Жнецы свободы - Кира Уайт

Можешь не стараться, я разгадал твой замысел. У тебя ничего не выйдет.

– Не понимаю, о чем ты.

– Она тебе не достанется! – грубо отрезаю, подавляя в себе желание пересесть подальше.

– О, не думаешь ли ты, что она достанется тебе? – насмешливо спрашивает он, чем выводит меня из себя.

Открываю было рот, чтобы в очередной раз ответить грубостью, но меня опережает Кейн, сидящий напротив. Вообще не думал, что он прислушивался к разговору.

– Вы это серьезно? Ведете себя как подростки. Это просто смешно. Может, не стоит устраивать разборки ради того, что не принадлежит вам обоим? Попробуйте спросить мнение самой Евы! – Кейн, как всегда, улыбается, а затем отворачивается.

Безусловно, он прав. Но что бы он ни говорил, даже если у меня нет шансов, Трею она не достанется. Отворачиваюсь от брата, чтобы не продолжать этот бессмысленный разговор.

Вскоре вагоны останавливаются, и я незамедлительно ухожу в вертолет. Около получаса уходит на то, чтобы замаскировать транспорт, на котором мы приехали, сразу после этого взлетаем и возвращаемся в Штаб оппозиции.

Наконец-то вздыхаю свободно. Я сделал то, что хотел сделать больше двух месяцев.

Полет длится несколько часов, я по-прежнему держу Еву на руках. Судя по времени, которое мы провели в воздухе, лететь осталось не больше пятнадцати минут. Заходим на посадку, когда Ева шевелится, смотрю на ее лицо, по правде говоря, я делал это практически все время.

Девушка медленно открывает глаза и встречается со мной взглядом. По выражению ее лица совершенно невозможно что-то понять. Она слегка напрягается, но не отстраняется. Не нахожу ничего другого, как просто спросить:

– Злишься?

16. Снова здесь

Ева

Шум двигателя подсказывает, что меня куда-то везут. Несложно догадаться, куда. Снотворное больше не действует, но силы по-прежнему не вернулись. Всем телом чувствую невероятную слабость, хочется продолжать лежать так вечность. Понимаю, что кто-то обнимает меня и прижимает к себе. Моя голова покоится на твердой мужской груди, спину заботливо поддерживают чужие руки. Но мне не хочется отстраниться. Не помню, когда меня обнимали в последний раз.

Возможно, это было больше двух лет назад, когда мамы не стало, а Джош утешал меня, помогал справиться с горем. В последнее время чужие прикосновения не приносили ничего, кроме боли. Не считая, конечно, поддержки Трея. Сейчас другая ситуация. Меня просто могли положить на пол, а не держать неизвестно сколько времени на руках. И я, кажется, знаю, чьи это руки.

Медленно поднимаю веки, встречаясь взглядом с зелеными глазами Ноя. Он внимательно смотрит на меня, а затем тихо спрашивает:

– Злишься?

Прикрыв веки, продолжаю лежать в его объятиях. Сил мало, энергия практически на нуле. Почему я вообще проснулась? Обдумывая вопрос Ноя, прислушиваюсь к своим чувствам и эмоциям. Злюсь ли я? Определенно нет. Может, слегка разочарована, но не более. С одной стороны, понимаю, почему он это сделал. И скорее всего, поменяйся мы местами, я поступила бы точно так же. Не смогла бы отпустить его к врагам. А с другой стороны, стрелять в меня…

– Это было грубо, – наконец отвечаю, не открывая глаз.

– О чем ты? – Ной чуть крепче прижимает меня к себе, и я немного смещаюсь, почти уткнувшись носом ему в шею.

Вдыхаю чистый запах его кожи, чуть разбавленный мылом.

– Стрелять мне в грудь. Вот что было грубо, – наконец отвечаю, запрокинув голову и заглянув ему в глаза.

Злости не испытываю, в последнее время я привыкла полагаться на изменчивость судьбы. В какой-то мере так жить даже проще.

– Я пытался поговорить с тобой, помнишь? – Ной слегка хмурится, но продолжает смотреть прямо мне в глаза. – Что-то мне подсказывает, ты не пошла бы со мной просто так. Пришлось применять меры.

Со мной…

Не с нами… Что это может значить? Не знаю. Но спросить не решаюсь. Вместо этого подтверждаю его мысль.

– Ты прав. Не пошла бы. Есть другие люди, нужно помочь им…

– Да забудь ты хоть на миг о других! Подумай о себе! – сердито обрывает он. – Хватит уже жертвовать собой! Ты спасла своего друга и сама чуть не умерла. Сколько раз ты будешь пересекать эту грань? О других людях пусть заботятся другие, а лучше они сами.

– Предлагаешь стать эгоисткой?

Возможно, он прав. Я ничем не обязана всем этим людям, но оставить все как есть, тоже не могу. О какой спокойной жизни может идти речь, если все остальные люди все еще в рабстве? А я снова здесь. Знаю, что рано или поздно мне предстоит встретиться и поговорить с отцом, но я бы предпочла этого не делать. Ведь сбежала отсюда именно из-за него.

Вертолет приземляется, шум моторов стихает, и наступает тишина, но мы продолжаем сидеть.

– Да, – отвечает Ной. – Иногда это полезно, знаешь ли.

Не успеваю ответить, меня отвлекает какое-то движение справа от Ноя. Перевожу взгляд и замечаю Трея, который основанием ладоней потирает глаза. Похоже, он спал. Наконец, он смотрит на меня и хриплым ото сна голосом спрашивает:

– Как ты?

– Слаба и очень устала. – Перевожу взгляд на его брата. – Ной?

– Да? – напряженно отвечает он, что заставляет меня нахмуриться.

Знаю, у них непростые отношения, надеюсь, они смогут разобраться без кровопролития.

– По-моему, я не смогу идти сама, – сообщаю достаточно тихо, но Трей все равно слышит, впрочем, как и каждый Жнец в вертолете. В наступившей тишине разговор просто невозможно не услышать.

– Это не проблема. – Ной чуть смягчается. – Я донесу тебя.

– Давай я? – предлагает Трей, но младший брат уже поднимается на ноги, бросив на него убийственный взгляд.

Тяжело вздыхаю, похоже, придется выступить миротворцем между ними. Но об этом подумаю позже. Со мной на руках Ной выходит из вертолета, слышу, как постепенно нарастает шум – люди Кейна поднимаются со своих мест и тоже выбираются наружу.

– Кейн? – окликает Ной, и тот уже через несколько секунду оказывается рядом. – Куда ее нести? Похоже, силы на нуле, нужен врач.

Кейн внимательно смотрит на меня.

– Ты в порядке? – спрашивает он, и я едва сдерживаюсь, чтобы не зарычать от досады.

Каждый человек что ли считает своим долгом спросить о моем самочувствии?

– Порядок.

Но это не так, кажется, силы совсем иссякли, даже пошевелиться толком не могу. Замерла, словно мешок картошки, в руках Ноя.

– А по тебе не скажешь, – парирует Кейн. Он говорит серьезно, без улыбки, такое бывает довольно редко. – Ладно, неси ее к Бейли, пусть сделает что-нибудь. Думаю, ей нужна капсула стимулирования. Если потребуется, скажи ему, что это я распорядился. Все равно здесь не должно быть