Берлинский дневник. Европа накануне Второй мировой войны глазами американского корреспондента - Уильям Ширер

Прошедшей ночью Рузвельта было слышно по радио очень хорошо. Он пообещал оказать немедленную материальную помощь союзникам. Резко критиковал Муссолини за предательство. В здешней прессе и по радио об этой речи ни слова.

На Вильгельмштрассе продолжают считать, что американская помощь придет слишком поздно. Один человек, вернувшийся с аудиенции у фюрера, рассказал мне: фюрер уверен, что с Францией будет покончено к 15 июня, значит, через четыре дня, а с Великобританией — самое позднее к 15 августа! Он говорит, что Гитлер ведет себя так, словно весь мир у его ног, но некоторые генералы, хотя и весьма довольные военными успехами, все же слегка тревожатся за будущее с таким необузданным и фанатичным человеком.

Здесь поговаривают, что французское правительство покинуло Париж. Сегодня вечером немцы подошли к Парижу так же близко, как 1 сентября 1914 года. Это позволило верховному командованию напомнить нам, что сейчас положение немцев гораздо лучше, чем тогда. Во-первых, потому, что их правый фланг сильнее и наступление продолжается западнее Парижа, в то время как в 1914-м оно развернулось восточнее столицы. Во-вторых, там нет действующей британской армии, которая могла бы прийти на помощь французам. В-третьих, нет восточного фронта, поэтому, в отличие от 1914 года, вся германская армия может быть брошена на Париж. (В 1914 году два армейских корпуса были спешно переброшены из Франции, чтобы остановить на востоке русских. Теперь Париж и Лондон расплачиваются за свою недальновидную антирусскую политику! Еще до Мюнхена, даже после Мюнхена, даже год назад они могли направить русских против Германии.)

Сегодня после моего выхода в эфир в ноль сорок шесть мы сидели в кабинете у Д., и он поймал передачу из Нью-Йорка. В ней сообщалось, что лайнер «Вашингтон», набитый американскими беженцами, в основном женщинами с детьми, через день после выхода из Лиссабона на пути в Тэлуэй (Ирландия) на рассвете был остановлен неизвестной субмариной. Ему дали десять минут, чтобы спустить на воду шлюпки, перед тем как он будет отправлен на дно. У Тэсс с дочкой были забронированы места на этот рейс «Вашингтона», но, после того как лайнер отменил запланированный заход в Геную, у нее не было возможности добраться вовремя до Бордо. В итоге, когда десять минут истекли, командир подлодки просигналил: «Извините. Ошибка. Следуйте дальше». Немецкий морской офицер, служивший в прошлую войну командиром подводной лодки, случайно слушал это вместе со мной. Он ужасно разозлился. «Британская подлодка! Никаких сомнений! — воскликнул он. — Эти англичане ни перед чем не остановятся!» Когда я предположил, что лодка могла быть немецкой, капитан сердито добавил: «Не может быть. Да как же! Ведь немецкий командир, совершивший такое, был бы отправлен под трибунал и расстрелян».

Берлин, 12 июня

И все-таки это была германская субмарина — та, что остановила «Вашингтон».

В Берлине официально признали это после целого дня молчания на Вильгельмштрассе. Немцы возлагают вину за происшедшее на госдепартамент и наше посольство. Они утверждают, что наше посольство не проинформировало германское правительство о том, что «Вашингтон» следовал в Ирландию из Лиссабона.

Если правительство об этом не знало, то германская пресса и радио точно знали. Они сообщили об этом за несколько дней до отплытия.

Я пошел в посольство, чтобы все проверить, но там все были расстроены и попросили нас дождаться ответа из госдепартамента, что вполне резонно. Если они и в самом деле не проинформировали немцев, то это была чудовищная ошибка.

Официальное заявление дает здесь еще одно курьезное объяснение. В нем говорится, что «ошибка» произошла из-за того, что командир германской субмарины принял «Вашингтон» за греческий (!) пароход, который они останавливали ранее и которому было приказано изменить курс. Когда на горизонте появилось американское судно, он подумал, что это греческий пароход, не подчинившийся его приказу, и решил его остановить.

Можно задать вопросы: 1. Есть ли у греков хоть одно судно, приближающееся по размерам к «Вашингтону», который является 24-тонным лайнером? Ответ: нет. 2. Почему командир подводной лодки приказал пассажирам и экипажу перейти в шлюпки, прежде чем правильно идентифицировал пароход? 3. Если командир подумал, что это греческий пароход, почему он выжидает десять минут после того, как «Вашингтон» просигналил, что это американское судно? Эти моменты никак не отражены в официальном заявлении. Цензоры разрешили мне упомянуть в эфире только первый вопрос. По их мнению, последние два вопроса были некорректны.

Ввиду подозрительного немецкого предупреждения от 3 июня, когда Берлин заявил, что знает о намерении англичан торпедировать «Вашингтон», я убежден, что Берлин сам отдал приказ потопить этот корабль. Затем они собирались запустить жуткую пропагандистскую кампанию, обвинив в этом преступлении англичан и указав, что германское правительство еще 3 июня предупреждало Вашингтон. Думаю, Риббентроп наивно полагал, что таким образом сможет отравить англо-американские отношения и поставить заслон на пути наших поставок в Британию. Немецкие военные моряки рассказали мне, что подлодка задержала «Вашингтон» точно на рассвете. В сообщениях из Вашингтона говорится, что лайнер немного отставал от расписания. Тогда вполне возможно, что командир немецкой субмарины планировал торпедировать судно, пока темно и его подлодку трудно опознать. Но «Вашингтон» пришел на место не до рассвета, а на два часа позже, чем ожидалось, и командир воздержался от пуска торпеды только из опасения, что при свете дня его лодку опознают как германскую. Она находилась в надводном положении, и поэтому узнать ее было несложно.

После обеда я был в жуткой панике. В три пятнадцать слушал Би-би-си, и там сообщили, что прошлой ночью Женева подверглась бомбардировке, бомбы упали на жилой пригород, есть убитые и раненые. На мгновение я потерял дар речи. Наш дом находится в одном из жилых пригородов.

Чтобы дозвониться до Женевы по срочному вызову, понадобилось несколько часов. Но около восьми я услышал голос Тэсс. Бомбы действительно упали в нашем районе, сказала она, дом задрожал, они угодили в отель на той улице, где мы жили прежде, убито пять или шесть человек, ранено гораздо больше. У них было две воздушные тревоги, и она пряталась с ребенком в подвале. Я сказал, что ей надо приехать с ребенком в Германию, как бы ни ненавистна была нам эта мысль. Сейчас это самое безопасное место. Все пути вернуться домой для них отрезаны.

Одна из газет рекламирует прощальную программу парижского корреспондента Си-би-эс, которая состоится в понедельник ночью. Вероятно, это Эрик Севарейд. Газета цитирует его заключительные слова: «Если в ближайшие дни кто-то будет вещать на Америку из Парижа, это будет уже не под контролем французского правительства». Полагаю, речь идет обо мне. Это моя работа. Это будет самая печальная командировка в моей жизни.