Адептус Астартес: Омнибус. Том II (ЛП) - авторов Коллектив

Он поднялся посреди ночи, слишком возбужденный и проголодавшийся, чтобы спать. Отступив от костра, паренек включил свой маленький фонарик — испытанное средство против страха, которое ему подарили, когда он был совсем еще малышом. Он начал спускаться по каменистому, изрытому выстрелами склону, усыпанному скрюченными, разлагавшимися телами. Мальчик не чувствовал страха, только любопытство и растущее возбуждение. Он спускался все ниже. Кроме желтого луча от его фонарика, мир освещался только светом далеких звезд.

Но было и еще что-то. Слева мальчик заметил какое-то мерцание — то вспыхивающий, то гаснущий красный огонек. Заинтригованный, он направился к источнику света, на всякий случай вытащив нож из ножен на поясе. Пригнувшись, он крался вперед — так же беззвучно, как во время охоты в этих холмах со старым отцовским лазганом. Несколько раз огонек гас надолго, но мальчик терпеливо дожидался, пока тот вновь загорится. Светлячок мерцал у подножия высокого зазубренного утеса, черной тенью выступавшего на фоне звездного неба.

Что-то, наполовину погребенное под щебенкой, блеснуло, отразив свет фонарика. Это был шлем — громадный, под стать великану. Он выглядел почти как огромный череп. Глазницы закрывали две линзы: одна расколотая, а во второй вспыхивал тот самый мерцающий багровый огонек. Мальчик встал на колени и осторожно постучал по шлему рукояткой ножа. Раздалось шипение статики, и шлем чуть дрогнул, заставив ребенка отпрянуть в ужасе. Он понял, что нашел не просто шлем. Под камнями лежало тело. Сбоку виднелся большой полукруглый предмет — мальчик с легкостью уместился бы в нем — с выведенным белой краской изображением двуострой секиры. Наплечник, изготовленный для гиганта.

Парнишка принялся лихорадочно царапать и переворачивать камни. Те, что поддавались, он откатывал в сторону, и очертания погребенного под обломками тела проступали все отчетливее. Под шлемом блеснуло серебряное пятно, и мальчик увидел сверкающие крылья, выгравированные на широком нагруднике. Между крыльями был изображен череп. Ребенок уставился на находку, приоткрыв рот. Перед ним был не злодей Хаоса, не закованный в броню еретик. Он нашел одного из них. Одного из Астартес, о которых говорил его отец.

«Павший Ангел», — подумал мальчик.

— Папа! — закричал он. — Папа, иди скорее сюда и посмотри на это!

Большая часть ночи ушла у них на то, чтобы откопать заваленного камнями великана. С рассветом дождь пошел снова, смывая грязь и спекшуюся кровь с доспехов. Броня блеснула в солнечных лучах. Темно-синий металл, цвета вечернего неба, не считая серебристо-белых крыльев на груди. Отец и сын стояли на коленях рядом с Астартес, тяжело отдуваясь. Доспех воина был покрыт вмятинами и пробит в нескольких местах. Из трещин торчали оборванные провода. На бедре чернело пулевое отверстие, и кое-где пластины брони погнулись, смятые некой невообразимой силой. Темно-синяя краска с них слезла, обнажив металл.

Мужчина вытер лоб, оставив на коже полоску грязи.

— Помоги мне снять шлем, малыш, — посмотрим, что там под ним.

Они ощупали пальцами шов между шлемом и доспехом, избегая смотреть на неподвижную свирепую маску. Более проворные пальцы мальчика первыми наткнулись на две точки, поддавшиеся давлению. Последовали два щелчка, шипение и громкий треск. Распределив между собой вес, мужчина и мальчик с усилием приподняли шлем и сняли его. Металлическая сфера откатилась в сторону, зазвенев по камням, — а отец и сын уставились в лицо Астартес.

Кожа у него была бледной, словно ее редко касался солнечный свет, и туго обтягивала удлиненный крупнокостный череп. Лицо космодесантника было определенно человеческим, но с непомерно увеличенными чертами — словно лицо гигантской статуи. Над одной бесцветной бровью поблескивала металлическая заклепка. На обритой наголо голове Астартес бугрились старые шрамы и уже начали отрастать темные жесткие волосы. Правого глаза не было — его выбило выстрелом, расколовшим линзу шлема, — но рана уже заросла, заполнившись красной соединительной тканью.

А затем левый глаз Астартес открылся.

Отец и сын шарахнулись прочь, избегая его взгляда. Великан пошевелился. Его рука поднялась и вновь упала. Из бочкообразной груди вырвалось хриплое рычание, по ногам пробежала дрожь. Потом гигант застонал и больше не двигался. Из-под задравшейся губы показались сжатые зубы — белые, крупные, выглядевшие так, словно запросто могли отхватить человеку руку. Когда Астартес заговорил, речь его была неразборчивой и затрудненной от боли.

