Кожа для барабана, или Севильское причастие - Артуро Перес-Реверте

— «День Господень так придет, как тать ночью», — процитировала она, обращаясь к Куарту. — Не правда ли, падре?.. Первое послание к Фессалоникийцам, насколько я помню. Глава пятая, стих второй.

Несмотря на возраст, утомленные глаза и поздний час, сейчас она казалась моложе своих лет. Дочь положила ей руку на плечо и, стоя так, наблюдала за Куартом.

— Предположи я, что мне нанесут визит в такой час, я немного привела бы себя в порядок, — с легкой укоризной сказала герцогиня, поправляя свое жемчужное ожерелье. — Но раз уж вас привела Макарена… — Приподняв руку, она положила ее на руку дочери. — Теперь вы знаете мою тайну.

В голове Куарта все еще никак не укладывалось, что все это правда. Он взглянул на пустые бутылки из-под кока-колы, на стопки специализированных журналов на английском и испанском языках, на книги, заполнявшие ящики стола, на коробки с дискетами. Крус и Макарена Брунер наблюдали за ним — одна явно забавлялась, а другая серьезно. Покоряясь очевидности, он сложил губы, как будто собирался свистнуть, но так и не свистнул. Вот из-за этого самого стола семидесятилетняя старуха устроила шах Ватикану.

— Как вам удалось?.. — спросил он. — В это ведь никто не поверит.

— И не надо, — ответила Крус Брунер. — Это совсем ни к чему. Да и маловероятно.

Сняв руку с руки дочери, старая дама пробежала пальцами по клавиатуре. Как будто это пианино, подумал Куарт. Престарелые герцогини играют на пианино, вышивают и плетут кружева или качаются в мертвых водах времени, а не превращаются по ночам в компьютерных пиратов, идя по стопам доктора Джекила и мистера Хайла. Это кошмарный сон, и не имеет никакого значения, что Макарена заранее рассчитывала на его молчание. Герцогиня права: расскажи он это кому бы то ни было, ему никто не поверит.

— Я имею в виду вас, — возразил он. — Я имею в виду все. Я никогда не думал, что…

— Что старуха может запросто обращаться со всем этим?.. — Она подняла голову, задумалась. — Ну хорошо. Признаю, что это необычно. Но вы же видите — случается. В один прекрасный день ты подходишь поближе, из чистого любопытства. Нажимаешь на клавишу и обнаруживаешь, что на этом экране что-то происходит. И что ты можешь путешествовать по самым невероятным местам и делать такие вещи, о которых даже и не мечтала… — Пергаментные губы снова изогнулись в улыбке, и лицо стало казаться еще моложе. — Это интереснее, чем вышивать или смотреть венесуэльские телесериалы.

— Сколько времени вы этим занимались?

— О, не так уж долго. Три-четыре года. — Она повернулась к дочери, словно прося помочь ей вспомнить. — Я всегда была любопытна, никогда не могла пройти мимо пары печатных строк, чтобы не прочитать их… Однажды Макарена купила себе компьютер для работы. Когда она уходила, я подсаживалась к нему — такое впечатление он произвел на меня. Была одна игра — нечто вроде шарика от пинг-понга, и так, играя, я научилась обращаться с клавиатурой. Вы же знаете, засыпаю я с трудом, так что в конце концов я стала проводить перед компьютером долгие часы… Сделалась настоящей компьютероманкой.

— Это в ее-то возрасте, — нежно вставила Макарена.

— Ну да. — Старушка смотрела на Куарта, как будто побуждая его выразить свое неодобрение. — Но вы же видите… Меня настолько одолело любопытство, что я начала читать подряд все, что мне попадалось по информатике. Английским я владею с тех пор, как еще девочкой изучала его в Ирландском пансионе. В общем, в конце концов я записалась на заочные курсы и стала подписываться на специализированные журналы… — Она рассмеялась, прикрывая рот рукой, как будто смущенная собственным легкомыслием. — К счастью, хотя мое здоровье и оставляет желать много лучшего, голова у меня еще на месте. Очень быстро я стала опытной компьютерщицей… И уверяю вас, что в мои годы это ужасно забавно.

— А еще она влюбилась, — сказала Макарена.

Теперь мать и дочь смеялись вместе. Куарту невольно подумалось: а все ли у них обеих в порядке с головой? Все это казалось какой-то грандиозной шуткой. А может, это его разум начал сдавать. «Этот город ударил тебе в голову, — тщетно пытаясь связать концы с концами, сказал он себе. — Ты правильно делаешь, что собираешься уехать отсюда, — как раз самое время».

— Она преувеличивает, — все еще улыбаясь, начала оправдываться Крус Брунер. — На самом деле я приобрела соответствующую технику, мало-помалу стала выходить во внешний мир… Ну и — действительно влюбилась, выражаясь кибернетически. Как-то раз, ночью, я случайно вошла в компьютер одного шестнадцатилетнего хакера… Посмотрелись бы вы в зеркало, падре. В жизни не видела такого обалдевшего лица, как у вас сейчас.

— Не думаете же вы, что все это мне кажется нормальным?

