Бункер. Смена - Хауи Хью

Он разделал рыбину так, как было описано в Наследии: надрез за жабрами, затем проход ножом вдоль позвоночника к хвосту. Два таких движения ножом — и получалось два куска мяса. Чешую он не стал счищать, потому что Тень никогда ее не ел. Оба филе отправились на щербатую тарелку, поставленную возле лестницы.

Тень обошел ее пару раз, урча животом, и стал рвать мясо зубами.

Джимми отошел к дальнему концу перил. Там у него висело полотенце. Он вытер с рук резко пахнущую слизь, потом сел, прислонившись спиной к закрытым дверям сто тридцать первого этажа, и стал смотреть, как кот ест. Внизу мелькали серебристые силуэты. В бледно-зеленом свете аварийных ламп на площадке и вокруг царило спокойствие.

Вскоре рыбы не останется. Джимми подсчитал, что еще год рыбалки с такой частотой, и он поймает всех.

— Но только не последнюю, — пообещал он себе, глядя, как Тень ест.

Джимми так за все время и не попробовал рыбу и не думал, что когда-либо попробует. Рыбалка требовала слишком больших усилий, почти не доставляла удовольствия и во многом была отвратительна. Но он решил, что, когда однажды придет с удочкой и баночкой червяков и увидит, что осталась всего одна рыбина, он не станет ее ловить. Только ее одну. Ей и так будет страшно плавать там в одиночку. Незачем выдергивать ее из воды в еще более страшный воздух. Пусть бедняжка живет.

Бункер № 1

2345 год

Дональд поставил будильник на три часа ночи, но понимал, что вряд ли сможет сегодня заснуть. Этого шанса он ждал несколько недель. Шанса дать жизнь, а не отнять. Шанса на искупление и правду, шанса подтвердить его крепнущие подозрения.

Он смотрел в потолок и размышлял над тем, что намеревался сделать. Это были совсем не те поступки, на которые надеялись бы Эрскин или Виктор в случае, если бы власть оказалась у человека вроде Дональда, но эти люди уже во многом ошиблись — как минимум в том, что он собой представляет. Это был не конец конца мира, а начало чего-то другого. Конец неведения о том, что происходит снаружи.

Он рассматривал свою руку в тусклом свете из ванной и думал о том, что делается снаружи. В половине третьего он решил, что выждал достаточно. Он встал, принял душ, побрился, надел чистый комбинезон, натянул ботинки. Взял свою идентификационную карточку, прицепил ее к воротнику и вышел с поднятой головой и расправленными плечами. Быстрые шаги привели его в холл, где в паре офисов еще горел свет и слышалось пощелкивание клавиатуры: кто-то работал допоздна. Дверь в офис Эрена была закрыта. Дональд вызвал лифт и стал ждать.

Прежде чем отправиться вниз, он проверил, не окажется ли вся его затея невыполнимой: просканировал карточку и нажал блестящую кнопку пятьдесят четвертого этажа. Подсветка кнопки загорелась, лифт тронулся. Пока все в порядке. Лифт не останавливался до самого арсенала. Двери открылись в уже знакомую темноту с высокими тенями: черными утесами полок и ящиков. Дональд придержал дверь, чтобы она не закрылась, и вышел. Огромный размер помещения каким-то образом ощущался, словно эхо его участившегося пульса поглощалось расстояниями. Он ждал, что в дальнем конце вспыхнет свет, что к нему выйдет Анна, расчесывая волосы или с бутылкой виски, но все здесь было неподвижным и безмолвным. Пилотов отправили спать, и временная активность в арсенале завершилась.

Вернувшись в лифт, он нажал другую кнопку. Кабина пошла вниз. Она миновала другие складские этажи, потом реактор. Двери раскрылись на медицинском этаже. Дональд буквально ощущал вокруг себя десятки тысяч тел, уставившихся в потолок закрытыми глазами. Некоторые из них действительно были мертвы. А одно он собирался разбудить.

Он направился прямиком к кабинету врача и постучал. Дежурный помощник оторвался от компьютера. Протер глаза, поправил очки и моргнул, глядя на Дональда.

— Как дела? — спросил Дональд.

— Что? А, все хорошо. — Молодой помощник тряхнул запястьем и взглянул на старинные часы. — Кого-то надо отправить в заморозку? Мне никто не звонил. Уилсон тоже не спит?

