Вечный Жид - Станислав Гагарин

«Вечный Жид»! Ау!

31 декабря, вторник.

17.17. Заканчивается этот, мягко говоря, странный год. С одной стороны, он, значитца, того… С другой, именно в нем я выпустил основное количество собственных книг, и в «Отечестве» тоже. Тут и  п у т ч, и несбывшиеся надежды, и созданное, опять же, Товарищество Станислава Гагарина, идея ВЗОРа, и многое другое, причудливо перемешавшее хорошее и наоборот.

Будем подводить итоги? А зачем? Все есть в «Дневнике», в деяниях моих, в книгах. Вот о планах можно записать. 2 января подаем на бандитов и самоуправцев в суд. Здесь я буду идти до конца!

Ни прощения, ни пощады мерзавцам не будет!

Готовим сразу два издания: «Русский сыщик» и Собрание сочинений. 3-го у нотариуса — ВЗОР. 8 января — правый глаз, поеду к Тимошкиной к 10–00. 5-го встреча с издателем из Австрии.

Не взирая на скандальные события, тружусь над романом «Вторжение продолжается, или Вечный Жид». События начнутся с 1 января 1992 года.

Сегодня, вернее, завтра и начну. Когда вернусь после встречи Нового года от Елены с Николаем.

Первая встреча с Агасфером.

— Я представлял себе это иначе, — неуверенно произнес Станислав Гагарин.

Ладно, начинается период активного действия. Вперед и выше!

14 января, 1992 год.

13–00. Давно заметил: ни черта не записываю в дневник, в дни, недели, месяцы хренового положения дел, нестабильности, общей хандры.

Вот и сейчас дневник полупуст. Хотя события свершаются, развиваются, идут чередом. Вот и Вера недавно сказала мне:

— Ты бы записывал подробно происходящее… Такие разворачиваются дела, гадости творятся и в РТО, и в большом Отечестве. Ведь забудешь! А твои свидетельства могут оказаться бесценными… И «Вечного Жида» побыстрее напиши…

Разумеется, Вера права. Только о чем писать? О собственной хандре, коя лишь часть общей хандры, охватившей Державу? Люди в шоке и от развала Отечества, и от с в о б о д н ы х, мать бы иху ети, цен. Про скандал с Черноморским флотом? Про амбиции гетьмана Кравчука, с которым еще летом я обедал в кают-компании крейсера «Москва» в Севастополе? Рука не поднимается описывать Вселенский Бардак, устроенный Меченым Антихристом и охлократами, которые оказались более жадными на привилегии, нежели партократы, но зато менее компетентными в делах.

Вновь разнузданно ограбили Россию. Новые вожди так и не удосужились до сих пор опереться на РУССКУЮ ИДЕЮ, не обратились за помощью к русскому народу, повторяют в фанатическом экстазе: «Заграница нам поможет».

Хрена в сумку она вам поможет! Вот вклеил статью из «Комсомолки», об августе прошлого года, там приличное место уделено компаньону моему и новому соратнику Воротникову. Теперь Валера — историческая личность.

Но пора идти обедать. Прочитал еще раз упомянутый материал, но сомнения не рассеялись. Белых пятен в этой темной истории стало еще больше. Что же все-таки это было? Роковая неувязка, спектакль или заведомая провокация? Когда узнаем мы правду?

14 февраля, пятница.

11–43. Едва вывел цифры, обозначающие время записи, как зазвонил телефон. Людмила Николаевна — мой главный редактор. Вопросы по «Памяти крови». Она пишет вступительную статью к Собранию сочинений. Вот и проговорили до 12–05. Пора уже идти на почту за газетами. Последнее превратилось у меня в особый ритуал.

Вообще живу я в последнее время заторможенно, з а с т о й н о. Ничего нового не пишу. Правда, напрягся давеча и сочинил «Слово и дело Русской державной партии» и устав. Получилось неожиданно хорошо. Анатолий, который был здесь три дня и только вчера улетел, сказал, что сочинено превосходно. Правда, при этом сын присовокупил: сам ты в политику не лезь, пусть эту партию создают другие.

Ладно, посмотрим.

О «Вечном Жиде» только вспоминаю порой со вздохом.

На 19-е назначили слушание дела о нашем наследстве в арбитражном суде. Надеюсь, справедливость восторжествует, и мы получим разоренное хозяйство обратно.

Не хочется даже писать об этом…

Необходимо начать работу над новым сочинением, но вот никак рука не поднимается. Править, правда, для Собрания сочинений старые вещи правлю, это да… Сдал уже «Сельдяного Короля» и «Гавань». До того — «Альфу Кассиопеи». Здоровье стало получше, но пару-тройку недель назад упал на той стороне озера: закружилась голова и неудержимо потянуло влево и вниз. Как обычно.

