Режиссер. Дилогия (СИ) - Яманов Александр

– Франческо, кто же мне разрешит в СССР снимать полуобнажённых девушек, – отвечаю улыбающемуся атташе, – А вот с рисунками нет никаких проблем. Нам даже не потребовалось привлекать натурщиц, художнику хватило собственного воображения. Про советских моделей забудьте и более не вспоминайте. Не хватало мне ещё проблем с местными моралистами, которые сразу обвинят нас в развращении советского общества. Найдёте красивых европеек.

Мне и так пришлось помучиться с календарём на стадии его создания. Одна рыжая заноза выпила у Серёги несколько литров крови, пока мне не пришлось вмешаться. Откуда такое ханжество? Ну, рисует Самсон голых баб, и что? Он это делает, выполняя моё задание. Вернее, полноценный заказ, который оплачивается через кассу ТО. Я уже порядком устал воевать с Пузик по разным мелочам. Но вроде у них с Серёгой всё налаживается, поэтому был вежлив и просто попросил найти за пару дней художника, который сможет нарисовать проект календаря. Оксана поспорила для приличия, но сразу сдала назад. А когда узнала, что часть гонорара будет в чеках, то сразу изменила своё негативное отношение. Наша провинциалка тоже подверглась негативному влиянию цивилизации, и становится шмотницей.

Задумка с первым календарём была простая. Мы решили эксплуатировать прежний образ рабочего человека, только добавили откровенной эротики. И естественно, проект был ориентирован строго на Запад.

– Вы сказали, что есть второй заказчик, – возвращаю итальянца к переговорам.

– Есть такая французская компания «Louis Vuitton», не думаю, что вы о ней слышали. Она выпускает разного рода аксессуары и специализируется на сумочках. Я точно знаю, что они ищут оригинальный дизайн календаря. И ваш проект в стиле оригами должен им понравиться.

Решил не умничать, поразив своего компаньона знанием о сумках и прочих кошельках. Но дело он предложил перспективное. Французы сейчас на старте своего пути к мировому господству в области люксовой продукции. Почему бы не сделать с ними проект, и далее перевести его на постоянную основу?

Ещё бы самому смотаться во Францию, провести переговоры и познакомиться с тамошними боссами. Но кто меня сейчас отпустит? Да и дел навалом. Я увяз в организационных вопросах, как фильма, так и ТО. Каплан сам не справляется, даже при наличии уже двух помощниц. Подбор людей – всё‑таки вещь такая, где требуется моё участие.

Но постепенно всё налаживается. Вот и с Франческо удалось быстро договориться. С «Внешторгом» проблем точно не будет, так как оттуда уже звонили и уточняли, будем ли мы печатать календари в этом году. Опять придётся подключать финнов, через которых советским ведомствам легче торговать с Западом. Купили бы давно нормальную типографию и не мучились. Но это с продукцией, ориентированной на Запад. Что касается советского потребителя, то проблем хватает.

Думаю, может мне самому подумать о хорошей печатной машине? Ведь в планах выпуск своего журнала и много чего ещё. Но я даже боюсь обсуждать подобную идею. Ведь проблем будет просто невероятное количество. Начиная с того, что в СССР просто нет качественной бумаги. Или её катастрофически не хватает и она вся расписана на год вперёд. Не строить же заодно свой ЦБК. Поэтому приходится крутиться и пытаться делать продукцию в местных ограниченных условиях. Я уже закинул в типографию макет оригами‑календаря. Вместо восхищения от новаторского дизайна, я увидел хмурые мины. Мол, как нам сделать подобное и зачем это всё нужно? Долбанная социалистическая система, которая просто плодит равнодушных и незаинтересованных людей. Им ведь даже деньги не нужны. Миллионами я их не завалю, а тринадцатые зарплаты и прочие премии полиграфисты всё равно получат.

Есть у меня идея начать потихоньку завозить из‑за рубежа дефицит и распределять его среди своих сотрудников с важными смежниками. За право обладать немецким телевизором или холодильником, директора предприятий начнут шевелиться. Но это дополнительные сложности. Успокаивает, что всё вроде наладилось и перспективы открываются вполне себе радужные. Чуть позже будем думать, как развиваться дальше. Может, чего и выйдет, лишь бы никто не помешал.