— Нет-нет. Мне просто не спится. — Дональд указал на потолок. — Съездил посмотреть, есть ли кто-нибудь в кафе, а потом решил, что раз уже не могу заснуть, то почему бы мне не спуститься сюда и не спросить, не хотите ли вы, чтобы я закончил дежурство за вас? Сидеть и смотреть фильм я могу не хуже любого другого.

Помощник взглянул на монитор и виновато рассмеялся.

— Да, верно. — Он снова взглянул на часы, успев забыть, что совсем недавно проверял время. — Два часа осталось. Я был бы не прочь свалить. Вы меня разбудите, если что-нибудь случится?

Он встал, потянулся, прикрыл зевок ладонью.

— Конечно.

Помощник выбрался из-за компьютера. Дональд обошел его, отодвинул кресло, уселся и положил ноги на стол, как будто несколько часов никуда не собирался уходить.

— За мной должок, — сказал помощник, забирая свой халат, висящий на двери изнутри.

— Да нет, мы в расчете, — пробормотал Дональд, едва помощник ушел.

Он дождался, пока звякнул тронувшийся лифт, и лишь потом начал действовать. В сушилке возле раковины отыскался пластиковый контейнер для напитка. Дональд наполнил его водой, и мелодичное журчание прозвучало как нарастающая тревога.

Теперь долой крышку с банки с порошком. Две ложки. Он размешал порошок длинным пластиковым шпателем, убрал банку обратно в холодильник. Кресло-коляска поначалу не хотело трогаться с места. Он увидел, что оно поставлено на тормоз: металлические рычажки были прижаты к мягкой резине. Он поднял их, взял из высокого шкафа одеяло и бумажный халат, бросил на сиденье. Все, как раньше. Но на этот раз он сделает это правильно. Прихватил аптечку, сперва проверив, что в ней есть новые перчатки.

Побрякивая, кресло выкатилось за дверь, двинулось по коридору, и ладони Дональда вспотели. Чтобы передние колеса не гремели, он приподнял их и катил кресло на больших резиновых шинах. Передние колесики еще некоторое время лениво вращались.

Он ввел свой код, опасаясь, что сейчас загорится красная лампочка, сработает какая-нибудь блокировка. Но лампочка подмигнула ему зеленым. Дональд потянул дверь, открыл ее и направился между капсулами к той, где лежала его сестра.

Его переполняла смесь предвкушения и вины. По смелости этот поступок не уступал его прежнему бегству в холмы. Ставки были даже выше, потому что он вовлек в затею члена семьи, собрался вернуть сестру в этот суровый мир, подвергнуть ее такой же жестокости, какой Анна подвергла его, а Турман подвергал ее саму во время бесконечной цепочки смен.

Остановив кресло, он склонился над панелью управления. Помедлив, он выпрямился и заглянул в стеклянное окошко — для верности.

Сестра выглядела в капсуле такой умиротворенной: наверное, ее не мучили кошмары, как его. У него усилились сомнения. А потом он представил, как она там просыпается, как приходит в сознание и бьет по стеклу, чтобы ее выпустили. Увидел ее отвагу, услышал, как она требует, чтобы ей не лгали, и понял, что если бы она стояла рядом, то попросила бы его сделать это. Она предпочла бы знать и страдать, а не спать в неведении.

Он наклонился к панели и ввел свой код. Потом нажал красную кнопку, и панель радостно пискнула. В капсуле что-то щелкнуло, как открывшийся клапан. Он повернул диск и уставился на шкалу температуры, ожидая, когда та начнет подниматься.

Дональд стоял возле капсулы. Время замедлилось и еле ползло. Он все ждал, что кто-то заметит его раньше, чем процесс завершится. Но послышался второй щелчок, крышка зашипела. Дональд приготовил марлю и пластырь. Разделил перчатки и стал надевать. Белое как мел облако пара затуманило воздух.

Он откинул крышку до конца.

Сестра лежала на спине, вытянув по бокам руки. Она все еще не шевелилась. Дональда охватила паника, и он мысленно повторил процедуру. Может, он что-то забыл? Боже, неужели он ее убил?

Шарлотта закашляла. Изморозь на ресницах таяла, стекая по щекам. А потом ее веки слабо затрепетали, и она прищурилась от бьющего в глаза света.