Хроники Сиалы: Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней - Алексей Пехов

Ни эльфийка, ни граф, ни Дядька не отвечали на расспросы шута и только еще сильнее подгоняли коней. Три коротких остановки — лишь для того, чтобы дать отдых измученным лошадям — и снова пыльная дорога мелькает под ногами, да диск медно-красного солнца скатывается за горизонт по правую руку.

Лишь когда небо приобрело огненно-малиновую окраску, постепенно переходящую в темный фиолет, а от солнца остался махонький краешек над горизонтом, наш отряд остановился на ночлег. От дороги далеко уходить не стали. От чего бы мы ни бежали (или что бы мы ни догоняли — хотя в последнем варианте я склонен сомневаться), все равно нас видно, как у Сагота на ладони. По правую и левую сторону от тракта тянулись невспаханные поля, и огонек ночного костра заметят за лигу.

Бледный рогатый месяц, сменивший за время нашей поездки луну, появился на небе и завел беседу с первыми звездами. Но наслаждаться природой времени не было, нужно еще успеть насобирать дров.

Найти в чистом поле пищу для огня, да еще и в потемках, довольно проблематично. Если кто сомневается, пускай как-нибудь сам попробует выйти на просторы, где вместо деревьев растет зеленая травка, несколько очаровательных, но абсолютно бесполезных цветочков, да сидит стадо полусонных кузнечиков. Попытайтесь разжечь из вышеперечисленного приличный костерок. Очень сомневаюсь, что у вас получится, особенно если учесть, что весь день до этого нужно было провести в седле.

К счастью, мы с Сурком наткнулись на заросли густого низкого кустарника, и подоспевший Делер срубил его секирой.

Обязанности в отряде были четко распределены. Двое собирают дрова и поддерживают огонь, один кашеварит, четверо смотрят за лошадьми, остальные — обустраивают место для ночлега. Все занимались делами, никто не отлынивал. Даже Маркауз, хоть он трижды граф, каждый вечер проверял лошадей, следя за тем, чтобы, не дай Сагот, ни одна не захромала.

Лично меня никто ни о чем не просил, но чувствовать себя бездельником не хотелось (мне с этими людьми еще придется делить последний кусок хлеба), так что я тоже оказывал посильную помощь. В основном помогал Сурку собирать дрова или занимался кормежкой Непобедимого. Линг оказался забавным зверьком и к тому же чертовски сообразительным. Мы с ним вполне мирно ладили, я позволял ему забираться к себе на плечо, он в ответ разрешал его погладить. Такая любовь и идиллия сильно удивили Сурка, рассказавшего мне, что Непобедимый не шибко приветствует, когда его кто-нибудь трогает. Если, конечно, это не его любимый хозяин.

Когда я, Сурок и Делер дотащили до разожженного костерка остатки кустарника, не захваченные в первую ходку, на огне уже весело булькал котелок, а Халлас, едва не макая в него бороду, помешивал варево деревянной ложкой. Неизменный мешок, ставший уже привычным за время нашего путешествия, висел за спиной гнома. Кажется, он даже спал с ним вместе, положив рядышком еще и боевую мотыгу для успокоения души. Делер первые два дня все пытался разузнать о содержимом мешка, а потом плюнул. И теперь, когда ему на глаза попадалась гномья сумка, лишь презрительно фыркал.

Кли-кли, как примерный помощник поваров (кашеварили через день Халлас и Дядька), подавал гному снедь. Халлас жестом профессионального королевского повара сыпал в котелок всего до кучи. В итоге такого подхода к приготовлению пищи получалось нечто ужасное на вид, но вполне питательное и вкусное.

— Опять какую-то дрянь стряпаешь? — Делер наморщил нос и бросил ветки на землю.

— Не хочешь — не ешь! — отрезал гном, швырнув в бурлящий котелок большую луковицу.

Он терпеть не мог, когда его талант повара подвергался сомнениям.

— Да ладно тебе, Делер, — примиряюще сказал Медок. — Чего ты взъелся?

— Я от его снеди полночи в кусты бегаю! Уж лучше пусть Дядька готовит!

— Дядька кашеварит завтра, — издевательски сказал Халлас, помешивая в котелке. — А насчет кустов, это вам, карликам, очень полезно. Избавитесь от одной вредной штуки, а то ее у вашей расы слишком много.

— Это о какой такой штуке ты разговор ведешь, мотыжник недобитый? — уперев руки в бока, спросил Делер.

— Той, что начинается на «д», а заканчивается на «о». Посредине буквы «е», «р», и «м». — Халлас неотрывно смотрел в кипящий котелок, как будто ничего оскорбительного он не произнес.

Делер стал загибать пальцы на правой руке и шевелить губами, чтобы понять, что имеет в виду гном. Кли-кли уже догадался и радостно осклабился, приготовившись наблюдать вселенскую драку. Сурку тоже не понадобилось много времени, чтобы сообразить, что к чему, но он, в отличие от шута, тут же схватил Непобедимого и направился помогать Горлопану, Арнху и Фонарщику кормить лошадей. Медок же незаметно встал так, чтобы в случае чего оказаться между карликом и гномом.

— Дерьмо, — недоуменно пробормотал Делер, уставившись на собственные пальцы, будто они сами собой сложились в фигу. — Дерьмо?! Ты говоришь о том, что в карликах слишком много дерьма?!

Делер бросился к Халласу, но на его пути выросла массивная фигура Медка.

— Ах ты, маленькая бородатая вошь! — Карлик попытался обойти воина справа, но Медок как бы невзначай вновь перегородил Делеру дорогу.

— Иди сюда, и мы посмотрим, сколько дерьма у твоей расы! — Попытка обогнуть гиганта Дикого слева тоже не привела к успеху.

Халлас невозмутимо мешал походную кашу и ухмылялся в бороду.

— Мало мы вас на поле Сорна отщучили! Да пусти же ты меня, Медок!

— Успокойся, Делер. — На крики подошел Дядька. — И так Кот с эльфом до сих пор не вернулись, да еще ты тут свару начинаешь!

— Я начинаю?! — возмутился карлик и в сердцах сорвал с головы шляпу. — Этот… Этот выкормыш подземных глубин сказал, что в карликах слишком много дерьма!

— А ты наплюй, — подал идею Медок.

— Как наплевать? — опешил от такого предложения Делер.

— Смачно, — абсолютно серьезно ответил Дядька.

Карлик немного подумал и плюнул. К счастью, ни в котелок, ни тем более в Халласа плевок Делера не попал, иначе драки уже бы точно нельзя было избежать.

— Ты давай готовь нормально! — сказал Халласу поостывший карлик. — И бороду в котелок не суй! Больно мне там нужна твоя борода!

Оставив последнее слово за собой, он протопал следом за Сурком, ворча себе под нос.

В эту ночь Алистан впервые расставил караульных. Первыми заступили Арнх и Угорь, через три часа их должны были сменить Дядька и Медок. В следующую ночь на посту будет коротать время следующая четверка. Избежали этой сомнительной радости только Маркауз, Миралисса, Кли-кли и я.

Не скажу, что я очень огорчился. Все понимали, что нельзя поручать вору то, с чем он вряд ли сумеет справиться.