* * *

– Разрешите?

– Заходите, товарищ полковник, присаживайтесь.

Хозяин кабинет ещё не до конца освоился на новой должности и только изучал подчинённых. Вот и напросившегося на личную встречу главу одного из отделов, он встретил весьма настороженно. Не являясь кадровым сотрудником спецслужб, новоявленный глава во всём видел подвох, и даже скрытые насмешки.

– Товарищ председа…

Андропов прервал доклад подчинённого.

– Давайте по имени‑отчеству, Андрей Афанасьевич. Надеюсь, что нам с вами ещё долго работать вместе, поэтому предлагаю избавиться от излишнего официоза.

С учётом того, что собеседник представлял контрразведку, являющуюся специфической структурой, налаживание доверительных отношений с её представителями было крайне важным.

– Юрий Владимирович, – неуверенно начал полковник, – Три месяца назад, наш агент, сопровождающий группу советских кинематографистов во Францию, зафиксировал некоторые интересные события. В первую очередь он просил обратить внимание на странное поведение молодого режиссёра Мещерского. Тот вёл себя за рубежом, будто оказался там не в первый раз. Было ещё и вызывающее поведение, но это к делу не относится. Куратор делегации фиксировал неоднократные контакты кинематографиста с иностранцами, в частности, с атташе посольства Италии в Советском Союзе и одного продюсера.

– Так что в этом странного? Встречи являются нарушением правил поведения советского гражданина за рубежом. Но в данном случае они были необходимы. Я знаю, что сейчас готовится совместная картина с европейцами. И всё одобрено на самом верху, – глава кабинета показал пальцем наверх.

– Мне это тоже известно. Профильный отдел проводил проверку договора и не выявил там никаких нарушений. Но речь о другом. Наш человек заподозрил Мещерского в незаконных финансовых операциях. Есть подозрение, что в Париже он имел контакт с одним из подразделений швейцарского банка. Недавно, в ходе одного совместного проекта с ведомством генерала Ивашутина, мы получили интересную информацию. Советский гражданин открыл счёт в «Кредит Суисс груп». Сроки как раз совпадают с нахождением объекта во Франции. Только мы пока не располагаем точными данными гражданина, открывшего счёт.

Андропов быстро прокручивал в голове варианты дальнейших действий. С одной стороны, он не хотел лезть в дела деятелей искусств. Уж слишком смердело от этих товарищей. Хотя когда‑нибудь придётся наводить порядок в этой клоаке. Но, при отсутствии доказательств, дело может вызвать ненужный резонанс. Ладно была бы антисоветчина, по которой объекту можно предъявить обвинение. С другой стороны, Михаил Андреевич, очень поспособствовавший его назначению, просил обратить внимание на распоясавшихся деятелей кино и других отраслей культуры. И упомянул про одного излишне активного и дерзкого молодого человека. А вот это становится вдвойне интересным.

– Подскажите, Андрей Афанасьевич, а какой срок у нас грозит гражданину за валютные махинации, – Андропов сделал вид, что не знает о данной статье УК.

– Нарушение правил и спекуляция – от трёх до восьми, при некоторых обстоятельствах – до пятнадцати лет с конфискацией. Если речь идёт об особо крупных размерах, то возможен расстрел, как в деле Рокотова, – оттарабанил явно подготовившийся полковник, но сразу добавил, – Только наш объект действовал за рубежом. Здесь может быть статья за незаконный экспорт, и даже 64‑я.

Хм, – глава КГБ усмехнулся и опять задумался.

Измена Родине слишком серьёзная статья, чтобы предъявлять её столь известному гражданину. Плюс явное благоволение к объекту самого Генсека. Но есть и другая сторона, которая поддержит его в выявлении преступной деятельности Мещерского. Да и вообще – давно пора поставить на место всю эту богему, слишком распоясавшуюся в последнее время. У идеологического отдела ЦК и многих других структур накопилось огромное количество претензий к творческой интеллигенции. Может, пора устроить показательный процесс?