Нищий - Евгений Щепетнов

— Ладно, плевать на яд, расскажи лучше, где мы, куда едем, кто еще с нами.

— Едем куда?.. Подальше отсюда. Чтобы все не закончилось так, как чуть не закончилось. Куда ты хотел? В Дикие земли? Вот в ту сторону и едем. Кто с нами? Догадайся. Я, например.

— Ну, тебя-то я вижу, — фыркнул я и попытался подняться и сесть, — а кто еще?

— Аранна, Каран, Алдан, Виардон. Все дураки во главе со мной собрались. — Бабакан ухмыльнулся и придержал лошадку, которая все время норовила вырваться вперед. — Эй, Каран, давай привал сделаем, надо нашего героя покормить да в седло усадить — хватит ему валяться! Впрочем, какое седло, завтра будет седло. Сегодня ночуем, утром и поедем дальше.

Я почувствовал, как лошади замедляют шаг, останавливаются, и вот меня уже снимают с носилок. Я слаб, но уже могу двигаться, а потому решительно отстраняю друзей и, пошатываясь, иду к ручью, у которого встал отряд. Опускаю голову в текучую влагу и, насколько хватает дыхания, держу ее под водой. Потом с шумом «выныриваю», тру лицо, вытираю голову — уф… полегчало. В животе забурчало, сильно захотелось есть.

Сзади на меня кто-то набросился, вцепившись руками в шею:

— Наконец-то очнулся! А то я напугалась до смерти! — Аранна, смеясь, стала целовать меня.

Все мои спутники скромно отвернулись, за исключением Бабакана, который стал давать советы, как лучше и за что мне схватить подругу, чтобы она осталась довольна.

Скоро мы сидели у костра, над которым висел котел — в нем булькала похлебка, составленная из кусочков копченого мяса, корешков, пряной травки, катушков теста и черт знает чего еще, что гном и эльфы накидали туда для вкуса, — но пахло одуряюще вкусно.

Поев, мы стали пить чай, также заваренный эльфами, знающими много травок, пригодных для всех целей, в том числе и для заваривания чая. Мы сидели, прихлебывая из глиняных кружек ароматный отвар, и обменивались лишь односложными фразами, размякнув возле огня. Я все не мог решиться перейти к серьезному разговору с друзьями — мне нужно было поговорить с ними о нашем будущем, но не хотелось разрушать атмосферу покоя, витающую над стоянкой, пусть даже и кажущегося покоя. Где-то там, в темноте, копошились мои враги, затевающие новую пакость, где-то шла война, а тут, у костра, стреляющего угольками, было тихо и спокойно, и красные отблески пламени освещали лица моих друзей, таких разных, но таких родных и близких.

Наконец я решился:

— Друзья, я хочу с вами поговорить!

— Ну вот, началось, — с усмешкой сказал Бабакан, — сейчас будет ныть: зачем вы со мной поехали, да что вас там ждет, да не вернуться ли вам… Каран, ты должен мне золотой!

Каран неохотно достал из пояса золотой и отдал Бабакану:

— Вот неохота отдавать! Небось ты его подговорил! Ты, жулье бородатое, все подготовил!

— Это вы чего там, — не понял я, — спорили, что ли?

— Ага, — невозмутимо ответил Бабакан, — и этот олух мне проспорил, а теперь платит со скрипом — денег жалко, вот и ноет. Мы поспорили, что еще до следующего утра ты начнешь разговор о том, что нам надо вернуться, а тебя тут бросить. Я выиграл!

Я оперся спиной о переметную суму, потом поменял позу — улегся головой на нее и замер, глядя в огонь.

— Да, вы правы, я хочу переговорить с вами по поводу нашего будущего. Разве вы должны терпеть вместе со мной тяготы путешествия, опасности, лишения? Зачем это вам? Я отправляюсь в такие места, что неясно, выживу я там или нет, только вот другого способа сохранить свою жизнь у меня нет. Или не так? Кто скажет, могу я тут выжить или нет? После того, что случилось?

