Семьи: книга третья - Андрей Васильевич Меркулов

class="p1">— Я знаю. Поэтому-то и говорю, — сказал Юрий, посмотрев на жену друга в ожидании ее мыслей.

Но вместо того чтобы ответить, Вика напряглась всем телом и с растерянно-испуганным видом потупилась в голову сидевшей перед ней дочери, с каким-то нервическим усердием продолжив расчесывать ей волосы.

Поняв, что ненароком выявил абсолютную некомпетентность супруги товарища, поставив тем самым и ее, и Рината в неловкое положение, Юрий вдруг устыдился за созданный им прецедент и скорее вновь уткнулся в экран телевизора. Несколько минут прошли в полном молчании. Заплетя дочь, Вика ушла из зала, а Даша принялась играть с лежавшими на диване куклами, но, быстро заскучав, вскочила, подбежала к Ринату и, остановившись возле его ног, распахнула в разные стороны обе полы халата.

Юрий совсем смутился, чувствуя, как лицо его густо наливается краской. Даша продолжала стоять перед Ринатом, держа в руках концы халата и в упор разглядывая рельефно выпирающее сквозь узкие плавки достоинство отца. Юрий перевел взгляд на друга, ожидая от него какой-нибудь реакции, но тот лежал в кресле не шевелясь и, будто ничего не замечая, смотрел в телевизор.

В случившемся для Рината не имелось ничего необычного, и поначалу он вовсе не обратил внимания на действия Даши, но, почувствовав направленный на себя недоумевающий взгляд товарища, тоже сконфузился. Сознание смысла происходящего пришло к нему столь неожиданно, что привело в замешательство, и он, не зная, как и реагировать-то на это, заметно напрягся, продолжая в нетерпении ожидать, пока дочь сама не прекратит свои наблюдения.

Оставив наконец отца в покое, Даша выбежала из комнаты, а Ринат тут же поднялся и позвал сына, чтобы отправить его в магазин.

— Вы Артура одного в магазин посылаете? — спросил Юрий, когда мальчик, получив деньги и выслушав поручение, побежал обуваться.

— Да. За хлебом, за молоком, за сигаретами.

— А сигареты как, восьмилетнему отпускают?

— Так в магазине все продавцы знакомые.

— А если он для себя начнет покупать?

— Я записки пишу. Расписываюсь — все как положено, — значительно заметил Ринат.

— И Вика не против?

— Нет. Что тут такого?

— Как что? А если потеряется? Мало ли дураков на свете? Педофила же того так и не поймали.

— Ты шутишь, что ли? До магазина идти двадцать метров, — усмехнулся Ринат. — Пойдем лучше в подъезд, покурим, — встав с кресла и сняв халат, принялся он надевать лежавшие тут же трико и футболку.

Глава V

Друзья вышли в подъезд и, спустившись на один пролет, встали между этажами.

— С Викой поругались. Теперь злая ходит, — широко улыбаясь, сказал Ринат и закурил сигарету.

— Что случилось?

— Да ты прикинь, вчера с любовницей в магазин заехал и кассовый чек в машине забыл! — принялся иронично сокрушаться Ринат. — Вика сегодня его увидела, взяла, а там только два пункта: четыре бутылки пива и пачка презервативов. Ха-х! И еще дата и время вплоть до секунд. В общем, влип по самые помидоры… О чем я только думал, когда чек на панель ложил?!

Слушая шутливый рассказ товарища, Юрий веселился вместе с ним, как вдруг этажом ниже раздался приглушенный удар, будто в одной из квартир уронили на пол что-то тяжелое. Друзья насторожились, однако прежде, чем им удалось еще что-либо разобрать, у Рината заиграл телефон. Звонил его приятель Артем, находившийся сейчас неподалеку и желавший заглянуть в гости. Ответив всецелым согласием, Ринат сразу же убрал аппарат в карман, но Юрий успел заметить, что вместо соблазнительной обнаженной модели, прежде непременно присутствовавшей у товарища в качестве заставки, теперь в телефоне красовался двуглавый орел на алом фоне. Очевидно было, что друг внял некогда высказанному им по этому поводу мнению, и данное обстоятельство родило в нем яркие эмоции, почти ликование от ощущения своей правоты и вместе с тем своего влияния на товарища. Сильнейшее бессознательное желание озвучить, подчеркнуть Ринату свое наблюдение завладело Юрием: слова «я смотрю, ты заставку на телефоне поменял» уже готовы были сорваться с его сложившихся в торжествующей улыбке губ, но тут же другой внутренний голос остановил этот порыв. Что-то в глубине души подсказало ему, что тактичней и достойнее будет сдержаться, и он промолчал, продолжая наслаждаться упоительными эмоциями про себя.

Некоторое время друзья стояли, не говоря ни слова. Ринат неспешно потягивал сигарету, то и дело выпуская в воздух партии ровных абсолютно одинаковых колец табачного дыма, а Юрий разглядывал прохожих в окно, но, вспомнив не так давно услышанную от супруги новость, горячо обратился к товарищу.

— Ты в курсе, что любовница Глеба беременна и вот-вот должна родить?!

— Конечно! Давно уже!.. — пылко отозвался Ринат, всем своим видом показывая, что известие это отнюдь не ново. Обращенный вопрос на подсознательном уровне воспринимался им как некий вызов, испытание, попытка проверить его знания. Почувствовав же по голосу Юрия, что новость стала известна другу совсем недавно, тогда как сам он узнал об этом еще полгода назад, Ринат преисполнился волнительным ощущением собственного превосходства и уже намеревался с энтузиазмом продолжить демонстрировать свою осведомленность относительно затронутой темы, когда его прервал очередной удар.

Удар, так же как и предыдущий, прозвучал этажом ниже, но в этот раз ощутимо громче, а вслед за ним послышался глухой отрывистый шум. Внимая долетавшим снизу звукам, Ринат спустился на несколько ступенек; Юрий тоже перешел ближе к лестнице.

Шум определенно исходил из квартиры, располагавшейся чуть правее от лестничного пролета, с массивной самодельной сваренной из цельного листа металлической дверью. По природе своей это были неразборчивые звуки голосов: несколько человек явно спорили или ругались между собой. Голоса то стихали совсем, то снова нарастали, пока вдруг в одно мгновение не сделались громкими, отчетливыми и ясными — очевидно, находившиеся в квартире люди открыли внутреннюю дверь.

— Никуда ты не пойдешь, — настоятельно проговорил мужчина заплетающимся от хмеля языком.

— Отпусти меня! — послышался в ответ женский крик.

— Я сказал, ты останешься.

— Если ты меня сейчас же не отпустишь, я вызову полицию!

— Вызывай.

— Пусти! — надрывно прокричала женщина.

Раздался толчок, будто изнутри на металлическую дверь навалилось что-то тяжелое, а затем послышались отчетливые звуки возни, пыхтения и борьбы.

— Пус-сти, — напряженно проговорила женщина.

— Я сказал… ты никуда не пойдешь.

— Отвали от меня! Я позову на помощь! Ай!.. — испуганно вскрикнула женщина, но тотчас голос ее перешел в глухое сдавленное мычание.

Звуки борьбы усилились, сделавшись особенно отчетливыми.

— А-а-а-а!!! — вдруг взревел от боли мужчина, и в то же мгновение замок щелкнул, дверь распахнулась и на площадку выбежала женщина.

Она представляла собой невысокую полноватую блондинку возрастом лет за сорок, с плоским осунувшимся лицом и короткой