От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции - Михаил Колесов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Необходимость вооруженной борьбы была воспринята в Никарагуа после победы кубинской революции. «…Эта народная партизанская война против Национальной гвардии есть продолжение борьбы, которую против той же армии и против завоевателей поддерживал великий патриот Сандино со своей Армией — Защитницей Национального Суверенитета». Основную народную базу Революционной Армии составляют крестьяне, для которых эта война должна быть «аграрной» войной. Но вооруженная борьба без помощи других форм борьбы не может привести к победе. «Легальные двери, сколь узкими бы они ни были, должны быть использованы для связи с народом». Вместе с тем подпольная деятельность есть важнейшая помощь вооруженной борьбе. Для достижения победы в войне, несомненно, нужна естественная храбрость, но её недостаточно. «…Никто в мире не должен настолько принимать в расчет реальность, как солдат революции».
В 1962 г. были созданы СФНО (FSLN) и партизанская база на севере страны между реками Коко и Бокай, в изолированной зоне с индейским населением. Но первая военная акция потерпела поражение. Погибло много студентов. Фонсека был арестован при переходе границы с Гондурасом.
В своей речи перед судьей 9 июля 1964 г. в Манагуа Фонсека подробно рассказал о своей революционной деятельности в СФНО от его создания в 1962 году в Гондурасе четырьмя молодыми никарагуанцами, прибывшими с Кубы. Он назвал всех руководителей и членов партизанского отряда, как погибших, так и находившихся в эмиграции. В конце он заявил: «Как известно, наша организация приняла на себя работу, которая состоит в вооруженной народной борьбе. Она единственная, которая может решить победу революционного правительства».
Тогда Фонсека написал памфлет «Из тюрьмы я обвиняю диктатуру».
«…Я могу обвинять Анастасио Сомосу Д., Луиса Сомосу Д. и других членов семьи, которая возглавляет угнетение, также как политиков и военных, которые им служат соучастниками. Я могу обвинять их, говорю, не в том, что они имеют прямые планы для покушения на жизнь честных граждан, а в использовании систематической формы убийств патриотов и достойных людей».
Далее следовало перечисление дат и имен погибших, а также кампаний и преступлений семьи Сомосы, разорявшей страну.
В этом памфлете он вновь заявил о своей неприверженности к «марксизму–ленинизму». «…Я не являюсь марксистом–ленинистом, и это — не только сегодня».
В тюрьме. Фонсека написал Манифест «Это правда», в котором он отвергал обвинение в «планировании абсурдных террористических актов». «В этой ситуации правительство распространяет ужасную ложь, которая состоит в связывании революционеров с русскими подлодками, курсирующими в Тихом океане».
«…Народ знает, кто является виновным в том, что Никарагуа находится в жалких условиях колонии империализма янки».
«Мы, сандинистские бойцы, утверждаем, что не Фидель Кастро, а сомосовский режим своей жестокой антинародной политикой подготовил нас к борьбе в защиту свободы!»
В сентябре 1967 года в латиноамериканском мире произошло кульминационное событие: гибель Че Гевары. Впоследствии погибли Камило Торрес, Фабрисио Охада, Турсиос Лима. и другие руководители латиноамериканской революции.
В то время Фонсека отмечал, что эти события вызвали появление определенной склонности преувеличивать трудности вооруженной борьбы. И всё–таки «идея о том, что горы есть наиболее благоприятная почва для войны, превращается в проекты для её превращения с каждым днём в реальность». Опираясь на исторический опыт борьбы никарагуанского народа, он рассуждал о преимуществах войны в горах, по сравнению с городом (политическое формирование можно осуществлять там же на «курсах»). «Рабочий, перебравшийся в горы, определенно превращается в опасность для сомосовского режима и его системы, в опасность большую, чем экономическая забастовка, которую могут реализовать сотни рабочих в рабочих центрах…»
Находясь в Гаване в 1968 г. Фонсека написал документ «Сандинисткий Фронт Национального Освобождения», в котором определяет начало освободительной войны в Никарагуа с 15 сентября 1821 г. «Никарагуа, вместе с братскими странами, которые вместе называются Центральной Америкой, разбили вековое иго испанского господства». Но это означало лишь смену «другого угнетателя не менее жестокого и свирепого: североамериканского».
