Отбитая - Кира Романовская

Пора паковать чемодан?

* * *

День гонки

Толпа болельщиков на трибунах, кучки участников по палаткам, трасса с препятствиями, наградные кубки — всё готово. В этот день Катя нервничала больше, чем все предыдущие разы. Ей нужна была эта победа, как знак победы над самой собой.

Разноцветные команды с номерами на груди готовились к старту, болтали, растягивали мышцы. Катя же стояла в отдалении, в тени деревьев около трассы и собиралась с мыслями, заламывая руки. Она до последнего надеялась, что он придет, зная, как для неё это важно.

Капитан Громова взглянула на часы — пора. Она подошла к их палатке и начала разминаться. В их команде было всё — сила, ловкость, скорость, выносливость, и самое главное — дух. Она оглядела своих парней и одну девушку и заставила себя поверить — сегодня они победят!

Вдох, выдох, удар сердца — старт.

Для Кати это долгое испытание силы, воли и выносливости прошло на одном дыхании, тело работало будто на автомате отдельно от головы. Она не слышала ничего кругом, только голоса своей команды и их инструктора. Её ребята выложились наполную, помогали друг другу, скоординированно проходили полосу препятствий, ровно бежали кросс.

Финиш. Ожидание. Долгожданная победа.

Стоя на пьедестале, капитан Громова бегала глазами по толпе, в поисках возвышающегося над ней Великана. Он так и не появился.

* * *

Победитель получает всё? Катя получила боль в мышцах, дикую усталость и одиночество. Она не поехала на праздничный фуршет, который сама же и устроила в ресторане для команды и болельшиков, не было сил больше давить из себя улыбку, а радость улетучилась слишком быстро.

Пакет вредного фастфуда для компании, открытый багажник её авто, сидящая в нём Катя, в ушах Фрэнк Синатра, чтобы поплакать, и вид ночного города, раскинувшийся перед ней со смотровой площадки. Она запихивала в себя пересоленную картошку фри и думала, что ей теперь делать? Куда и зачем ей бежать? В понедельник на работу, где её ждёт «любимый» босс?

Глава 39. Бег по кругу

Фрэнк Синатра в её наушниках допел последние строчки композиции для таких, как Катя странников в ночи, потом Луис Армстронг начал петь про жизнь в розовом цвете. Она протяжно вздохнула, глядя на ночной город, её жизнь как будто начинает приобретать оттенки чёрного вместо розового. Катерина вздрогнула, когда перед ней выросла стена из каменного великана, которого она не слышала из-за наушников. Вадим протянул руку и вытащил наушник, хмуро глядя на неё, он сунул его ей под нос:

— Я уже минут двадцать, как подъехал, а ты даже не заметила. Нельзя так делать, Катя, ты ведёшь себя безответственно! Мне теперь и рыжий кот не нужен, надо только дождаться, пока Кате музыку приспичит послушать. Багажник открыт уже, осталось только тебя туда засунуть.

Она вырвала свой наушник из его рук и сунула в карман. Великан не дал ей ничего сказать, просунул ей руки подмышки и дёрнул на себя и Катя оказалась в его душных объятиях.

— Катерина, я был не прав, я прошу у тебя прощения, — торопливо высказал он извинения. — Проект по-прежнему твой, к тебе на театр я перекинул бригаду с другого объекта, перезаключил договор с Власовым, банный комплекс на Солнцева теперь он будет работать там. Подальше от тебя.

— Поздно, Великан, я уже обиделась, — проворчала Катя, поднимая голову, чтобы видеть его виноватые глаза. — Почему ты передумал?

— Братья мне на уши присели и я понял по их рассказам, что поторопился. Неприятный он тип, хоть и с хорошей репутацией. Даже Лёня сказал, что лучше бы я сделку с Дьяволом заключил, чем с Власовым.

— То есть мужчин ты послушал, а меня, истеричную бабу, нет?

— Я хотел, как лучше, Кать, чтобы тебя разгрузить побыстрее. Благими намерениями я довёл нас до ругани. Извини, что на тебя наехал, тяжёлый был тогда день, да и месяц, да и вообще…

— То есть ты на самом деле не думаешь, что я истеричка?

— Иногда думаю, но в следующий раз промолчу, — вынужден был признаться Вадим. — Так, глядишь и истерика твоя быстрее закончится, а, может, и не начнётся даже.

— Начнётся, прямо сейчас! Почему ты не пришёл сегодня? Для меня ведь это было важно! Ты ведь знал, что эта чёртова гонка для меня значит!

— Я знаю, Катя, я тобой очень горжусь, — поцеловал он её в нахмуренный лоб. — Я был там, видел, как тебе вручали кубок. Ты была такая грязная и счастливая.

— Почему ты не подошёл?

— Мне нужно было срочно уехать, решить один вопрос. Подумал, лучше нам с тобой будет поговорить наедине, а не в толпе зрителей. Не ожидал, что дела так затянутся, и уж точно не думал, что найду тебя здесь среди ночи.

Катя хотела бы на него позлиться ещё, но у неё банально не было сил, да и желания доказывать, кто прав, кто виноват. Она не умела ссориться конструктивно, вынося какой-то ценный урок из конфликта. Отбитая просто крушила всё кругом, а потом стояла среди обломков отношений, пытаясь их склеить. Она посмотрела на Великана, оценивая, готова ли она его потерять из-за своих обид и гордости? Нет. Он, похоже, тоже не готов, иначе бы давил её своим авторитетом дальше.

Они поехали ночевать к нему домой, где Катю ждал большой букет розовых роз и подарок — изумительной красоты вечернее платье.

— Вау! — протянула она, держа в руках творение модного дома Dior.

— Наденешь как-нибудь, пойдём на свидание, давно никуда не ходили.

— А если бы я не победила, фиг мне был бы, а не платьишко?

— Какое бы место ты не заняла, любить тебя меньше я бы не стал, цветы и платье бы всё равно подарил.

Катя расплылась в счастливой улыбке, всё-таки жизнь её пока в розовом и серебристом цвете. Очень хотела его отблагодарить за подарок, да только положив голову на подушку провалилась в сон, из которого не планировала выбираться до обеда. Филин утром разбудил её настойчивым звонком, его очень волновал вопрос не в его ли будущем театре нашли бездыханное тело?

* * *

Утро Вадим как всегда проводил в своей тренажёрке. Полчаса кардио, отжимания, нагрузка на пресс, ноги, немного гантелей, боксировать сегодня не хотелось, осталось заняться спиной. Всё-таки сделать дома тренажёрку было отличным решением. Здесь в одиночестве он успокаивал беспокойные мысли, изливал свой гнев и злость, превращая их в топливо для мышц.

Сегодня в его одинокую обитель ворвалась полуголая женщина, для которой он