Происхождение - Ирвинг Стоун

Чарлз был убежден, что ни один из них не смог бы выполнить своей столь важной и насущной функции без любви, преданности и постоянной поддержки со стороны остальных. Силу их чувства друг к другу с полным основанием можно назвать любовью. Они всегда боролись друг за друга, сражаясь отважно, даже если это было связано с опасностью. Но никогда они не наносили ударов друг другу, не поддавались чувству ревности, зависти, злобы. Их содружество было спаяно нерушимыми узами.

Для Дарвинов и Веджвудов семейные привязанности оставались неизменными. После смерти Шарлотты, одной из сестер Эммы, другая продала оба их дома. Элизабет всю жизнь страдала от болей в позвоночнике и сочла, что ей легче устроиться в Лондоне.

- Мне кажется, Чарлз, - сказала Эмма, узнав о переезде сестры, - что Элизабет должна окончательно переселиться в Даун. Лондонские нищие утомляют и пугают ее, а в семьдесят пять лет суета большого города просто невыносима. Здесь поблизости продаются дома. Она сможет взять с собой собачку Тони и преданных слуг, а я буду в состоянии позаботиться о ней.

Они подыскали дом с красивой гостиной наверху, удобными спальнями и что было важнее всего для Элизабет - с теплицей; ведь она сама была талантливым садоводом. Вскоре фигура Элизабет в сопровождении Тони замелькала на дорожках сада. Когда она появлялась в Даун-Хаусе, то непременно спрашивала с порога:

- А где Эмма?

Эмма всегда тепло встречала сестру и сразу бросала любые свои занятия. Она устроила дополнительную спальню специально для Элизабет, чтобы сестра могла ужинать и оставаться с ними до утра. Забота и любовь Эммы делали свое дело: Элизабет чувствовала себя теперь гораздо лучше. Все это, безусловно, приносило Чарлзу удовлетворение. Он словно возвращал часть своего долга дяде Джозу. Он методично продвигался вперед в работе над главами "Человеческие расы" и "Вторичные половые признаки у животных низших классов". Занимался по нескольку часов ежедневио, только иногда верхом на Томми выезжал размяться и отдохнуть.

И вдруг неожиданно он заболел и 23 июня был вынужден приостановить работу. Этот факт не столько удручал его, сколько вызывал раздражение.

- Прошло уже два с половиной года после последнего приступа. Если бы я мог понять причину заболевания, я бы так не беспокоился.

- Вместо того чтобы думать о причинах, - заявила Эмма, - давай лучше найдем приличный дом на острове Уайт, куда бы мы смогли поехать отдохнуть всей семьей.

В середине июля они сняли там комнаты в доме миссис Камерон. Через два дня после приезда Чарлз почувствовал себя лучше, хотя желтоватый оттенок кожи, который появился во время недельного недомогания, все еще не исчезал, Прошло несколько дней. Как-то раз, читая газету, они узнали, что Ленард прошел вторым на вступительном экзамене в военную школу в Вулвиче. Это означало автоматическое зачисление. Чарлз воскликнул:

- Я так счастлив! Разве это не великолепно? Кто бы мог поверить, что бедный маленький Ленни поступит в такую замечательную школу?

- Я бы первая поверила, - ответила Эмма.

Скоро к ним присоединился Эразм, а потом их навестили Фэнни и Генслей Веджвуды со старшей дочерью. На несколько дней заезжал Генри Холланд. Потом - на три дня - Гукер, который был недавно избран президентом Британской ассоциации и должен был выступить на предстоящем заседании 1868 года в Норвиче. Он загодя известил их о своем посещении: "Я содрогаюсь от мысли, что должен показать Вам свою президентскую речь на этом заседании. Не могу же я настолько поддаться трусости, чтобы скрыть ее от Вас".

Джозеф Гукер очень нервничал: он боялся, что в его выступлении соседствует слишком разнородная информация из области ботаники и эволюции. Во время прогулок по острову Чарлз сделал несколько предложений по докладу. После отъезда Гукера они познакомились с местным обществом. Миссис Камерон знала всех в округе. Однажды она повезла их в гости к поэту Альфреду Теннисону.

