Вызовите ведьму! (СИ) - Анастасия Амери

отчетами, устными выговорами и понижением в должности. В наше время полицейский произвол перестал быть нормой общества, теперь все структуры регулировались жесткими законами и другими не менее жесткими инстанциями. Как простой частный детектив будет разгребать вымощенную трупами дорогу, потянувшуюся за ним следом, сложно было представить. Но и думать об этом сейчас я не мог.

Кинув в менее помятый мобиль пару автоматов, Дин и я продолжили свой путь до лечебницы, изнемогая от бушевавшего в крови адреналина и все более нарастающей тревоги за Джойс. Дорогая для отца винтовка осталась лежать где-то рядом с перевернутым мобилем, шляпка фамильяра исчезла в полумраке и даже наши обостренные чувства и зрение не помогли наскоро ее отыскать. Плохо скрываемый жалобный писк норки о том, что сейчас на это все нет времени, еще раз доказал, как важен для него подарок и насколько он готов отринуть прошлое, чтобы попытаться спасти свое настоящее.

К слову, мы даже не потрудились отыскать мне подходящие штаны, и я приземлил голую задницу на сидение освободившегося от наглого водителя мобиля. Дин не преминул между делом, маясь от вынужденного безделья, пока мы неслись на выручку ведьме, указать, что я на его скромный вкус страшный и он вообще не понимал, что могла найти во мне его хозяйка.

Мы по инерции перекидывались колкостями до того момента, пока «Балтингейл» не вырос своим изящным и одновременно зловещим величием на горизонте.

Распаленные, злые и готовые вырвать любой ценой Джойс из лап гребаных фанатиков, мы — голый катт-полукровка и покрытая кровью врагов норка без шляпы — обрели, наконец, взаимопонимание и составили жуткий симбиоз мести и ярости.

Я бы не стал вставать у нас на пути. Это наша ведьма и всем придется с этим смириться.

Словами Дина: «Сгр-рызем к Ехидне каждого ублюдка».

Глава 27

Джойс

Пробуждение оказалось отвратительным. Все тело ломило, руки занемели, а голова мерзко пульсировала болью в затылке — так методично и с таким завидным ритмом, что становилось тошно. Горло пересохло, а слюна оказалась с неприятным сладковатым привкусом. Я даже не сразу поняла, что произошло. Зато потом воспоминания накрыли с головой, пробивая плотину сонливости.

Приподняв веки, я была вынуждена тут же зажмуриться. Яркий белый свет ударил по глазам, да так резко, что показалось, будто к зрачкам приложили раскаленные угли. Я даже зашипела, стиснув зубы, и только спустя время смогла осторожно, щурясь, осмотреться.

Вокруг не было ничего, кроме белых стен. Комнатка оказалась поразительно похожа на ту, в которой держали Кастера младшего, когда мы с Майком его навещали. Сперва схожесть показалась мне просто странной, но потом я поняла, почему у меня затекли руки. Еще бы они были в порядке, в смирительной то рубашке!

Скосив взгляд, заметила, что к койке меня примотали тремя коричневыми ремнями из плотной кожи. Я попыталась пошевелиться, но ничего не вышло. Кто бы ни был моим похитителем, он крепко меня обездвижил. В это время я как никогда раньше ощутила себя совсем крошечной, бессильной перед большими неприятностями, в которые угодила. На ум пришло сравнение с шелкопрядом в коконе. Он и жил то всего ничего… Эта мысль навеяла тоску и приступ паники. Если меня похитили, значит, я тоже долго не проживу?

Смирительная рубашка, фиксирующие ремни, совершенно белая палата с явно мягкими стенами, обитыми кожей с наполнителем, отсутствие окон и узнаваемый аромат медикаментов — сильный, стоило признать, и знакомый. Или это в носу все еще свербело от хлороформа? В любом случае, я, кажется, догадывалась, где оказалась.

«Балтингейл».

Судорожно сглотнув, постаралась сдержать подступающий ужас. Я не хотела лежать в подобной лечебнице. Быть может, тут действительно помогали людям успокоить их зависимости, но после того, что мы узнали о Корване и как именно его травили, на подсознании появилась иррациональная — или вполне объяснимая? — фобия. Да и смирительная рубашка с ремнями не прибавляли уверенности в завтрашнем дне!

Сердце гулко колотилось в груди, пока я оглядывалась по сторонам и подмечала все больше деталей. Следы когтей с вмятинами, оставленные на, казалось бы, чистой поверхности стен, неясные красные разводы на полу вдоль плинтуса. Неужели кровь?

«Ох, Ехидна».

Я с такой силой впилась в нижнюю губу зубами, что почувствовала во рту терпкий металлический привкус. Только это меня отрезвило и вывело из оцепенения. Я попыталась воззвать к силе, но натолкнулась на непробиваемую стену, словно на полной скорости въехала на мобиле в кирпичный дом. Сокрушительные, выворачивающие душу наизнанку эмоции, от которых хотелось взвыть. Я чувствовала источник, но что бы ни делала, не могла зачерпнуть ни капли энергии. На лбу выступила испарина от усилий, с которыми я пыталась найти хоть малейшую лазейку, но безуспешно. От отчаяния я задергалась, пытаясь ослабить ремни и пустить хоть немного крови по занемевшим рукам. Казалось, еще немного и кровоток никогда больше не восстановится.

Спустя несколько мгновений я ощутила, как по пальцам побежали жалящие мурашки, но я была им рада и встретила, как давно потерянных родственников.

Родственников… Я грустно улыбнулась. Руны пророчили мне семью, если ввяжусь в дело убийства Оливера, но по иронии судьбы я просто не доживу до закрытия этого дела и встречи с родителями. Я не знала, зачем именно меня похитили, но сомневалась, что они хотели просто держать поближе. Если я узнаю, кто возглавляет все это дело, меня нет смысла оставлять в живых.

А что если это все же Лекс? Наказывал своевольную ведьму, решив накачать наркотиками или нейролептиками до невменяемого состояния? Я стану внушаемой, как Корван, и сделаю все, что они прикажут.

По щеке скатилась одинокая слеза. Похоже, до меня только теперь дошло, что я попалась. Что все кончено. Признаться, я глупо верила, что у нас с Майком получится справиться с этим делом. Кому, если не ему, распутывать такой клубок интриг? Он такой блестящий детектив. Пусть терзаемый травмами прошлого, но искренне ищущий истину. Майкл обладал природным талантом и чуял несоответствия каким-то шестым чувством. Не мог остановиться, пока не раскрутит терзавшую его загадку. Порой он становился просто одержимым, но я с удовольствием помогала ему все это время. Теперь же жалела, что не попробовала сблизиться с ним раньше. Как знать, вдруг он не стал бы так нуждаться в Мяте, если бы у него появился близкий человек рядом. Умом я понимала, что история не терпела сослагательного наклонения, а Майк вряд ли подпустил бы меня к себе раньше, переживая собственную драму с Эссой, но сейчас было до