Преследуя восход - Майкл Роэн

Штормовой ветер расшевелил зеленые листья, и они поплыли над нами, как знамена, и когда мы проходили под их сенью, я оглянулся — всего лишь раз — и, исполненный закованной в железо уверенности, выкрикнул приказ. Прежде чем замерло эхо, в землю ударил голубой палец молнии — ударил раз, другой, третий — в суровом ритме танца. Алтарь разлетелся на куски, белые камни рухнули, вершина холма была очищена словно взрывом. Все еще танцуя и держа за руку Молл — она держала за руку Джипа, тот — Клэр, а Клэр сжимала руку Пирса, мы удалились, не прерывая танца, вниз, в темнеющие джунгли, по направлению к морю.

Как долго мы танцевали под бой железа и треск в небесах — об этом я не имею ни малейшего понятия. Возможно, всю дорогу до берега, ибо, когда явился первый серый вестник рассвета, я проснулся на песке: я лежал, положив голову на руки. Сначала я решил, что, должно быть, накануне я ел песок, поскольку казалось, что у меня весь рот забит им, а тело придавлено к земле находящимся в желудке грузом свинца. Я с трудом пошевелился, хотя и слышал рядом с собой голоса. Это разглагольствовал Стриж, как всегда сардонически:

— Ты что, не признал его? Ты меня удивляешь. Я сразу сообразил, кто это, и если бы даже не был уверен, достаточно было вспомнить стражей замка: фигуры в пальто и шляпах, зомби, крыс. Это Барон Суббота, страж подземного мира, бог кладбищ — персонифицированная смерть. Это и был тот лоа, союзом с которым так гордился Дон Педро.

— Похоже на то, — пробормотал Джип. — Один своей злобой под стать другому…

— Отнюдь! — сказал Ле Стриж своим обычным презрительным тоном. — Суббота не злой, он занимает почетное место среди Невидимых, потому как важен для естественного порядка вещей. А то, что он стремится расширить свои владения, свое царство, так это вполне естественно для него, какие бы возможности ни предоставляло ему для этого малоумное человечество — убийство, голод, войну. Зло в этом союзе было не от него, он бы этого даже не понял. Ты видел в нем хоть что-нибудь такое, когда он открылся нам? В их союзе все зло исходило от Дона Педро, его злобная натура в конечном счете и вывела его за обычные рамки. Хотя что бы ни было в этом человеке, Суббота поглотил все. Поэтому, когда чары исчезли, осталась только одна Смерть в чистом виде. А мы были уже хорошо подготовлены, чтобы посмеяться над страхом ее.

С тихим стоном я ухитрился перевернуться. Казалось, моя голова полна черных камней. Сквозь слипающиеся веки я разглядел склонившуюся надо мной Клэр, а за ней — Джипа.

— Как ты себя чувствуешь? — мягко спросила Клэр, проводя прохладной рукой по моему лбу.

— Ужасно… — прохрипел я. — Во рту как в порту во время отлива. Похоже, это самое гнусное похмелье, какое у меня когда-либо было…

— Да, в общем-то, ничего удивительного, — мягко усмехнулся Джип. — Ты, наверное, не догадываешься, но тебе повезло, что ты не проснулся немножко мертвым. Вчера вечером ты выхлестал не меньше пяти кварт[30] первоклассного рома в течение получаса.

— Да, — прохрипел я, чувствуя, как в горле у меня поднимается кислота. — Я помню. Но большая часть досталась кое-кому другому. Это был не совсем я…

— Так ты помнишь? — пролаял Ле Стриж, отталкивая остальных и поднимая меня за алый пояс, который все еще был на мне. — Ты помнишь?! — пролаял он с сомнением мне в лицо. — Но это неслыханно. Ты не можешь помнить!

— Значит, могу, — пробормотал я, оттолкнув его так резко, что он тяжело плюхнулся на песок. — Я все помню, так что отстань. И без обид.

Я нетвердо поднялся на ноги. Дыхание Ле Стрижа довершило то, что начала кислота. Море было ближе, чем кусты, так что я, шатаясь, подошел к краю воды и стал извергать содержимое моего желудка в прилив. После этого я тяжело осел на песок, чувствуя себя значительно лучше, только слабее, и отнюдь не до конца осознавая, о чем Ле Стриж все еще лопочет за моей спиной:

— Но это… это невозможно! Тот, в кого вселяется лоа, всего-навсего простейший инструмент — судно, транспортное средство для Невидимого. После приступа такой одержимости… такого полного подавления собственной личности… сознание не может восстановить ничего из того, что было, когда им владел лоа.

— И тем не менее ты слышал, как я с ним разговаривал после того, как заварилась вся эта каша, разве нет? — скептически возразил Джип. — Послушай, там был Стив, и никто другой, — во всяком случае я никого больше не видел. А как же насчет Дона П.? Ты же сам говорил, там было что-то вроде партнера.

— Действительно, но там не было такой одержимости. У них было больше похоже на сознательный союз, союз такого рода, который возможен только с личностью очень большого потенциала. Но не с такой пустой и банальной тенью, как этот мальчишка… — Резкий, скрипучий голос вдруг оборвался. Я ощутил взгляд острых глаз на затылке, ощутил, что меня изучают с подозрительным вниманием, как будто впервые.

Оборачиваться я не стал. Мне было, в общем, все равно. Пустым, тенью — именно так я себя и ощущал: обносками, брошенными на землю. Я вспомнил о том, как отпадала плоть с Дона Педро, и содрогнулся; я себя чувствовал не намного лучше. Дело было не только в похмелье, все было хуже, гораздо хуже. Дело было в воспоминании о неожиданном ощущении полноты — полноты, где буйная радость жизни переливалась через край. Мне дали возможность мельком взглянуть, попробовать то, чего мне не хватало больше всего, а потом все было исчерпано в битве. И не было никаких шансов начать думать о чем-нибудь другом. Я отведал полноты, а ее выхватили у меня прямо изо рта.

Но потом Клэр, державшаяся в стороне, пока меня рвало, подошла и успокаивающим жестом положила мне руку на плечо, и это вовсе не было неприятно. И всего через минуту раздался жизнерадостный зов Пирса:

— Эй вы, благородные лорды и леди! Шлюпки готовы, и ветер с берега. Поспешим-ка на борт, чтобы покинуть это населенное демонами место с первыми рассветными лучами!

Это подстегнуло нас. Мы с трудом поднялись на ноги и, слегка пошатываясь, направились туда, где ожидали нас Молл и капитан. Отражаясь в зеркальной воде, стояли на якоре два корабля, точно так, как мы их оставили. Однако теперь никакие зловещие предметы не свисали с рей.

— Да, мы побывали на борту, — сказала Молл, проследив мой взгляд. — Пока ты спал. И убедились, что там безопасно. Хотя, по правде говоря, почти ничего не тронуто — необычно для волков. По-видимому, их держали на коротком поводке.

— Это верно, — согласился я, вспомнив кстати, что ничего не было стащено и из нашего офиса.

Молл озорно улыбнулась.