Кризисный центр 'Монстр' - Валентина Ильинична Елисеева

себя особенными, способными удержать женщину при себе. Правда, изображать страсть со временем всё труднее и труднее.

– Ради чего ты идёшь поперёк своей природы? Ты терпишь рядом того, кто тебе давно противен, только из-за его обещания убить мастера Иных: чем тебе так не угодил Эрл Абсалон Хэлл?

– Он прекрасно знал, зачем я хожу на его сеансы! – буквально выплюнула слова Глория Вайт. – Я по глазам видела, он всё понимает! Ему надо было всего лишь заверить меня, что я такая же добропорядочная женщина, как все прочие, а не пытаться изменить мой образ жизни! Я хотела услышать от него всего одну фразу!!!

– То, что клиент психотерапевта хочет услышать и то, что ему необходимо услышать – это разные вещи. Пустые слова ещё никому ни в чём не помогли.

– Он сам демон секса! И он мастер! Он мог издать приказ, чтобы все уважительно относились к таким, как мы!

– Приказать-то мог, но Иным было бы трудновато исполнить такой приказ в отношении всех демонов секса. – Порывом ветра Элен швырнуло об стену, но тонкое заклинание на коже смягчило удар и уберегло от синяков. Устояв на ногах, она упрямо закончила: – Уважение невозможно стребовать насильно, его можно только заслужить.

Разъярённая демоница вновь резко успокоилась, будто невидимый рычажок переключила в другое положение. Мило улыбнулась Элен, заставив её вздрогнуть от подспудного ужаса, и проворковала:

– Ты не вынудишь меня убить тебя быстро, зря стараешься. У пупсика на твою особу большие планы, он любит наблюдать за мучениями ведьм, хоть ему редко выпадает такое удовольствие. Ведьмы – хитрые стервы, а службы безопасности у Иных работают лучше, чем хотелось бы.

– Поэтому ты связалась с охотниками, чтобы отомстить своему мастеру?

– А что ещё мне оставалось? Я не безумна и осознаю, что в одиночку мне мастера не одолеть, как других. Жаль, конечно, что я не услышу его мольбы и крики, но взамен я послушаю тебя. Ты тоже меня оскорбила, помнишь?

Голосок суккуба стал густым, медовым, а Элен содрогнулась, как от порыва морозного ветра: одолеть, как других? Глаза суккуба стали страшными и шальными, заставляя сомневаться, что она не безумна, как утверждает.

– Ты толковала, что женщинам всех видов нужна любовь, а знаешь, когда мужчина больше всего тебя обожает? Когда он абсолютно искренне молит тебя о любви и согласен с тем, что ты самая необыкновенная, самая порядочная женщина на земле? – зашептала суккуб, склоняясь к её лицу. – Когда он осознаёт, что до смерти истечёт кровью в твоих руках!

Глава 34, о секретах маньяка

– Барт Дженнингс был таким милым парнем, когда я столкнулась с ним в баре. К тому вечеру я успела голову сломать, думая, что во мне не так, почему все видят во мне гулящую девку и сходу подкатывают с неприличными предложениями. Другим дарят цветы, водят их в кино, театр, засыпают комплиментами, а мне задают только один вопрос: «К тебе или ко мне?» – делилась воспоминаниями Глория, будто изливала душу лучшей подружке. – В тот вечер я затесалась в студенческую компанию, нарядившись, как простая человечка: не в облегающее платье и туфли на шпильках, а в джинсы, футболку и кроссовки. «Может, вся проблема была в моей яркой одежде?» – думала я.

– И как, маскировка сработала? – вынудила себя поддержать беседу Элен. Если она останется в живых, то поможет следствию закрыть дело «гостьи со скальпелем». Если...

«Господи, Эрл, от клиента отправляйся "перекусить" и пируй до утра, умоляю тебя! К тому времени что-нибудь точно произойдёт: полицейские заметят пропажу артефакта, всполошится из-за молчания фамильяра Роза Моисеевна, охрана посёлка обратит внимание, что камеры у дома доктора Хэлла показывают один и тот же кадр. Или охотники сами уйдут на рассвете, опасаясь нападать при свете дня. Они заберут меня с собой, но ты сумеешь спасти своего биофизика, если сам не погибнешь, – я в тебя верю!»

– Маскировка сработала: Барт был учтив, танцевал со мной весь вечер и очень вежливо пригласил к себе на чашечку кофе, – доверительно сообщила Глория, рассматривая свои длинные когти с кровавым маникюром. Она то выпускала их, то втягивала обратно, а Элен старалась не вспоминать телевизионные репортажи с описанием ран, нанесённых жертвам. – Я усыпила дворецкого, чтобы никто не помешал нашему романтическому уединению, однако когда я остановилась в гостиной в ожидании обещанного кофе, Барт хмыкнул и бросил: «Чего встала? Спальня дальше. Ой, не делай удивлённое лицо и не притворяйся святошей: напяль на себя хоть монашескую рясу, за порядочную даму не сойдёшь. Шалава узнаётся по глазам».

– И что? – хрипло спросила Элен, когда пауза затянулась. Молчание нервировало: пока суккуб говорит, она не нападает.

– Меня взорвало яростью, и я его ударила. – Глория подняла на неё стеклянные безумные глаза. – Много раз ударила. Мне понравилось, как хлещет кровь. Знаешь, что я при этом чувствовала? Удовлетворение! Упоительное чувство праведного возмездия!

Элен содрогнулась и с трудом подавила подступившую тошноту, вслушиваясь в дальнейшие признания ненормальной:

– Я сидела рядом с Бартом всю ночь и жалела, что не услышала от него слов раскаяния. Он умер не покаявшись, не отрёкшись от своих слов, и это было неправильно. Впрочем, у меня имелся знакомый, который так же оскорбил меня, а я не отомстила. И я сидела и думала: почему я этого не сделала? И стоит ли? Мне уже хорошо, я уже заставила одного мужчину пожалеть о том, что он сказал мне. Хоть на том свете, но он точно об этом пожалел, верно? И я стала жить, как раньше, даже зашла к мастеру: хотела пообщаться с ним теперь, когда знала способ излечиться от боли унижения. Но в приёмной сидела ты, и ты оскорбила меня!

– Для чего ты взяла визитку со стола? – срочно придумала новый вопрос Элен, не давая собеседнице задержаться на последней мысли. Попутно она вспоминала то, что говорил Шон о "галочках" Эрла и знакомстве одной из них со второй жертвой. Кажется, полицейские вышли на верный след! Если за Глорией следили копы, это даёт шанс выскочить из ловушки охотников!

– Визитку? Просто так, – пожала плечами суккуб. – А может, и не просто: мне показалось, будет забавно, если личную помощницу мастера заподозрят в совершении серии убийств. Тогда я ещё не была уверена, что навещу Рассела.

– Но