Приключения 1975 - Владимир Рыбин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Керченско-Феодосийская десантная операция… «Красному Кавказу» отводилась в ней исключительная роль. Знаменитому кораблю суждено было занять особое место в истории советского Военно-Морского Флота — с него началась наша морская гвардия.
Зимой над Новороссийском дуют яростные ветры. Срываясь с перевалов, они, словно лед в половодье, взламывают воду бухты, гонят волну на причалы, обдавая серый ноздреватый бетон жгуче-холодной водяной пылью. Неуютно чувствуют себя в это время люди, неуютно кораблям у пирсов — взлохмаченные валы, точно молоты, бьют в железо бортов, наваливают корабли на молы, превращая в труху прочнейшие, оплетенные тросовой каболкой кранцы.
Ветрен был и тот декабрьский день 1941 года, когда командира крейсера «Красный Кавказ», капитана 2-го ранга Алексея Матвеевича Гущина, вызвал начальник штаба флота контр-адмирал Елисеев.
Вызов не был для Гущина неожиданностью. Опытный моряк, пришедший на крейсер из академии, он по многим, казалось бы, несущественным признакам чувствовал, что в жизни флота назревают какие-то важные события. Вспомнились недавние дни, проведенные в Севастополе, — гром канонады, тучи белой пыли, поднятые взрывами. Как всегда, крейсер под погрузкой, которая должна была закончиться к шестнадцати ноль-ноль. А с темнотой корабль выйдет в море. Но получилось иначе. На крейсер неожиданно прибыл командующий флотом вице-адмирал Октябрьский.
— Когда планируете отход, Алексей Матвеевич? — спросил комфлот.
— Часов в девятнадцать, товарищ командующий.
— Поздно. Выйдете, как только погрузите войска. Я пойду с вами до Новороссийска.
Еще тогда Гущин подумал, что такая безоговорочность имеет под собой основательные причины. Командующий не хуже его понимал риск открытого перехода — ведь на корабль могла обрушиться немецкая авиация, но тем не менее торопил. Значит, были, были к тому достаточные основания! Эта мысль переросла у Гущина в уверенность, когда в Новороссийске комфлота встретили его сподвижники по управлению флотом и несколько армейских и авиационных генералов. Случайность подобной встречи отпадала. А стало быть…
В штабе Гущин застал представительное собрание. Помимо Елисеева, здесь были командующий эскадрой контр-адмирал Владимирский, его заместитель капитан 1-го ранга Басистый, военком эскадры бригадный комиссар Семин, командиры и комиссары кораблей. Все были спокойны, но под этим спокойствием угадывалась умело скрываемая напряженность момента. Не было сомнения — собравшиеся находились в преддверии каких-то неординарных событий.
Контр-адмирал Елисеев сразу же приступил к делу.
— Штабом флота, — сказал он, — совместно с командованием Закавказского фронта разработан план десантной операции. Согласно плану нам предстоит высадить части 51-й и 44-й армий на северное и восточное побережье Керченского полуострова, а также в Феодосию, чтобы в дальнейшем развить наступление в глубь Крыма и этим облегчить положение блокированного Севастополя. Скажу больше: операция уже началась. Десантники захватили часть намеченных плацдармов и сейчас наступают на Керчь. По данным разведки, немцы спешно стягивают под город силы из разных концов полуострова, в том числе из Феодосии. Настал благоприятный момент для нашего наступления на главном направлении — Феодосийском.
Начальник штаба помолчал и затем четко произнес:
— Военный совет приказывает: в ночь на двадцать девятое декабря высадить десант в Феодосию…
Совместная десантная операция кораблей Черноморского флота, Азовской военной флотилии и войск Закавказского фронта, вошедшая в историю Великой Отечественной войны под именем Керченско-Феодосийской, — одна из крупнейших операций второй мировой войны. Для достижения успеха потребовались силы двух наших армий и основного ядра Черноморского флота. Помимо чисто практических результатов, Керченско-Феодосийская операция вызвала громадный политический резонанс. Разработанная в тяжелейших условиях конца 1941 года, она показала всему миру моральную стойкость советского народа, его вооруженных сил, которые в труднейший час проявили несгибаемое мужество, поразительное стратегическое чутье, высочайшую организованность и воинское мастерство.
Планируя операцию, Советское командование рассчитывало произвести одновременную высадку десантов на северное, южное и восточное побережья Керченского полуострова и в Феодосию; однако изменения, происшедшие на фронте, повлекли за собой частичный пересмотр замысла. Начавшееся наступление немцев на Севастополь заставило Советское командование перебросить на помощь городу часть сил и средств, предназначенных для десанта. Замена их оборачивалась невосполнимой потерей времени, поэтому керченско-феодосийский десант решили высаживать в два этапа — сначала на Керченский полуостров, затем в Феодосию.
Операция началась днем 25 декабря и, несмотря на тяжелые штормовые условия, развивалась успешно. Уже на третьи сутки, к исходу 28 декабря, на Керченском полуострове высадилось свыше 11 тысяч человек с 47 орудиями, 198 минометами, 229 пулеметами и 12 автомашинами. Но сил десанта все же было еще недостаточно для уничтожения керченской группировки противника, и успех операции в целом зависел от быстрой и внезапной высадки главных сил 44-й армии в Феодосии.
Замысел операции был смел и дерзок — высадка частей непосредственно в занятую противником Феодосию. Естественно, это требовало от исполнителей чрезвычайно слаженных действий. Операция осложнялась еще и тем, что прорыв в порт намечался в ночное время, чтобы полностью исключить действия немецкой авиации. В таких условиях старый суворовский девиз «быстрота — глазомер — натиск» приобретал первостепенное значение. И к этому готовились войска и корабли…
Доставить за одну ночь огромную массу людей было практически невозможно, поэтому план действий предусматривал высадку в первую ночь лишь штурмовых отрядов и первого броска десанта. Эти подразделения должны были овладеть портом и обеспечить высадку основного эшелона.
Для выполнения задачи были созданы три отряда кораблей. В первый — отряд корабельной поддержки — вошли крейсеры «Красный Кавказ», «Красный Крым» и эскадренные миноносцы. «Железняков», «Шаумян», «Незаможник». Отряд высадочных средств составляли двенадцать малых катеров-охотников и два базовых тральщика, они должны были доставить специальные штурмовые отряды, которые подорвали бы боновое заграждение при входе в порт, захватили бы и удержали причалы до прибытия первого броска десанта. Основные же силы перебрасывались к месту событий третьим отрядом — транспортами под охраной эскадренных миноносцев и тральщиков.