— Нет. Думаю, что нет.

Старая дама указала на кипу технических журналов, лежавших на столе, потом на модем, подключенный к телефону.

— Вообразите себе, что значило для почти семидесятилетней старухи открыть для себя этот мир… Мой приятель именовал себя Чокнутый Майк, хотя иногда пользовался и другим именем: Виконт Вельмонт. И вот мой Виконт, чье лицо и голос навсегда останутся неизвестными для меня, буквально повел меня за руку по тропам этого захватывающего, мира… В его компьютере был пиратский BBS, и таким образом я вошла в контакт с другими приверженцами высоких технологий: чаще всего это были мальчишки, которые ночи напролет проводят у себя в комнате, роясь в чужих компьютерах,

Она произнесла это с гордостью, как будто говоря о своей принадлежности к самому изысканному из клубов. Видимо, в глазах Куарта снова отразилось недоумение, потому что Макарена опять заулыбалась.

— Объясни ему, что такое пиратский BBS.

— Это нечто вроде доски объявлений. — Старушка положила руку на клавиатуру. — В компьютере устанавливается особая программа, имеющая выход на модем. Если ты находишь доступ туда, это означает, что ты достиг определенного хакерского уровня. Когда ты обращаешься туда в первый раз, они просят дать им имя пользователя и номер его телефона; тех, неосторожных, которые указывают свои подлинные данные, попросту не принимают… Трюк состоит в том, чтобы ввести псевдоним — по-нашему «ник»[66] — и фальшивый номер телефона; определенная доза паранойи — лучшая рекомендация для хакера.

— И какой же у вас псевдоним?

— Вас в самом деле это интересует?.. Это против правил, но я скажу вам, потому что этой ночью благодаря Макарене вам удалось зайти так далеко. Королева Юга — вот мой «ник». — Это было произнесено иронично и в то же время гордо, с высоко поднятой головой.

На экране что-то замигало, и герцогиня прервала свой рассказ, чтобы нажать несколько клавиш. На дисплее начал выстраиваться длинный, убористо набранный текст. Молча взглянув на дочь, Крус Брунер снова заговорила, обращаясь к Куарту:

— Дело в том, что после BBS я получила доступ в подпольные сайты, размещенные в Интернете… Если считать BBS доской объявлений, то сайт — это что-то наподобие пиратской таверны. Там заводишь друзей, развлекаешься, обмениваешься трюками, играми, вирусами, полезной информацией и прочими вещами. Понемногу я научилась передвигаться по всем сетям, совершать заграничные путешествия, камуфлировать входы и выходы, проникать в защищенные системы… Я никогда не чувствовала себя счастливее, чем в тот день, когда проникла в мэрию Севильи, чтобы произвести некоторые манипуляции с моими документами, касающимися уплаты городского налога.

— Что является преступлением, — вставила дочь, с укоризной глядя на мать: по-видимому, ей не раз случалось упрекать ее. — Когда я узнала, тут же бросилась в муниципалитет. Она «уплатила» все налоги вплоть до 2005 года!.. Мне пришлось сказать, что это ошибка.

— Возможно, это и преступление, — согласилась старушка, — но, когда сидишь вот тут, это совсем не кажется преступлением. Ни это, ни что бы то ни было другое. — Она улыбнулась Куарту, и ее улыбка была исполнена невинности и лукавства. — И чудесно.

Она определенно помолодела, говоря на все эти темы. Улыбка придавала свежесть ее губам, влажные покрасневшие глаза хитро искрились.

— Теперь, — продолжала она, — кроме общения с моим любимым Виконтом, я постоянно гуляю по разным сайтам и BBS высокого уровня, а также поддерживаю контакты примерно с двумя десятками хакеров, большинству из которых не более двадцати… Я не знаю ни их настоящих имен, ни их пола — знаю только «ники». Но у нас происходят страстные киберсвидания в таких местах, как парижская Галерея «Лафайет», британский Имперский военный музей или филиалы Конфедерации банков России… Которые, честно говоря, до такой степени уязвимы, что даже ребенок сумел бы проделать там что угодно со своими счетами. Обычно новички пользуются ими как испытательным полигоном.

Конечно же, это была она: «Вечерня» собственной персоной. Наконец-то Куарт безо всякого усилия над собой представил себе, как она каждую ночь склоняется над клавиатурой, чтобы безмолвно путешествовать по электронному пространству, встречая на пути других одиноких мореплавателей. Мимолетные, неожиданные встречи, обмен информацией и мечтами, возбуждение оттого, что проникаешь в секреты и преступаешь границы запрещенного: тайное братство, в котором прошлое и настоящее, время, пространство, память, одиночество, триумф и провал теряют свой традиционный смысл, создавая виртуальное пространство, где возможно все и где ничто не привязано к конкретным границам, к нерушимым нормам. Путь бегства, полный бесконечных возможностей. Крус Брунер по-своему тоже мстила Севилье, воплощенной в красивом надменном человеке, чей портрет висел в вестибюле, рядом с портретом белокурой девочки, написанным Сулоагой.