Верните мне моего любимого! - Александр Абердин

- Ну, вот, подруга! Счёт один ноль в пользу Королевы Дорог. Сейчас я тебя приодену, а потом мы с тобой поужинаем и начнём плодотворное общение. Завтра за нами приедет дядюшка Тобби и мы поедем в город. Только уговор, ему ты можешь рассказать о себе всё, что угодно, моей подруге Рании и Гектору тоже, а всем остальным ни слова о том, что ты вернулась с того света. Это мы пока что оставим в тайне.

Эльфийка негромко отозвалась:

- Поставь меня на ноги, Королева, я уже пришла в себя. - И тут же спросила весёлым голосом - А вино у тебя есть?

Часть третья.

Глава первая.

Беседуя с магессой-эльфийкой Джаниарой, Марина не получила от неё ответов на те вопросы, которые её так интересовали. Увы, но отправившись в мир иной немногим более двух тысяч лет назад, придя в себя три месяца назад она в ответ на первый же вопрос, касавшийся того, что происходило в Вантаре и вокруг него, сказала, что практически ничего не помнит с момента своей смерти, хотя и понимает, что с того дня прошло очень много лет. Зато она обрела ещё одну подругу. Причем такую же юную, весёлую и непосредственную, как и Рания-Са, правда, с одной оговоркой, - Джани была очень опытной магессой, но и она, поговорив с Мариной о магии, тут же захотела сделать апгрейт своей магической книге. Из всей их компании она одна была полноценным магом, но это никак не отразилось на их взаимоотношениях. С той самой ночи, когда Королева соединила тело Джани с душой, да, при этом ещё и вдохнула в неё изрядный заряд священного огня, эта молодая красавица-эльфийка считала Марину своей второй матерью. За огонь Камюра она была ей особенно благодарна. В первую очередь, как магесса, поскольку гораздо лучше кого-либо из все их компании понимала, какой щедрый дар получила в первые мгновения своей второй жизни.

Если вне тела Джаниары её бессмертная душа не была настроена продолжить своё существование в белковой телесной оболочке, то соединившись с ней показала себя во всей своей красе. Молодая эльфийка оказалась существом очень импульсивным, восторженным, романтически настроенным и склонным к авантюрам. В общем Джани была совершенно не похожа на тех эльфиек, с которыми уже успела познакомиться Марина, - спокойных, уравновешенных и даже несколько высокомерных. Ничего такого в ней и близко не было. На это она обратила внимание уже в первые минуты после их знакомства. Первым делом Джаниару заинтересовал не тот наряд, который она ей подготовила, - женский охотничий костюм, как и у неё, только серебристо-зелёного цвета, а запеченные в тесте из волшебной муки рябчики, фаршированные мелко порубленными фазаньей печёнкой и петушиными гребнями с петрушкой, волшебный пирог с грибами и яйцом, ветчина из дикой свиньи, сырокопчёная медвежья колбаса и фрукты, но самое главное две большие бутылки красного, крепкого вина. Сидя нагишом на кладбищенской поляне, они до самого утра пили вино и опустошали содержимое корзины и так при этом назюзюкались этим мощным бабоукладчиком, что в рассветных лучах саноса рухнули на плед и уснули.

В полдень дядюшка Тобби, которому надоело ждать свою учительницу и он отравился на её поиски, благо лошади почему-то перестали бояться мертвецов, обнаружил на кладбищенской поляне прелестную картину - две высокие, нагие красотки спят, да, ещё и обнимаются во сне. При виде этого гном чуть не рухнул с облучка и даже его рысаки удивлённо заржали. Проснувшись, они вместо того, чтобы отпрянуть друг от друга, поцеловали друг друга, звонко рассеялись, вскочили на ноги и тут же снова рухнули на плед. Их ещё штормило после ночной пьянки. Стараясь не дышать друг на друга, они принялись, чертыхаясь, одеваться и это кое-как им удалось. Ничего не понимающий гном сидел на облучке и поглядывал на них то с опаской, то с интересом, а то и с удивлением, не понимая, откуда здесь взялась вторая девица и когда это эльфийки начали пить. Сесть в коляску самостоятельно они не смогли и потому дядюшка Тобби спустился, перетащил их по очереди с полянки и загрузил в неё. Перегаром от обоих магесс несло так, что у гнома даже глаза начали слезиться. После этого он сложил в корзину сначала их магические причиндалы, а затем завернул в плед и сунул туда же все объедки. Взяв в руку литровую бутылку со скромной этикеткой, он воскликнул:

- Мариночка, душа моя, так это же "Капитанский ранлойн"! Всего одной бутылки хватит, чтобы полдюжины матросов упились им в смерть, а вы прикончили целых две! Даже самые отпетые пьяницы разбавляют его водой один к трём.

Куда там, немного проспавшись, девушек немедленно потянуло на веселье, но поскольку ноги им не повиновались, то они тут же принялись громко петь, Марина затянула - "По Дону гуляет", а эльфийка - "Дубовые леса отчизны". Так дядюшка Тобби и привёз их домой пьяных в дым. Поговорить с Мариной и Джаниарой он сумел только на следующий день и от услышанного пришел в такое изумление, что лишился дара речи. Как-то так уж получилось, что гном в сердцах сболтнул кому-то, что его постоялица и её подруга выдули вдвоём две бутылки "Капитанского ранлойна", вот и начали горланить песни. С этого дня Марину и Джани сразу же зауважали все жители Приречья. О таком здесь никто прежде и не слыхивал. Зато обе магессы, окончательно проспавшись, выпили чуть ли не целую бадью капустного рассола и только на третий день окончательно пришли в себя. Ранлойн был, оказывается, магическим вином, а потому никакой магией снять похмельный синдром было нельзя.

Зато Джани после этого сразу же влилась в их компанию и стала в ней если не душой, то главной заводилой. Едва только узнав о том, по какому распорядку дня они живут, магесса громко раскричалась и смысл её криков сводился к одному: - "Вы с ума сошли! Да, разве же так можно? Вы себя с этой магией в гроб загоните. Вам обязательно нужно устроить перерыв." Ну, а немного успокоившись, она объяснила им, что если они не будут хотя бы по два-три часа в день проветривать свои мозги на природе, то все их труды будут напрасными. Джани, как принц Зарион, закончила имперскую Академию магии, только почти шесть тысяч лет назад, когда Ринориды были ещё вполне вменяемыми людьми. Она тут же ввела новый распорядок дня и с этого момента их жизнь сразу же сделалась намного веселее. Точнее она сделалась таковой после празднования Нового года, который приходился в Империи ориентировочно на конец земного февраля. С этого времени она выгоняла в полдень всех в сад и они занимались там подвижными играми, а каждый выходной с утра выезжали в лес и проводили на природе практикумы по магии. Как это ни странно, но пользы от нового распорядка дня было намного больше, чем от прежнего, но во всём остальном им по прежнему приходилось проявлять чудеса усидчивости.