Проклятые короны - Кэтрин Веббер

– Виноват не Аларик. – Рен перевела взгляд с Теи на Розу и изложила правду в трех ужасных словах: – Это была Онак.

– Не может быть! – нахмурилась Тея.

Роза вздрогнула:

– Старкрест?

– Единственная и неповторимая, – ответила Рен. – Онак Старкрест жива. Это она убила нашу бабушку. Видение Селесты оказалось правдой. Она увидела королеву, замороженную во льду Гевры, только она видела не меня, а Онак.

– Что ты говоришь? – Роза подошла к сестре.

Рен, взяв себя в руки, рассказала, как погибла Банба и как Онак Старкрест обрушила на них гору, когда уходила из дворца Гринстад.

– Она вернулась, – закончила свой рассказ Рен. – И что-то подсказывает мне, что мы видели ее не в последний раз. – Она посмотрела на замершую от шока Тею, затем на Розу, стоящую у окна.

– Богиня… – пробормотала Роза. – Что нам теперь делать?

Рен откинула голову назад. Беда в том, что им оставалось только ждать. Из большого зала доносились звуки музыки.

– Я полагаю, сейчас мы можем только танцевать.

Роза

Глава 58

Роза проснулась на следующее утро после битвы, завернувшись в шелковые простыни рядом со своей сопящей сестрой, и почувствовала умиротворение. И не потому, что она хорошо выспалась, хотя так оно и было. И не потому, что на ней была ее любимая голубая ночная рубашка. И не потому, что прошлую ночь она танцевала с Шеном Ло, наслаждалась его смехом и терялась в его темных глазах. А потому, что она знала, знала с безошибочной, пронизывающей до костей уверенностью, что впервые с тех пор, как она стала королевой, она сделала что-то пра– вильно.

Роза отбросила страх и гнев и стала той правительницей, которой всегда хотела и могла быть. «Стрелы» сложили оружие и выслушали ее и Рен. Роза понимала, что мир хрупок и слишком рано делать ставку на будущее, но она чувствовала, что кусочки их судьбы наконец-то встают на свои места.

Но какая же огромная цена у этой победы! Сотни человек погибли в битве за Анадон, а еще Банба… Бабушка, которую она по-настоящему не знала, бабушка, которая бросила ее в Анадоне и строила против нее козни, даже использовала ее как пешку, ушла. Самая свирепая ведьма, которую Роза когда-либо знала, та, которую она училась узнавать, любить, умерла.

Розе было сложно в это поверить. Хотя теперь понятно, почему Рен выглядела такой потерянной вчера, почему в ее темных волосах появилась серебристая прядь. Она любила Банбу с яростью, которая иногда пугала Розу, и обладала безрассудной преданностью, которая заставила ее броситься в ледяную пасть Гевры. Рен рисковала жизнью, чтобы спасти бабушку, но у нее не получилось. Роза знала, что пройдет много времени, прежде чем сестра сможет простить себя за это.

Стук в окно отвлек ее от размышлений. Она выскользнула из постели, пытаясь не разбудить сестру. Старкрест сидел на подоконнике. Она протянула руку и отвязала свиток от его лапки. Он был потрепанным, явно древним и завернут в записку.

«Королева Роза!

Мои поздравления! Небеса прошептали нам о вашей победе в битве.

С тех пор как пришло ваше письмо, мы потратили все наше время на неустанные поиски свитка, который вы просили. Пог нашел его спрятанным под стопкой старых карт. Возможно, этот мальчик в конце концов не так уж безнадежен!

Ваш Фэтем»

Некоторое время спустя Роза, Тея и Шен сидели на теплой кухне дворца Анадон с кружками горячего чая и тарелкой свежего печенья, говоря о Банбе.

– Как я понимаю, Аларик Фелсинг все-таки виноват, – сказал Шен, хмуро глядя в свою кружку, как будто мог видеть плавающего в ней короля Гевры. – Если бы он не захватил в плен Банбу, ничего бы не произошло.

– Нет смысла зацикливаться на всех «если бы», Шен Ло, – остановила его Тея. – Ветер судьбы дует в тысячах разных направлений. Мы не всегда можем выбрать тот, который понесет нас.

Роза рассеянно крошила печенье. Она думала о Рен, которая, несмотря на поздний час, все еще оставалась в постели. Хоть сестра и рассказала им об Онак, у Розы сложилось впечатление, что ей неизвестна вся история, только то, что рассказала Рен, и то, что она почерпнула для себя во время кратких визитов туда. Роза задавалась вопросом, узнает ли она когда-нибудь всю правду.

– Уверена, Аларик думает, что, если бы его брат не прибыл в Эану, он все еще оставался бы в живых, – произнесла она, нарушив тишину. – Мы потеряли много любимых нам людей. Месть не вернет их.

– Может, и нет. Но это приятно отвлечет от горя, – заметил Шен.

Тея усмехнулась:

– Я могла бы сказать, что Банба не хотела бы, чтобы ты так говорил, но мы оба знаем, что никто так не затаивал обиду, как она.

Губы Шена растянулись в легкой улыбке:

– Помнишь, когда она ополчилась на старого Гидеона в Орте, потому что была убеждена, что он дает ей самую маленькую морковку с грядки?

– Помню ли я? Кому, ты думаешь, она жаловалась всю зиму? Каждый раз, когда я готовила суп, она клялась, что ощущает размер моркови! – Тея хрипло рассмеялась. – Она так злилась, что как-то сбросила все его тыквы со скалы.

– Прямо перед Самайном! – вспомнил Шен и расхохотался.

Тея покачала головой, на ее лице играла улыбка:

– Мне пришлось плыть в море, чтобы достать их.

– Никто не поступал так мелочно, как Банба, – с нежностью сказал Шен. – Рен обожала это в ней.

– Не думаю, что ее вообще волновала морковь, – призналась Тея, – она любила разыгрывать драмы.

– И когда Грейди разбил ее любимую кружку!

– О, сколько возмущений мы выслушали! – воскликнула Тея, и они оба, ухмыляясь, принялись рассказывать очередную историю, а потом еще одну и еще, кухня наполнилась их смехом.

Роза слушала и чувствовала себя такой же согретой рассказами, как и чаем в руках.

Через некоторое время Тея поставила свою кружку на стол:

– Спасибо, что провели со мной утро. Воспоминания поистине обладают своей магией. Но у меня устало сердце. Я пойду и прилягу.

– С тобой все в порядке? – спросила Роза, пока Шен помогал Тее подняться на ноги. – Жаль, что я не могу ничего для тебя сделать.

– Время – единственный целитель для ран души, – глубокомысленно изрекла Тея. – Если мне понадобится компания, я позову Тильду. Она всегда весела, верно?

– Да, это так, – сказала Роза. – Я видела, когда спускалась сюда, как она делала колесо в нижнем коридоре.

– Должно быть, это было после создания дождевого облака в