«Сто пятьдесят лет, прошедших с изгнания испанских колонизаторов до сегодняшнего дня, являются также сто пятьдесят лет североамериканских агрессий любого типа. Легко можно увидеть, что Никарагуа находится среди первых жертв могущества янки, которое по прошествии времени превратилось в большую угрозу человечества и в частности народов Азии, Африки и Латинской Америки».
В то время как эксплуататорские классы полностью сдались завоевателю, народные массы поднимались беспрестанно в защиту национальной чести. «На вершине этих коллективных восстаний сверкают собственным светом основные партизанские отряды простых крестьян, возглавленных наиболее достойным сыном Никарагуа: Аугусто Сезарем Сандино, гения народной битвы и символа традиционного сопротивления континента против империализма янки».
Вместе с тем, он заметил, что в то время отсутствовало проникновение идей научного социализма в страну, отсутствовали организованные революционные силы, поэтому «тысячи сандинистских ветеранов были представлены своей судьбе, в то время как традиционные партии продолжали быть хозяевами «публичного спектакля».
Но Фонсека предвидел новую эпоху в Америке. «Славное движение кубинского народа во главе с Фиделем Кастро и Эрнесто Че Гевара осветило путь всем. И в его свете в Никарагуа появилась вновь сила, которая возобновила попытку 30‑х годов: Сандинистский Фронт Национального Освобождения родился как верное выражение боевой решимости новых никарагуанских поколений».
Лишь народ и его революционное движение, которое объединяет рабочих и крестьян, молодежь и женщин, в решающем наступлении может обеспечить будущее Никарагуа. «Сандинистский Фронт заявляет, что богатства нации, включая подземные и межокеанский потенциал, должны быть возвращены самому народу, а не быть добычей клики национальных и международных эксплуататоров. Также СФНО желает, чтобы никарагуанская территория была бы братским очагом для преследуемых, а не североамериканским трамплином для усиления агрессии против других народов».
Одним из наиболее глубоких аналитических политических рефератов Фонсеки явились его записки под названием «Никарагуа. Час Ноль», написанные, вероятно, в конце 1969 г.
«Народ Никарагуа испытывает порабощение камарильи, поставленной империализмом янки практически с 1932 г., года, когда Анастасио Сомоса Г. был назначен командующим–директором так называемой Национальной Гвардии (GN), пост, который раньше занимали офицеры янки. Эта камарилья привела Никарагуа к условиям неоколонии, которую эксплуатируют монополии янки и капиталистический класс страны», — писал Фонсека.
Он проанализировал ситуацию во всех сферах экономики и общества. Обратил внимание на то, что только 1,1 % населения страны имели образование. «Для понимания современной политической ситуации Никарагуа необходимо принимать в расчет определённые черты, которые проявились через посредство национальной истории. Никарагуа — это страна, которая испытывала на протяжении четырех веков иностранную агрессию и угнетение».
Фонсека сделал экскурс в историю XIX — нач. XX веков и затем до 1968 года.
«Вместе с грабежом национальных богатств, соединенноштатский империализм был намерен использовать по своей прихоти географическое положение Никарагуа и использовать страну как базу агрессии против различных народов Латинской Америки». Здесь он имел в виду, прежде всего, договор Чаморро — Брайана о канале через Никарагуа, который фактически превратил США в хозяина страны.
«Идеологический обскурантизм», унаследованный от колониальной эпохи, продолжал оказывать давление на народ с целью воспрепятствовать его борьбе за социальное изменение. В связи с этим Фонсека считал уместным напомнить слова Карла Маркса, которые он написал об Испании: испанский народ был традиционно мятежным народом, но не был революционным народом.
Национальные и международные условия, преобладавшие в тот момент, по его мнению, позволяли начать вооруженную борьбу в Никарагуа с целью добиваться не просто смены людей во власти, а изменения всей системы, поражения эксплуататорских классов и победы эксплуатируемых классов.
«Сандинистское сопротивление, которое превратилось в героический авангард народа, представляло почти абсолютно крестьянский состав, и именно в этой детали заключается слава и трагедия того революционного движения»..
