Арлекин - Лорел Гамильтон

Хэвен смотрел на наши соединенные руки так, будто впервые их видел. И казалось, что он думает о чем-то совсем ином, не о том, о чем его слова:

— Твой Нимир-Радж вышиб Джозефа и его львов из коалиции. Я выяснил у крысолюдов, у гиенолаков и у Ульфрика твоего. Они не против, чтобы я сделал, что нужно сделать.

— Это хорошо, что ты у всех выяснил, — одобрил Истина.

— Группы в вашей коалиции с Жан-Клодом по-прежнему едины. И в первый день возвращения я не хотел никому наступать на мозоли. — Большим пальцем он стал массировать мне костяшки. — Мне надо было сначала выяснить, как вы к этому относитесь, только потом начинать.

— Анита, прошу тебя!

Джозеф по-прежнему был зажат между двумя вампирами.

— Тебе в коалиции больше никто не доверяет, Джозеф. И я тебе тоже уже не верю.

— Так тебе все равно, что я буду делать?

Он смотрел мне в глаза, и лицо его было так серьезно, как я у него никогда не видела.

— У него в группе есть львы, которые слабы, но представляют ценность. Дай им возможность примкнуть к тебе.

— Ценные чем?

— У них есть работа. Они приносят прайду доход, чтобы остальные не были обязаны работать.

— Деньги не проблема. Огги башляет, пока колеса не закрутятся как надо.

— И еще одно. Я не пытаюсь вмешиваться в то, как ты будешь вести прайд, но тащить в Сент-Луис связи с мафией я тебе позволить не могу.

— Ты же знаешь: это одна из основных причин, по которым Огги хочет, чтобы мы были здесь.

— Догадываюсь, но у нас тут хватает своей преступности. Львы пусть живут, как у них полагается, но мафия — это дело человеческое, а я — федеральный маршал. Не ставь меня перед выбором.

— Мне надо по этому поводу поговорить с Огги.

Он только держал меня за руку, не глядя больше в глаза.

— Я могу с ним поговорить, если хочешь, или Жан-Клод может.

— Жан-Клод? Он, пожалуй, может найти компромисс, к которому Огги прислушается, — сказал Хэвен.

— Помнишь тех двух львов, что ты в прошлый раз чуть не изувечил?

— Ребятишек из колледжа? Помню.

— Они мне помогали совладать с моим зверем. Вообще у Джозефа полно молодого народу в колледже. Дай им получить диплом, пусть приносят законный доход.

Он сжал мне руку — не очень сильно, но твердо.

— Ты с ними спала?

Я хотела было спросить что-нибудь вроде «а что?», но в его глазах, в его позе было что-то такое, что не настраивало поддразнивать. И я ответила правду:

— Нет.

— Ни с кем из них?

— Нет. Но если ты не согласен меня делить, тогда ты не ту девушку держишь за руку.

— Я знаю, что у тебя их целый список, но львов среди них нет.

— А если бы я спала с кем-то из тех львов?

Он посмотрел на меня, и ничего не было в этом взгляде успокаивающего. Да в нем, честно, и человеческого-то мало было.

— Я не стану делиться с другим львом.

— Мне каждого зверя нужно более одного экземпляра. Ты же не сможешь быть со мной двадцать четыре часа в сутки.

— Не смогу, — нахмурился он.

— К тому же вот Мика у меня Нимир-Радж, а Натэниел — леопард моего зова. Может быть, так и с другими животными будет.

— У тебя только Ульфрик.

— Не совсем, — вмешался Грэхем. — Она часто видится с Джейсоном.

— Он же pomme de sang Жан-Клода, — возразила я.

— Поэтому он часто бывает там, где ты, но даешь ты ему не поэтому.

— Спасибо за формулировку, Грэхем.

Даже забавно, как часто Грэхем мне напоминает, почему от меня ему не достается секс.

— Еще он лучший друг Натэниела.

Это добавил Нечестивец.

— Нельзя ли сменить тему? — поинтересовалась я.

— Но ведь Джейсон — не зверь ее зова, — напомнил Истина.

— Так почему же у нее есть подвластный леопард и нет подвластного волка? — спросил Грэхем.

— Этого мы не знаем, — ответил Нечестивец.

— Ребята, хватит! — рявкнула я.

— Она права, — сказал Хэвен и обернулся к Джозефу. — Сейчас мы этого не решим, так что иди. Пойди скажи своему прайду, что ты их всех подставил. Скажи, что даем сроку до завтра.

— А что будет завтра? — спросил Джозеф.

И снова Хэвен улыбнулся неприятно:

— Как что? Мы с тобой выясним, повезет тебе снова — или везенье у тебя кончилось.

— Ты его сделаешь вашим Рексом, Рексом Жан-Клода, — сказал Джозеф и посмотрел на второго льва. — И ты готов делать то, что делают Ульфрик и Нимир-Радж?

— Что именно?

— Спать с ее мастером. С Жан-Клодом.

Вот есть такие слухи, которые не умирают, сколько ни пытайся ты их убить. Но я не успела ничего сказать, как ответил Хэвен:

— Ты каждому слуху веришь?

— То, что правда, то уже не слухи.

— Ты думал, что я сплю с твоими молодыми львами, а я этого не делаю.

— Так ты говоришь.

— Уберите его отсюда, — сказал Хэвен.

Вампиры посмотрели на меня, я кивнула. Они повели его к двери.

— Ты меня обрекаешь на смерть, Анита, — бросил он через плечо.

Я не знала, что на это ответить, поэтому не сказала ничего. Невозможно спасти всех, и нельзя позволить себе иметь союзника, который не на сто процентов с тобой. Дело тут не только в сексе — в его прайде нет ни одного льва, пригодного в телохранители. Ни одного. А нельзя быть таким слабым — и выжить.

Нечестивец что-то сказал Джозефу — тихо и с нажимом. Даже издали было видно, как крепко он держит льва за локоть. Не знаю, что он сказал, но тут же прекратились все протесты, и Джозеф безропотно вышел.

— Что ты ему сказал, Нечестивец? — спросила я.

— Сказал, что этот лев гарантировал ему безопасность до завтра, но если он будет продолжать хаять наших мастеров, я займусь им еще сегодня.

— Это моя драка, — возразил Хэвен.

— Я ж сказал, что займусь им, а не убью. После того, что он тут наговорил, думаю, изнасилование его достаточно напугает, чтобы он убрался.

— Ты не любишь мужчин.

— Ты не знаешь, что я люблю и чего нет — и очень стараешься не знать. Мою гордость это ранит, но я совладаю с ней. А Джозеф поверит, что люди Жан-Клода способны на все, даже на изнасилование мужчиной мужчины.

— Значит, действительно ходит слух, что никто не вступает в поцелуй Жан-Клода, если не трахается с ним? — спросила я.

— Или с тобой, — ответил Истина.

— А это, кстати, очень большое для меня разочарование, — ухмыльнулся Нечестивец.

— Для меня тоже, — вставил Грэхем.

Я посмотрела на них так, как они того заслуживали.

— Я бы не хотел, — сказал Истина.

— Это почему? — глянул на него Грэхем.

— Потому что я и так зависим от Аниты. Если бы я с ней лежал, то был бы вряд ли больше того раба, к которому сейчас приравнял нас Джозеф.