Посвежевшие, они вернулись в Даун-Хаус в августе. Чарлз купил "Таимо, "Телеграф", "Спектэйтор", "Атеней" и кучу других газет и журналов, чтобы ознакомиться с отзывами на речь Джозефа Гукера. Хотя акустика в зале подкачала и голос Гукера был едва слышен, доклад прошел "на ура". Лишь "Спектэйтор" выразил недовольство по поводу его не слишком ревностной религиозности. Гукер рассказывал, что после такого отзыва его ждала довольно прохладная встреча в воскресное посещение церкви в Кью. Чарлз был убежден, что своим выступлением Гукер чрезвычайно способствовал распространению идеи эволюции видов, и немедленно написал ему: "Ваш огромный успех меня очень порадовал. Я только что внимательно прочел всю Вашу речь в "Атенее", и хотя Вы заранее ознакомили меня с ней и она мне очень понравилась, все же в тот момент я был озабочен лишь тем, чтобы найти, к чему придраться. Конечно, я упустил из виду общее впечатление и сейчас пользуюсь случаем высказать свое восхищение. Как должно быть приятно Вам сознавать, что все тревоги миновали. Должен добавить немного о себе. Никогда еще не приходилось слышать столько похвал в свой адрес, и я горжусь этим. Не могу прийти в себя от изумления: Вы так высоко оценили мою работу в области ботаники".

На том же заседании, в секции "Д", выступил М. Беркли, сокурсник Дарвина по колледжу Христа, знаменитый на весь мир пионер в области систематизации патологии растений. Это была та самая секция "Д", на которой когда-го - в бытность Генсло ее президентом в Оксфорде - Гукер и Гексли учинили решающий разгром епископу Уилберфор-су в дискуссии о "Происхождении видов".

Беркли, в частности, заявил: "...было бы непростительно закончить эти беглые заметки, не упомянув одного из интереснейших учений нашего времени дарвиновской доктрины пангенезиса. Как и все, что выходит из-под пера этого ученого, которого я без колебаний назвал бы величайшим естествоиспытателем нашего времени, данная теория нуждается в тщательном и беспристрастном рассмотрении..."

Итак, речь Гукера опубликована, теория пангенезиса заняла подобающее ей место в истории науки, как прежде это случилось с "Происхождением видов" после заседания в Оксфорде.

Чарлзу потребовалась дополнительная информация для одной из глав "Происхождения человека", и он пригласил к себе Уоллеса. Тот прибыл на уик-энд из Лондона, при-, хватив с собой Д. Дженнера Уэйра, специалиста по насекомым, и Эдварда Блита, в течение двадцати лет состоявшего куратором Музея Азиатского общества Бенгалии, известного знатока птиц и млекопитающих Индии. Много лет он предоставлял Чарлзу ценные сведения, получить которые другим путем представлялось практически невозможным. Это была волнующая встреча: все трое щедро делились своими знаниями. Чарлз вел дискуссии по теоретическим и спорным вопросам.

В другой раз Гукер привез в Даун-Хаус Асу Грея с женой. Чарлз не видел американца с тех пор, как впервые встретил его в Кью несколько лет назад.

- Восхищение и любовь, озаряющие отношения между вами тремя, заслуживают самой высокой оценки, - заметила Эмма.

На следующий день после рождества Чарлз прервал работу над "Происхождением человека", чтобы внести поправки в пятое издание "Происхождения видов"; Джон Мэррей выпустил дополнительный тираж в две тысячи экземпляров. Эта работа заняла пять недель, надо было внести кое-какие поправки и довести книгу до современного уровня знаний; естественная история, подобно живому организму, росла и развивалась с каждым днем.

"Прошло только два года после предыдущего издания, - писал Дарвин, - и я уже неприятно поражен тем, как много следует изменить и добавить".

В это же время он позировал скульптору, работавшему над его бюстом.. Это была скучная обязанность, отрывавшая его от чтения и письма во время сеансов.

Он закончил доработку "Происхождения видов" как раз к празднованию своего шестидесятилетия. Из Лондона приехали Эразм, семейство Веджвудов с детьми и Генри Холланд. Из Лейт Хилл Плейса прибыли его сестра Каролина и брат Эммы Джо. Эмма пригласила также молодого Джона Леббока и доктора Энглегарта с женами и преподобного Броди Иннеса с супругой.

Генриетта как раз вернулась из Швейцарии со своими друзьями. Она стала совсем независимой. В эти же дни Джордж в Тринити отпраздновал получение звания младшего научного сотрудника, что означало возможность делать академическую карьеру, в том случае, если он этого захочет. Френсис тоже учился в Тринити-колледже, а прошлой осенью туда же поступил и Горас. Так что теперь все три брата одновременно были студентами одного колледжа такое случалось в Кембридже не часто.

На юбилейном торжестве поздравительные речи сменяли одна другую. Когда очередь дошла до Генри Холланда, он сказал:

- Сегодня вы празднуете свое шестидесятилетие. Кто бы мог подумать, что это станет возможным? Ведь вы провели в ожидании неизбежной смерти несколько десятилетий!