандара. — Если спуститься к буровой установке, оттуда уйти проще?

— Не особенно, — ответила Джессика. — Буровая и обогатитель, в котором ты сейчас, физически отделены от других модулей. Ей пришлось бы как–то преодолеть этот разрыв.