Отец мальчика на четвереньках подполз к великану.

— Вы среди друзей. Мы пытаемся помочь вам, господин. Сражение закончилось. Враг разбит. Вы меня слышите?

Глаз космодесантника, льдисто-голубой и подернутый кровавыми прожилками, остановился на лице фермера.

— Мои братья, — пророкотал гигант. — Где они?

Голос у него оказался низкий, а акцент такой непривычный, что мальчик с трудом его понимал.

— Они ушли. Я собственными глазами видел, как большой корабль покинул орбиту. Это было шесть дней назад.

Воин издал низкое горловое рычание, в котором в равной мере смешались горе и ярость. Гигантские конечности вновь беспомощно дернулись.

— Помоги мне. Я должен встать.

Мужчина и мальчик попытались поднять его, вцепившись в холодный металл доспехов. С их помощью Астартес сел, и его закованная в латную рукавицу рука зашарила по щебенке.

— Мой болтер.

— Здесь его нет, — должно быть, завалило камнями, как и вас. Нам пришлось вас откапывать.

Воин не смог встать самостоятельно. Его единственный глаз моргнул. Астартес сплюнул, и в плевке, размазавшемся по камням, была кровь.

— Моя броня не работает. Мы должны снять ее. Помогите мне. Я покажу вам, что надо сделать.

Дождь пошел сильнее. Они возились в грязи и щебенке вокруг гиганта, снимая одну за другой детали доспеха. Мальчик не мог поднять ни одну из них, хотя и был силен для своих лет. Его отец кряхтел и обливался потом. На руках и груди фермера вздулись мускулы, напряженно перекатывающиеся, пока он откладывал в сторону части темно-синего панциря. Огромный нагрудник почти доконал их, а когда наконец отделился от тела Астартес, гигант взвыл от боли. За упавшим нагрудником из торса воина протянулись покрытые слизью пучки проводов. Присмотревшись, мальчик увидел, что грудь Астартес испещрена металлическими гнездами, откуда высовывались провода. Разъемы были вставлены прямо в плоть воина. Доспех являлся частью его тела.

Ему прострелили бедро, но рана уже почти закрылась. Она опухла и воспалилась, а входное отверстие в центре загноилось. Астартес, нахмурившись, уставился на него.

— Там что-то есть. Моя иммунная система уже должна была это залечить.

Сжав зубы, он сунул палец в дыру. Вытащив его, покрывшийся кровью и гноем, из раны, Астартес поднес его к лицу и принюхался.

— Что-то нехорошее.

Костяшкой он притронулся к опустевшей глазнице.

— Кожа горячая. У меня заражение. — В голосе его прозвучала нотка удивления. — Этого быть не должно.

Немного поразмыслив, он сказал:

— Они использовали в бою какие-то химические вещества. Может, и биологическое оружие. Похоже, мой организм вышел из строя.

Астартес взглянул на стоящего рядом с ним на коленях человека.

— Я должен воссоединиться с братьями. Мне нужен комм-линк для дальней космической связи. Ты не знаешь, где такой может быть?

Мужчина потянул за нижнюю губу.

— Думаю, в городе, в космопорте. Но город почти разрушен. Может, там ничего не осталось.

Астартес кивнул. Что-то человеческое мелькнуло в его уцелевшем глазу.

— Я помню. Наши группы «глубокого удара» высадились неподалеку от посадочных площадок. «Громовые ястребы» расстреляли все вражеские суда. У них тут были десантные капсулы. Три корабля. Мы их все уничтожили.

— Кто они были, господин, если мне будет дозволено спросить?

Астартес улыбнулся, но от улыбки его жесткое, крупное лицо не смягчилось, а, напротив, стало еще свирепее.

— Те, из-за кого мы сюда пришли, были врагами человечества — одна из клик Хаоса, которую мой орден поклялся уничтожить десятилетия назад. Они называют себя Карателями. Каратели намеревались захватить ваш мир и использовать как базу для атаки на другие планеты системы. Мы с братьями спасли вас от этой участи.

— Вы уничтожили мой мир, — сказал мальчик, и тонкий голос его задрожал от гнева. — Вы ничего не спасли — вы спалили планету дотла!

Гигант окинул его суровым взглядом:

— Да, это так. Но могу тебе гарантировать, что Каратели, дай им волю, сотворили бы нечто гораздо худшее. Вы, люди, для них не лучше скотины. Просто забава, пища для удовлетворения самых мерзких и извращенных инстинктов. Живые позавидовали бы мертвым. Сейчас вы можете восстановить свой мир — пусть это займет двадцать лет, но вы это сделаете. Если бы сюда проник Хаос, нам ничего бы не оставалось, как спалить планету до основания, оставив от нее одни угли.