Очерк православного догматического богословия. Часть I - Николай Малиновский

Учили ο преходящем значении закона Моисеева и апостолы, хотя в отменении его действовали с мудрою постепенностью. Чаще других говорил об этом ап. Павел. Целые отделы посланий его к Римлянам (2–11 гл.), Галатам (2, 15–5, 18) и все послание к Евреям имеют, между прочим, целью показать, что кончина (τέλος) закона — Христос (Рим 10, 4), что только прежде пришествия веры под законом стрегоми бехом, пришедшей же вере уже не под пестуном есмы (Гал 3, 23, 25); несмы под законом, но под благодатию (Рим 6, 15; сн. 7, 6); мыслим оправдитися верою, без дел закона (3, 28). Торжественно утверждено отменение закона Моисеева на апостольском соборе в Иерусалиме (Деян 15, 28).

{стр. 439}

Ho хотя евангелие и заступило место закона Моисеева, однако это не значит, что закон потерял совершенное значение для христианина и отменен во всем его объеме. Закон Моисея приспособлен преимущественно к духовным потребностям и условиям жизни одного народа и дан в период подготовления человеческого рода к духовному возрождению и обновлению чрез И. Христа. Отсюда вообще в законе много временного, преходящего. Все это временное, имевшее условное значение, конечно, упразднено И. Христом. Но религиозно-нравственная сторона закона во всем его объеме имеет вечное значение, хотя она и нуждалась в восполнении.

Так, Новый Завет не упраздняет не только истин веры, но и нравственного закона Ветхого Завета. Заповедь ο любви к Богу, как и заповеди — не убий, не прелюбы сотвори, не укради, не лжесвидетельствуй, заключающиеся в общей заповеди: возлюбиши искренняго твоего, суть заповеди вечные, и потому не могут быть упразднены; их можно только возвышать, углублять и восполнять, что и совершил И. Христос. Поэтому, насколько нравственный Моисеев закон содержит в себе закон духа и любви, рассеянный в многочисленных заповедях и запрещениях, он имеет обязательную силу. Но если рассматривать частные заповеди разрозненно и отрешенно от начала духа и любви, приспособленные к временным условиям жизни еврейского народа, то, конечно, они не обязательны, напр., постановления, разрешающие воздавать злом за зло, или постановления, связанные с гражданским и обрядовым законом, вообще — с теократическим устройством еврейского народа.

Обрядовая сторона закона имела прообразовательное значение, и потому, естественно, потеряла с крестной смертью Спасителя значение; отошла тень, когда явилось самое тело (Кол 2, 17), и дан новый путь оправдания — через веру. Аще бо закон — правда, убо Христос туне умре (Гал 2, 11). Кроме того, обрядовый закон был связан с храмом иерусалимским, а потому не мог остаться обязательным в религии, предназначенной обнять все народы. Но и в этом законе потеряли значение, напр., постановления ο месте богослужения, священных {стр. 440} еврейских временах, жертвах и т. п. Лежащие же в основе закона требования чистоты при служении Богу, необходимости молитвы, исповедания грехов, внешнего богопочтения и т. д., имеют вечное значение. И христианин не может и не вправе обойтись без обрядов, — только обряды его одухотвореннее. Так, напр., закон ο ветхозаветных жертвах отменен, однако жертва приносится доныне в церкви: евхаристия заменяет приношение ветхозаветных агнцев. Или: закон обрезания отменен в своей букве, но по своему духу исполняется у нас в таинстве крещения. Еврейские праздники, новомесячия, субботы отменены, но взамен их установлены свои священные времена. Отменены иудейские законы ο священстве, но установлена новая иерархия.

Гражданский закон Ветхого Завета был привязан к одному определенному месту — Палестине, и применен к одному народу иудейскому. Естественно, что в нем потеряло значение все, что связано с особым назначением и положением этого народа среди языческих племен. Но государственность не потерялась и у христианских народов, только получила у них иной вид. Все, что есть в законе Ветхого Завета вечного, напр., обязанность повиновения власти, запрещение самоуправства, конечно, не может потерять значения.

§ 101. Евангельский закон преподан для всех людей и на все времена.

И. Христос Иисус послан был, как Сам Он говорил, к погибшим овцам дома Израилева (Мф 15, 24: 10, 5–6). С проповедью ο царствии Божием Он также проходил лишь по городам и селениям Израилевым. Но учение, преподанное Им, преподано для всех народов с предназначением объять весь мир, и Сам Он есть просветитель всего мира.

