Сердце перерожденной - Раиса Кропотова

— Присаживайся Кир- жестом руки он указал на кресло стоящее напротив.

Я шла к креслу и чувствовала перемены в Оглене, голос его был слаб, выглядел он уставшим, не просто уставшим, а смертельно уставшим. Чем ближе я подходила, тем сильнее это чувствовала, то что пожирало из нутрии Оглена была на столько могущественно, что мне стало не по себе. Я села в кресло, Оглен протянул ко мне дрожащую руку, такую морщинистую и сухую, что у меня не произвольно навернулись слезы. Я взяла его руку, чувствуя невыносимую боль борьбы, он был на грани, но я ни чем не могла ему помочь.

— Меня отравили Кир- откидывая голову на спинку кресла, простонал Оглен.

Его рука плавно скользила из моих рук, я упала на колени возле кресла и не выпускала его руку, прижавшись к его ногам. Задавать кучу вопросов нет смысла, слишком обессилен он был. Оглен сам, делая долгие паузы, пытался мне все рассказать. Я слушала, ловя каждое его слово, пытаясь сообразить, что я смогу предпринять, что смогу сделать.

— Я не мог поверить, тому, что произошло вчера на пиру в честь открытия турнира. Я до сих пор не верю… Как она могла… — он закрыл глаза и тихо дышал, его сдавленные хрипы, его боль.

— Каждое блюдо, каждый бокал проверяется Придворными магами на наличие яда. Марияяя…. Марияяя… — он провел языком по пересохшим губам.

Я бросилась к столику и налила стакан воды. Оглен сделал пару глотков и благодарно погладил меня по голове, я сидела у его ног и ждала, когда он снова сможет говорить.

— Мария пыталась отравить своего отца, но я выпил из кубка, который она подала ему…

Оглен молчал, пытаясь справиться с хрипами и успокоить дыхание, а я пыталась сообразить. Как? За что? Почему? И смысл? Но, ни на один вопрос, возникший в моей голове, не назревал ответ.

— Ее ногти… Они были пропитаны ядом, она коснулась ими вина… Но такой состав яда мне не известен- это не просто яд, он заговоренный…

Вот оно, зацепка!!! Мой мозг заработал в бешенном темпе, разрабатывая план спасения Оглена. Если она осмелилась покрыть себя ядом, значит… для нее он был безопасным, значит…. у нее есть противоядие, значит…. есть шанс его найти и спасти Оглена. Первое, что я хотела сделать, прикоснувшись к руке Оглена, это исцелить его, но сразу поняла, что это бесполезно. Его тело излучало почти черное свечение, с таким я ни разу не сталкивалась, и мои способности были бессильны.

— Оглен- прошептала я, позволив себе такую фамильярность.

Он открыл глаза и посмотрел на меня, пытаясь улыбнуться и подбодрить меня.

— Можете продержаться пару часов?

— Постараюсь- единственное, что он смог сказать и снова закрыл глаза, теряя сознание.

Перфи мне нужен Перфи, он все знает, где покои Марии и как туда незаметно пробраться, пока все на турнире у нас есть шанс и его нельзя упустить. Я была полна решимости, бросив взгляд на Оглена, вскинула руки и переместилась в Колизей.

На трибунах народ ликовал, мое появление ни кто и не заметил, слишком яркое зрелище происходило на арене. Райк отжигал, его имя выкрикивали со всех концов трибун, но я не могла позволить увидеть его победу. Мое сердце знало, что он выиграет турнир, я чувствовала это.

Время, время драгоценные минуты, я беру за руку Перфи и почти тащу его к выходу, Кан смотрит на меня непонимающим взглядом, но времяяя… Мне не когда, что- либо объяснять, Перфи перепуган, но он держится молодцом. Спокойно бежит за мной по внутреннему коридору Колизея. Я ищу укромное место. Останавливаюсь, чтоб перевести дыхание, оглядываюсь, убедившись, что мы одни.

— Знаешь где покои Марии? — заданный мною вопрос, ошарашил его.

— Да.

— Нам надо попасть туда. Поможешь?

— Да.

Я благодарна ему, что нет вопросов, да и нет времени на них.

— Переместишь?

— Да. Представь куда, подробное место, чтоб я смогла.

— Хорошо. — его голос, такой спокойный унял мою дрожь.

Перфи кивает головой. Я отчетливо вижу место, которое он рисует в своих воспоминаниях, мрачный узкий коридор, грубые выступающие камни стен, кругом пыль и грязь. Лоли все это время сидел на моем плече, как немой зритель, прижимаясь своим крохотным тельцем вплотную к моей шее, чтоб не упасть. Я погладила его рукой, в знак благодарности и мы перенеслись.

— Старайтесь не шуметь- прошептал Перфи, шаря рукой по стене.

Глухой звук, напоминающий щелчок и стена сдвинулась с места, приоткрыв нам небольшой проход. Первым протиснулся Перфи, я последовала за ним. Очень продумано, складки плотных штор, скрывали потайной проход в покоях Марии. Перфи бесшумно раздвинул ее и осмотрел комнату. Убедившись, что в ней ни кого нет, жестом руки дал понять, что я могу ее осмотреть. Сам тем временем молниеносно оказался возле входной двери, встал на одно колено и прижал к ней ухо.

Комната была огромна и просторна, без лишней мебели, которая ее бы загромождала, стены не были окрашены и драпированы. Коричнево-серая их гамма удручающе давила, мебель так же была выдержана в темных красно- коричневых тонах, дополняя мрачностью эту комнату. Лишь гобелены, развешенные по стенам, на которых изображались сражения, сцены охоты, вносили пестроту. Девять узких окон до потолка, наполняли ее светом, напротив их была входная дверь, где дежурил Перфи. Большой камин у правой стены от дверей, где за шторами скрывался потайной вход. Над камином портрет Марии, она стояла одетая в красное платье со шлейфом, глубокое декольте, подчеркивало пышноту ее груди. Длинные распущенные волосы, тонкие кисти рук, щедро украшенные кольцами, надменный взгляд, веял холодом, но предавал притягивающую красоту. На левой стороне комнаты ее ложе, огромная кровать на подиуме с балдахином за которым по краям находились еще две двери. Видимо одна дверь была в ванную комнату, а вторая в гардеробную. Возле камина лежала шкура бурого медведя, два кресла с небольшим столиком, у окон. Я стояла по центру комнаты, пытаясь сообразить с чего начать, хаотично бросала взгляд то в одну сторону, то в другую.

— Что мы ищем? — спросил Перфи.

— То, что ни кому, ни когда не покажешь.

— Тогда не здесь ты ищешь- ответил он, снова приложив ухо к двери.

Убедившись, что за дверью ни кого нет, он встал и пошел к двери у окна, за ложем Марии. Я была права, это оказалась гардеробная. Бесконечные ряды манекенов, на которых одеты платья Марии, по краям стеллажи с обувью и прочей одеждой, шкатулки с украшениями. Перфи шел через ряды платьев, пока не остановился возле большого зеркала, закрепленного на стене от пола до потолка.

— Случайно наткнулся на эту комнату, когда… — он осекся, не стал ни чего дальше говорить, лишь провел по краю зеркала.