Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святого Димитрия Ростовского. Книга одиннадцатая. Июль - Святитель Димитрий Ростовский

даже для других он был умелым учителем (как пишет о нем Палладий395; следующие четыре брата, славные в Египте, были его учениками: Диоскор, Аммоний, Евсевий и Евфимий, называемые великими и упоминаемые в житии святого Иоанна Златоуста396. Первый из них, Диоскор, был потом епископом Ермопольским; это не тот Диоскор, который был еретиком и проклят на четвертом вселенском соборе святых отцов397, но другой того же имени, живший раньше. Кроме того и Драконтий честной, упоминаемый в житии преподобного Иллариона Великого, епископ и исповедник Христов, претерпевший изгнание от ариан, был также учеником блаженного Памвы в юности своей. Учителем сих-то учеников был Памва.

Этот преподобный между многими иными великими добродетелями отличался еще совершенным презрением к золоту и серебру. Когда святая Мелания римлянка, повсюду раздавая всё свое богатое имущество нуждающимся Христа ради, прибыла в Александрию, то, услышав о святом Памве, пришла к нему вместе со странноприимцем пресвитером Исидором александрийским; она принесла с собою триста литр серебра и просила Памву взять себе, сколько хочет, из принесенного ею серебра. Но он даже не взглянул на него и не перестал рукодельничать, – он плел рогожку, – а только ответил ей:

– Да вознаградит тебя Господь за твое усердие, которое ты имеешь к Нему.

Когда же она продолжала настойчиво просить его взять сколько-нибудь, преподобный сказал служащему ему брату:

– Возьми, что дают, с осторожностью и снеси и раздай братьям в Ливии398 и на островах: они очень бедствуют, так как земля у них бесплодна, а братьям египетских монастырей ничего не давай, потому что их земля плодородна, и они могут иметь достаток от своего труда.

Тогда блаженная Мелания отдала всё принесенное серебро тому брату для раздачи бедным и сказала преподобному Памве:

– Отче, заметь, сколько я даю серебра: триста литр.

Он же ответил ей:

– Бог, Которому ты принесла серебро, дочь моя, не спрашивает тебя, сколько ты принесла: неужели «Кто исчерпал воды горстью своею и пядью измерил небеса, и вместил в меру прах земли, и взвесил на весах горы» (Ис.40:12) не знает о количестве твоего серебра? Если б ты мне давала серебро, то, разумеется, ты сказала бы мне, сколько даешь, а ты даешь его Богу, Который не презрел и двух лепт вдовицы, но принял их охотнее многих богатств (Мк.12:42); так молчи, не воструби перед собой! (Мф.6:2)

К преподобному Памве пришел однажды отец Пиор и принес с собою небольшой кусок черствого хлеба. На вопрос Памвы:

– Зачем, отец, ты принес с собой хлеба?

Пиор отвечал:

– Чтоб не стеснить тебя. (То есть чтоб не обидеть тебя хлебом, а есть свой).

Через несколько дней преподобный Памва отправился к отцу Пиору, захватив с собою кусок своего черствого хлеба, обмакнув его в воде. Увидев это, Пиор спросил:

– Зачем ты, отец, принес намоченный хлеб?

Он отвечал:

– Чтоб не только в хлебе, но и в воде не стеснить тебя.

Однажды святой Афанасий александрийский попросил отца Памву прийти к нему в Александрию. На пути старец с несколькими братьями увидел сидящих мирян, которые не обращали внимания на проходивших иноков; Памва сказал этим мирянам:

– Встаньте и приветствуйте монахов с почтением, чтоб получить от них благословение: они часто беседуют с Богом и уста их священны.

Потом, пришедши в город, он увидел публичную женщину, разодетую на соблазн людской; и заплакал старец. Тогда братья спросили его:

– Что ты плачешь, отец?

Он отвечал:

– Я плачу по двум причинам: о погибели души этой женщины и о том, что у меня нет такого усердия к своей душе, какое она имеет к своему телу. Она разукрасилась так, чтоб угодить людям, а я не забочусь украсить свою душу, чтоб она угодна была Богу.

Будучи всегда преисполнен умиления, преподобный Памва никогда не смеялся, никогда на лице его не было даже улыбки. Однажды бесы захотели заставить его засмеяться; они привязали веревку к перу и потащили у него перед глазами словно какую тяжелую кладь, говоря и крича друг другу:

– Помогите! помогите!

Увидев это, отец Памва рассмеялся. Тогда бесы, обрадовавшись, закричали:

– Вот, наконец, Памва засмеялся!

А он возразил им:

– Я не смеялся, а посмеялся над вашей немощью: одного пера поднять не можете!

Бесы убежали пристыженные.

Ученики его рассказывают о нем еще, что он был очень осторожен в разговоре и рассудителен в ответах. Когда его спрашивали о чем-нибудь из Божественного Писания или о каком-либо деле, он не тотчас отвечал, но сначала долго молчал и раздумывал сам с собой, а потом часто говаривал:

– Я не знаю, что ответить на этот вопрос.

И только через три дня или три недели, а иногда и через три месяца он давал ответ на вопрос. Ответы его бывали справедливы и весьма полезны, так как влагались в его разум Божией благодатью. Поэтому все принимали слова из его уст со страхом, как из уст Божиих: Бог говорил его устами.

Во времена этого преподобного были в тех же египетских странах два родные брата, Паисий и Исаия, дети богатых родителей; отец их был известный купец, который ездил с дорогими товарами до самой Испании. Разделивши между собою большое богатство, доставшееся им после смерти их родителей, они сказали друг другу:

– Какую мы выберем себе жизнь? если будем заниматься торговлей, как наш отец, то кто знает, кому достанутся после нас плоды наших трудов? да еще придется постоянно бояться, чтоб не попасть в какую беду: разбои, кораблекрушения. Выберем лучше жизнь монашескую, вложим отцовское имение в небесную сокровищницу; поступив так, мы и души свои спасем.

Посоветовавшись так, оба они отказались от мира. Один тотчас же свою часть наследства раздал нищим, церквам и монастырям, ничего не оставив себе, ушел в пустыню и научился там какому-то небольшому ремеслу, с помощью которого и кормился трудами своих рук; и жил он один богоугодно, прилежно постясь и трудясь. Другой же построил себе маленький монастырь неподалеку от мирских жилищ и, приняв к себе немногих братьев, давал приют странникам и кормил нищих. Построив странноприимный дом и больницу, он давал приют всем приходившим и служил весьма усердно больным, а в субботу и воскресенье он устраивал по два, по три и по четыре обеда для нищих. Пожив таким образом несколько лет оба брата преставились к Господу. По их кончине многие братья стали беседовать о тех братьях: одни больше хвалили того, кто