А 7 февраля умер Кузя. Вера горько плакала. Я тоже расстроился. Ведь этот попугайчик приносил нам тихую святую радость. Похоронили мы его в лесу, под большой елью. Печально… Растает снег — сделаю ему могилку.

Конечно, на душевное равновесие воздействует общий бардак в стране, путч Федотовой и ее бандитов, бардак в делах литературных, упорное молчание в прессе по поводу моих литературных занятий. Вот вышел в свет «Мясной Бор». И ни одной рецензии в печати.

Конечно, надо самому суетиться, но мне сие надоело до чертиков. Ходить по редакциям, обивать пороги, клянчить, чтоб хоть как-то отозвались на этот роман? Противно…

Надо создавать собственную службу пропаганды. Есть средства, которых у меня никогда не было, но вот где взять людей, которым бы я поручил этим заниматься?!

Уже половина первого. Иду на почту.

17 февраля, понедельник.

02–55. Ура! Вроде процесс пошел, как изрек бы экс-президент. Уже в первом часу ночи сел за письменный стол и занялся — наконец! — рассказом «Мужчины и женщины». Переписал начало, которое было в дневнике, и написал затем новый абзац. Записал отдельно и кое-какие идеи. Так-то вот…

Великая хандра закончилась, надеюсь. Рассказ — это разминка. Может быть, напишу еще пару-тройку. Завязки есть. И начала есть. Писать буду морские рассказы. И фантастические, из Смутного Времени. Потом — «Вечный Жид» и 2-ю часть «Балтамерики». Романы «Нападение» и «Море Дьявола». А «Русская Правда»? И ее надо написать…

Может быть, Бог-Судьба отмерит мне достаточно времени, чтобы справиться с задуманным, выполнить намеченную программу.

Хорошо бы и мемуары написать… Но кому они на хрен нужны, мои воспоминания? Впрочем, жизнь у меня была интересная и поучительная.

Но уже 4-й час ночи. Скоро Час Быка. Не пора ли вам в койку, кэптин, сэр?

Ни вэй шэма на хуй села. Что означает в переводе с китайского: зачем ты мне ответил на письмо. Бай-бай, мистер Гагарин! Пусть во сне тебе приснится Вечный Жид…

22 февраля, суббота.

10–55. Уже сел за стол, писать «Жида», как вдруг вспомнил: сегодня кончается завод морских часов, которые подарил мне Игорь Чесноков, завод недельный. Поднялся и завел часы — порядок прежде всего.

Вспомнил при этом, что в бытность мою 3-м штурманом завод всех корабельных часов, а в первую очередь хронометра, был одной из моих служебных обязанностей.

Рассказ, увы, стоит. Непроясненность ситуации с наследством РТО не способствует занятию литературой.

Вчера перенес одинцовский вклад на чеки, хотел с Юсовым ехать покупать автомобиль. Но дело мне показалось темным — огромная сумма, куча посредников, неизвестный продавец — и я дал отбой. Говорят, что цены на машины вроде упадут, рынок как будто бы перенасыщен, но кто его знает…

Всё неустойчиво в Датском государстве, неладно… Гамлетов не видно, одни сплошные Полонии.

Солнечный день. Надо прогуляться. Но вначале попробовать написать хотя бы пару страниц.

5 марта, четверг.

13–15. Сегодня день смерти Иосифа Виссарионовича Сталина. И именно в этот день, только что, закончил напутственное слово к книге Чуева «Так говорил Каганович». В этом предисловии я предлагаю иерархам Православной Церкви рассмотреть вопрос о причислении Сталина к лику святых. Вот так…

Предисловие получилось резким и, надеюсь, искренним. Ввел туда все положения Слова и Дела Русской державной партии, само по себе это напутственное слово стоит того, чтобы напечатать книгу Чуева, за ради «Евангелия от Лазаря», сочиненного мною.

Осталось еще отредактировать кусок чуевской рукописи. По сути дела, я сработал книгу вместе с предисловием за неделю.

7 марта, суббота.

09–20. Считал с машинки предисловие к книге «Так говорил Каганович». Я назвал его «Евангелие от Лазаря». Кое-где поправил, надо отдать снова перепечатать. Хотел показать Воротникову, затем подумал: делать этого не стоит. Он наверняка усомнится в целесообразности моих размышлений о Сталине, а я хочу, чтобы о моей точке зрения знал весь мир.

Даже Вере не показываю, хотя с нею всегда советовался. Ее коробит мое предложение Православной Церкви причислить Сталина к лику святых. Поэтому не стоит снова царапать ей душу. Пусть все идет так, как я задумал. Кстати, все у меня логично и толково изложено.

Собираемся ехать к Воротниковым. Советоваться по другим делам. А когда писать «Жида»?