Дороги авантюристов, или Загадочная яхта лорда Гленарвана - Виктор Павлович Точинов

…Поплыли вшестером. Шлюпка двигалась медленно, на весла Остин посадил лишь двоих. Еще двое матросов на носу обшаривали взглядами прибрежный лес, готовые немедленно открыть огонь из карабинов. Рядом с ними устроилась Лавиния, и, казалось, боролась с желанием броситься в воду и вплавь опередить медлительную шлюпку.

Том Остин сидел на руле, и думал, глядя на приближавшийся берег: что бы ни отмечал этот флагшток, живых под ним и рядом с ним нет. По крайней мере живых и терпящих бедствие европейцев. Иначе они, заметив мачты «Дункана», давно выбежали бы на берег или как-то подали бы сигнал…

Гранта они нашли, в совпадения Том не верил. Но помощь запоздала, и Лавиния теперь вдова. Остается лишь убедиться, что капитан мертв.

На песке виднелись следы, тянувшиеся к джунглям. Здесь причаливали и здесь ходили, и не столь уж редко. Но ямки в песке не позволяли определить, кто тут прошел: обутые европейцы или босые туземцы. Том склонялся ко второму варианту.

Лавиния попыталась немедленно броситься по следам туда, где среди деревьев виднелось нечто вроде тропы. Том успел схватить ее за руку. Стиснул сильно, и, наверное, больно. Произнес жестко:

— Нет. Я не допущу, чтобы именно сегодня Гарри Грант овдовел.

Она рванулась было, потом обмякла и словно бы смирилась, но хватку Том не ослабил. Рядом с этой женщиной нельзя расслабляться, он это понял давно. Тем и нравилась…

— Каннингем, Уилан, отправляйтесь на разведку. Проверьте, что там, под флагштоком. Оружие держите наготове. Разрешаю стрелять по любому подозрительному шевелению в кустах, свои таиться не станут. Если увидите более четкие следы, присмотритесь, кто тут ходил, белые люди или дикари.

— Сэр, башмаки у белых могли давно развалиться, — рассудительно сказал Каннингем.

Том вздохнул и растолковал:

— Взгляни сюда, Вилли: у белого человека, даже босого, пальцы ноги на отпечатке будут вот так. — Том показал ладонь, выставленные пальцы плотно прижимались друг к другу. — А у дикаря, в жизни не надевавшего башмаков, след будет такой… — Он раздвинул пальцы веером.

— Понятно, сэр, теперь не спутаем. Если мы найдем, кого ищем, подать вам сигнал выстрелом?

— Нет. Вернуться и доложить.

Том Остин подумал, что выстрел или выстрелы вполне могут просигнализировать о другом: у него осталось на два матроса меньше.

Разведчики ушли. Минуты тянулись невыносимо медленно. До флагштока было не более кабельтова, и Том не понимал, отчего его люди так долго возятся. Что эти двое позволят убить себя без единого выстрела, он не верил. И тем не менее тревога нарастала… Тому казалось, что из зарослей на шлюпку и четверых европейцев устремлены десятки взглядов — враждебных, ненавидящих. Мысли о том, что пущенная из джунглей стрела до линии прибоя не долетит, а любую атаку рассеет беглый револьверный огонь, успокаивали слабо.

Наконец показались Каннингем и его товарищ. Том Остин облегченно выдохнул.

— Разрешите, сэр, доложить вам наедине? — Каннингем указал взглядом на Лавинию, стараясь сделать это незаметно.

— Докладывай здесь, — вздохнул Том. Как ни отходи в сторону, все равно ведь увяжется следом, если только не связать по рукам и ногам.

— Мы нашли там дом. В доме один человек, больше нет никого. Он мертв, и мертв давно. По всем признакам, это капитан Грант. Примите мои соболезнования, миссис Лавиния. Мне кажется, вам не стоит туда ходить, зрелище не самое приятное. Мы сами доставим останки к шлюпке.

Хижина имела вид самый туземный: сруб из толстых стволов бамбука, приподнятый на четырех сваях, кровля из пальмовых листьев. Но мертвый ее обитатель оказался европейцем.

Человек, облаченный в полуистлевший темно-синий мундир, сидел за столом, положив на него руку. Вернее, пустой рукав мундира, кисть отсутствовала. На столе лежал исписанный лист бумаги (коричневатой, наверняка оберточной), рядом стояла самодельная чернильница из обрезка бамбука с торчащим из нее пером крупной птицы.

Зрелище, прав был Каннингем, оказалось не самое приятное для глаз: из-под надвинутой фуражки скалился череп, полностью лишенный плоти. В зубах мертвец стискивал недокуренную сигару.

Кроме стула и стола (аляповатых, но слаженных из оструганных досок) никакой иной обстановки единственная комната хижины не имела. Ни очага, ни ложа, лишь в углу лежала приличная куча всякого барахла, были там и раковины, и кокосовые орехи, и клочки ткани, и небольшие деревянные орудия непонятного назначения.

— Это не Гарри, — произнесла Лавиния на удивление спокойно. — У него с детства не хватало одного зуба, вот здесь. — Она указала пальцем на челюсть мертвеца. — И он никогда не служил в военном флоте.

— Да, это мундир мичмана, — согласился Том, приглядевшись к шевронам. — На борту «Британии» мичману не место. Случилось почти невероятное совпадение.

Он аккуратно снял с головы мертвеца фуражку, развернул козырьком к себе. Вышитые серебряной нитью буквы потемнели, но читались без труда: HMS Aurora.

— Шлюп «Аврора» исследовал эти места двенадцать лет назад, — поведал Том спутникам. — Они потеряли шлюпку, уплывшую за пресной водой и не вернувшуюся. Похоже, ей командовал этот мичман.

Помощник потянулся к листу бумаги, покрытому записями, — наверняка это послание тем, кто обнаружит тело и при этом умеет читать. То есть им.

Взял документ в руки и изумился. Бумага оказалась вовсе не бумагой, ровный ломкий прямоугольник был вырезан из широкого листа какого-то растения, а затем высушен, очевидно, под гнетом, чтобы не свернулся, остался ровным.

Хуже того, записи оказались тоже не записями! Лист покрывали ряды нечитаемых закорючек!

Том Остин знал толк в шифрах, такая уж у него была служба до отставки. Но это был не шифр, и не туземный неведомый алфавит: внимательно просмотрев все строчки, Том не увидел хотя бы двух одинаковых загогулинок. Кто-то (очевидно, неграмотный) не пожалел трудов и времени, изготовил зачем-то фальшивку, лишь при беглом взгляде похожую на покрытый записями лист.