Все помолчали, потом Алдан сказал:

— Мое мнение — шансов выжить в лесах у тебя нет. Какой бы ты ни был опытный воин, ты никогда не сравнишься с эльфом по умению подкрадываться, стрелять из лука — ты уже знаешь это, наверное. В открытом бою — да, ты силен. Но тут… ни одно существо, ни эльф, ни человек, ни гном, не может устоять против предательства, полости, хитрости… Нельзя также устоять против стрелы, пущенной из засады, — особенно если она намазана ядом. Я еще удивляюсь, что Ваартакан сразу не применил отравленные стрелы. Видимо, был слишком уверен в своих силах и считал тебя ничтожным и слабым. Это болезнь эльфов — высокомерие. Оно нас губит. А если хочешь знать, зачем я отправился с тобой — ну да, бросить тебя в таком состоянии было бы нехорошо. Но это не главное. Я хочу повидать мир, мне до тоски обрыдло сидение в поселке и разговоры папаши об урожае, о созревании яблок, о дожде вовремя и засухе не вовремя. А ты, Виардон? Скажи пару слов, чего увязался за нами?

— А куда я без тебя? Вдруг тебя грохнут в Диких землях — кто отнесет весть твоей родне? Да мы с детства вместе, как я могу тебя оставить… да и Викору помочь хотелось. Он все-таки и мне друг, что ни говори…

Аранна подошла ко мне, села рядом, а потом демонстративно легла под бок, устроив голову у меня на плече:

— Глупо спрашивать, да? И так ясно, я думаю. Бестолковый ты, но мой. И я никуда одного не отпущу.

— Мне тоже захотелось вырваться из пещер и повидать мир, — задумчиво проговорил Бабакан. — Гномы редко уходят из клана, мы так и живем до конца своих дней в землянках и пещерах… там и умираем. Очень, очень редко гномы отправляются путешествовать по миру. Кроме того, я со своей Шараной поругался после последнего нашего похода в трактир — сказал, что год не вернусь домой. Пусть помучается! Да и Карана я должен учить уму-разуму — пропадет ведь без меня! Бестолковый совсем!

— Ах ты, свинья бородатая! Это я-то бестолковый? Ты сам-то кто? — разъярился Каран. — Тебя самого еще уму-разуму учить надо! А я моря переплыл, мир видел! Ты же в своих пещерах только дерьмо нюхал!

— Чего это я нюхал-то?! — обиделся Бабакан. — Нет у нас никакого дерьма — туалеты со смывом везде! Вот ты скотина, Каран, лишь бы ляпнуть что-то и обидеть меня! Тьфу на тебя, я теперь с тобой не разговариваю!

— Щасс прям, не разговариваешь ты! Пяти минут не пройдет, как ты начнешь поучать меня жизни! — ядовито хмыкнул Каран. — Ладно, нет у вас дерьма, погорячился я. Только и тебе не надо все время про мою глупость говорить! Язык-то придерживай!

— Все вы придерживайте языки, — вдруг вмешалась Аранна, — мы в опасном походе, а вы как старые бабки растрещались, глупость всякую друг на друга несете. Постыдились бы!

— А девка-то права, — прогудел Бабакан, — что-то мы как-то не по делу болтаем. Ладно. Послушаем нашего командира. Давай, Викор, расскажи, куда и зачем мы идем? Про Дикие земли это так, общие фразы, скажи лучше, что ты там надеешься найти?

— Во-первых, свою жизнь. Не забывай, что тут меня через какое-то время просто грохнут. Тут — наверняка, а как скоро — неизвестно. Может, грохнут, а может, и нет… Во-вторых, я хочу найти остатки древних цивилизаций, а при возможности — и разбогатеть. Развалины, насколько я знаю, полны древними артефактами, мы можем их найти и продать. А еще — огромное чувство любопытства, что там, впереди? В отличие от вас, я ничего не теряю — ни дома, ни семьи, я в этом мире чужой — что мне терять? Потому я спрашиваю вас: может, повернете назад? Я выживу один, не сомневайтесь. Только не надо сейчас ура-шапкозакидательских фраз, оцените реально ситуацию — может, все-таки вернетесь назад? Ведь еще не поздно, а возможно, скоро будет как раз поздно. Скоро мы выйдем из леса, начнутся, если я не ошибаюсь, прерии — степи, по-нашему, потом пустыня — поздно будет возвращаться.