Саботажник - Клайв Касслер

Течение вынесло его из-за поворота на середину реки.

На мгновение он увидел веревки, привязанные к деревьям на берегу. Потом взгляд его остановился на чем-то похожем на линию, пересекавшую реку. Но это была не линия. Это был разрыв: вода здесь просто исчезала в водопаде.

Должно быть, лесорубы натянули эти веревки, чтобы выбираться из каноэ и перетаскивать их по берегу мимо водопада. Но у Исаака Белла такой возможности не было. Течение убыстрилось и несло его к водопаду со скоростью тридцать миль в час.

Его спасли дожди. На более низкой воде он погиб бы, разбившись о скалы. Высокая вода смягчила приземление.

Он все еще оставался на плаву, по-прежнему не в воде, когда его внезапно понесло на камень величиной с остров, деливший течение пополам. Упираясь веслом, Белл старался обойти валун. Струи течения объединились в облаке брызг с противоположной стороны и били о лодку с обеих сторон.

Затем на меркнущем небе Белл увидел соединившие края ущелья воздушную арку и прямую линию моста через Каскейд-Кэньон. Странно, что лучшее описание этой простой красоты принадлежало Саботажнику: мост парил. Трудно было поверить, что такое огромное сооружение может выглядеть столь легким или преодолеть такое большое расстояние. На середине моста стояли пятьдесят вагонов с углем, но перед составом и за ним еще оставались длинные участки.

Однако именно Саботажник, который так изящно описал мост, хотел его уничтожить. Он знал что-то связанное с этим товарным составом, и это что-то должно было сделать его хозяином всех железных дорог страны. Все поступки Саботажника, свидетелем которых был Белл, все преступления, которые тот совершил, все убийства невинных людей — все это подсказывало: Чарлз Кинкейд заставил Южно-Тихоокеанскую железную дорогу поставить на мост состав с углем, чтобы воплотить свои чудовищные амбиции и осуществить зловещие замыслы.

Спустя мгновение Белл увидел огни города на берегах под мостом. Он пытался грести к берегу, но тщетно. Течение крепко удерживало тяжелое каноэ. Лодку пронесло мимо пригородов, течение сузилось и убыстрилось, и Белл увидел электрические огни на опорах, вспомогательных дамбах и построенных с их помощью кессонах. Тысяча людей и сотни машин заполняли дефлекторы тоннами камня, укрепляли дамбы стволами деревьев, чтобы их верх оставался над водой.

Река несла каноэ Белла мимо опор. Никто не заметил его появления: каноэ мало чем отличалось от множества темных стволов, которые несла вода. Едва он подумал, что сейчас проплывет под мостом и уйдет в ночь, как стены каньона сжали реку. Течение убыстрилось.

Каноэ несло к самой дальней от города опоре. Лодка перепрыгнула через каменный отводок дамбы, на бешеной скорости развернулась и ударилась о бревенчатый бок вспомогательной дамбы. Пятьдесят усталых плотников, набивающих доски на бревна, удивленно смотрели, как Белл выскочил из каноэ и быстро прошел по деревянному мостику, соединявшему дамбу с опорой.

— Добрый вечер, джентльмены! — сказал Белл, не останавливаясь, чтобы ответить на вопросы: «Кто?» и «Откуда?»

Он увидел прикрепленную к камню стальную лестницу и начал быстро подниматься, одновременно предупреждая остававшихся внизу:

— В любую минуту сверху может прийти волна, наводнение. Продолжайте работу, но будьте готовы уходить.

В шестидесяти футах над водой камень закончился и началась сталь. Стальная опора состояла из квадратной рамы, укрепленной треугольными балками; на ней лестница продолжалась. Для покраски, предположил Белл. С того места на верху камня, где он стоял, столб казался очень высоким, с «Дом компании «Зингер», которую он видел в Нью-Йорке и о котором Арчи Эббот сказал, что в нем шестьсот футов. Уповая на искажение перспективы, Белл взялся за нижнее кольцо лестницы.

И, едва только коснулся его, почувствовал, как дрожит мост. Казалось, он дрожит сильней, чем когда Белл пробегал по нему несколько часов назад. Но ненамного. Может, присутствие поезда с углем возымело нужный эффект? Стабилизировало мост? Не понимая намерений Саботажника, Белл стал подниматься.

Заныла раненая рука, в которую попал Доу. Но Белла беспокоила не столько боль, хотя она усиливалась, сколько то, что она означала. До моста еще далеко, и все четыре конечности нужны ему в рабочем состоянии. Чем выше он поднимался, тем сильнее дрожал мост.

Насколько хуже будет без добавочной тяжести?

Приближаясь к верху, Белл почувствовал запах дыма, что показалось ему странным: ведь через мост не шли поезда. Наконец лестница уперлась в площадку, которая перекрывала стальную арку и вела к другой лестнице, более короткой. Белл с трудом преодолел последние ступени и оказался на мосту. И увидел, что стоит на узкой полосе между поездом и открытым краем. Голова у него кружилась от усилий, и он остановился, чтобы отдохнуть, упираясь рукой на край платформы.

И с криком неожиданной боли отдернул ладонь.

Стальная платформа оказалась горячей — такой горячей, что обожгло руку.

Белл пробежал к следующей платформе и осторожно притронулся к ней. Он снова ощутил запах дыма и неожиданно понял дьявольский замысел Саботажника. Так называемое дополнительное давление стабилизировало мост, как негодяй и обещал. Но от натиска воды на ослабленные опоры мост пронизывала дрожь. Мост в свою очередь заставлял дрожать вагоны, а в тех трясся уголь. В глубине пятидесяти вагонов отдельные куски угля елозили друг по другу, создавая трение. Трение порождало тепло — так человек в дикой местности трет палку о палку, разжигая костер.

В тот миг, когда Белл разгадал извращенный замысел Саботажника, уголь загорелся. Десяток маленьких искорок превратились в сотни языков пламени. Вскоре тысячи таких языков охватят весь уголь. Поезд на самой середине моста уже тлел. В любую секунду огонь грозил перекинуться на деревянные шпалы.

Надо убрать поезд с моста.

Сортировочная станция забита застрявшими поездами и локомотивами. Работы нет, и в паровозных котлах нет пара. Белл увидел большой черный «Болдуин», прицепленный к «особому» Хеннеси. Он всегда оставался под парами, чтобы давать тепло и свет в «пуллманы» и частные вагоны и в любую минуту быть готовым тронуться с места по желанию президента дороги.

Белл побежал к нему. Всем встречным тормозным кондукторам и обходчикам он на ходу приказывал переключать стрелки, чтобы локомотив Старика мог въехать на мост. Рядом с «Болдуином» стоял сам Хеннеси. Без пиджака он казался старым и хрупким. Он тяжело дышал, а в руке держал лопату кочегара.

— Где ваша поездная бригада? — спросил Белл.