Таким всемирным просветителем откровение и изображает И. Христа. В Писании Он именуется Светом языков и всего мира, Светом во откровении языков (Лк 2, 32). И Сам {стр. 441} И. Христос говорил о Себе, что Он есть Свет мира (Ин 12, 46; сн. 1, 5). По воскресении Cвоем Он дал апостолам заповедь: шедше научите вся языки (Мф 28, 18–19); шедше в мир весь, проповедите евангелие всей твари (Мк 16, 15), — даже до последних земли (Деян 1, 8). И апостолы, облеченные в день Пятидесятницы силою свыше, исшедше проповедаша всюду, Господу поспешествующу и слово утверждающу последствующими знаменьми (Мк 16, 20). Наступит время, когда и действительно проповестся евангелие царствия по всей вселенней, во свидетельство всем языком, и тогда приидет кончина (Мф 24, 14).

II. Учение, преподанное И. Христом, преподано на все времена. Путь ко спасению, указанный Спасителем останется единственным и непреложным путем ко спасению до скончания века, равно и возвещенное Им познание Бога есть высшее, совершеннейшее и последнее для людей в условиях земной жизни, так что замена данного Христом Спасителем откровения каким либо новым откровением или учением подобно, напр., тому, как Новый Завет заменил собой Ветхий Завет, невозможна. О Своем учении Он говорил: вся, яже слышах от Отца Моего, сказах вам (Ин 15, 15). Апостолы называли учение Христово благовествованием спасения (Еф 1, 13), силою Божиею во спасение всякому верующему (Рим 1, 16), закон евангельский — пребывающим, т. е. во век (2 Кор 3, 11), завет И. Христа — заветом вечным (Евр 13, 20). Основания иного, — учили они, — никтоже может положити, паче лежащего, еже есть Иисус Христос (1 Кор 3, 11). Аще мы или ангел с небесе благовестит вам паче (вопреки), еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал 1, 8). Эти изречения решительно исключают всякую мысль ο законности какой либо отмены в учении Христовом и при них всякая мысль об усовершимости учения Христова должна быть отвергнута, как противохристианская и пагубная для людей.

Иных воззрений на учение Христово держатся многие из ложных прогрессистов новейшего времени. Они думают, что в будущем христианское учение заменится новым, более со{стр. 442}вершенным учением. Ho это мнение совершенно ложное. После того, как Господь сообщил человечеству все, что слышал от Отца, нельзя ожидать от Бога какого-либо нового учения. И это понятно. Если бы Бог, с Его отношением к миру и человеку, или мир и человек изменились в своей природе и существе, тогда можно было бы говорить ο новом учении об этих предметах. Но ни то, ни другое изменение немыслимы. Тем более невозможна замена христианского учения каким-либо человеческим учением. Было бы странно думать, что произведение ограниченного ума когда-либо может быть совершеннее мысли Всесовершенного Существа. Наконец, и самое понятие об истине, которая может быть об известном предмете одна и которая потому неизменна и вечна, свидетельствует ο неизменности и вечном значении христианского учения.

II. ПЕРВОСВЯЩЕННИЧЕСКОЕ СЛУЖЕНИЕ ИИСУСА ХРИСТА.

§ 102. Понятие ο первосвященническом служении Иисуса Христа.

Как пророк, И. Христос возвестил глаголы жизни вечной (Ин 6, 68), и не только возвестил, но Своей безгрешной и святой жизнью в подобии плоти греха показал людям путь праведной жизни, ведущий ко спасению от смерти или погибели. Однако, одно научение истине и пример совершенной жизни не могут спасти человека, подобно тому, напр., как не выздоравливает умирающий от того, что к его болезненному одру приведут цветущего здоровьем человека и посоветуют подражать ему. Для спасения человека необходимо было не только научить людей пути ко спасению, но и восстановить союз или общение между Богом и человеком, разрушенный грехом; ибо вне Бога нет спасения, а восстановление такого союза или примирение Бога и человека требовало разрушения греховной преграды между Богом и человеком, т. е., с одной стороны, примирения вечной правды Божией с грешным родом человеческим, или удовлетворения правде Божией за грех человека, без какого не могло быть снято осуждение за грех, а с другой — {стр. 443} сокрушения греховной силы в самом человеке, разъединившей его с Богом, обновление или воссоздание человека. Воплотившийся единородный Сын Божий совершил великое дело примирения Бога с человеком и человека с Богом чрез Свое служение роду человеческому, прообразованное в Ветхом Завете служением первосвященника.