Дорогой скорби: крушение Ордена - Степан Витальевич Кирнос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но парень отвлёкся, когда почувствовал, что его тело покрылось сетью уколов и щиплющим веянием, а на языке появился электрический привкус. Разряды искр ударили по юноше, спускаемые с тёмных конечностей рабов пепла, заставив его покачнуться и пасть на колено.
Парень мгновенно поднялся и отпрыгнул, не дав шаровой молнии разбить его плоть. Азариэль понимает, что перед ним – грозные враги, но он должен быть лучше. Это его миссия, святой долг и понимание света, который он несёт, предало ему сил. Он должен сражаться дальше, чтобы «завтра» наступило не омрачённой возрастающей холодной голодной тьмой. Он должен быть лучше противника и это не гордыня. Истина предала ему сил, когда он выступил против предателей. Азариэль с теплотой в сердце понял, что рождён для этого подобно тому, как рождается рассвет, чтобы стать полднем. Даже если бы по воле Акатоша он стал бесплотным духом, его душа продолжила бы сражения, пока отступники не падут.
Азариэль рванул вперёд, не обращая внимания, как за его пятками замелькали грозовые вспышки искр, вздымая пепел к небу. За мгновение он приблизился к последнему неофиту и лихо отбив удар колющим ударом пробил его грудь, а затем пинком заставил бывшего собрата повалиться на спину.
В один кувырок он оказывается у арбалета и, положив его на руки чувствует, как плечо заболело от отдачи, а раб пепла не в силах продолжать стоять – из его глаза торчит болт. Марая себя пеплом в ещё одном прыжке, Азариэль увернулся от магического натиска и, выходя из группировки, ловко поддевает свиток, направляя его магию. Мельком он смог увидеть, как рёв симфонии огня объял лицо второго раба пепла, сжигая его голову и заставляя мозг вскипеть. Тварь через пару секунд рухнула.
Азариэль сжал крепче фалькату, ожидая магического натиска, но существо молчит, неслышимое плавая по воздуху средь тел поверженных союзников. Тёмные мантии, где глаз выхватывает красные, тускло-фиолетовые и золотистые оттенки слабо колышется под напорами лёгкого ветра.
– Ты слуга Дагот Ура? – спросил Азариэль. – Ты пришёл заключить соглашение с люциитами?
На вопрос юноша получил сухой, но пропитанный будоражащим безумием ответ:
– Что ты делаешь? Ты понятия не имеешь. Бедное животное. Ты борешься и сражаешься, но ничего не понимаешь.
– Что ты сказал? – поддался удивлению Азариэль, прокрутив в голове мысль – «насколько это существо обезумело?»
– Ты что думаешь, в том, что ты делаешь, есть хоть малейший смысл? Ты думаешь, ты убьёшь меня, и я сразу возьму и просто умру? Это всего лишь сон и пробуждение, снова и снова, одна внешность за другой, ничего настоящего. А то, что ты делаешь, ничего не значит. И почему мы до сих пор тратим на тебя время и дыхание?
– Ты явно безумен, – Азариэль встал в боевую стойку, приготовившись к худшему, но атаки не последовало.
Вместо этого существо лишь развернулось и стало уплывать прочь от места битвы, оставив после себя лишь морок неясности намерений. Азариэль быстро метает взгляд на развороченный кусок мяса, некогда бывший его собратом, и понимает, что даже к лучшему, что они расходятся вот так. Сила этого существа непомерна, и вступить с ним в битву это благородное безумство, ибо Азариэль задачу выполнил – объединение сил Ура и люциитов удалось остановить, а значит, Орден выиграл время для себя.
Азариэль приблизился к одному из тел, рассматривая лицо. Кучерявый чёрный волос на беломраморном мужском лице овальной формы слегка окроплён кровью, а в тёмно-синих глазах отразилось пепельное небо.
– Брат Тиберий, – Азариэль коснулся открытых век, скрыв очи.
Предатели Ордена, отступники и еретики будут забыты. Им нет места в летописях, нет места их именам в праздничных гимнах, а деяния будут вымараны из истории. Только Азариэль и пара его знакомых запомнит бывших братьев и сестёр, только в их памяти отразятся лики предателей в редкие моменты глубокой скорби.
– Храни тебя Единый, да встретит Он тебя на путях своих и убережёт от тлена даэдра, да смилуется над тобой Он и защитит от зла, – прошептал Азариэль, надеясь, что его молитва Богу из прошлого Ордена спасёт заблудшие души.
Но дело ещё не окончено. Азариэль поворачивается и видит безумство храма, его ненормальное устроение и совершенное чёрное предназначение. Он направляется к нему и начинает подниматься по невысокой лестнице, обратив внимание на бледные надписи, которые со временем едкий пепел выедет.
«Нам была послана свобода, дабы мы чтили её, уважали. Род людской и меров должен в свободе обрести возвышение и славу. Но они стали рабами поганой тирании, а посему великие лорды шлют слугу, дабы он смог принести царство освобождения и силы. И он сокрушит любого, кто посмеет встать у него на пути, а его преступления станут благостью в этом мире. Убить ради свободы – не преступление».
Азариэль тихо прорычал, когда его глаза пробежались по чёрным надписям. Враг пытается оправдать преступление благородными мотивами, стремиться выставить себя в ярком свете добрых намерений. Но преступление есть преступление, а убийство одно из худших.
За порогом простирается недлинный слабоосвещённый коридор, усеянный немногочисленными факелами. Минуя коридор, Азариэль прошёл в просторную залу, на чёрно-грубых стенах которой неумело выбиты очертания высокого мужчины, чьё лицо скрыто под золотистой круглой маской. Под каждой фигурой фраза на данмерисе – «Мутсера Дагот Ур – Гахмердон Морровинд».
В противоположных сторонах расставлены столы, образующие две параллельные линии за которыми разожгли огромные чреды костров. Тут огонь намного ярче, он лихо отбрасывает темень от столов, давая разглядеть, что там расставлены большие кувшины на пару с тарелками.
Впереди виднеется фигура и по лысому затылку и остроконечным золотистым ушам можно сказать, что это альтмер. Его лицо обращено к одной из фигур на стене и повёрнуто затылком к входу.
– Вот ты и пришёл, – раздался сухой голос.
– Встань! – гаркнул Азариэль, сжимая меч.
После недолго молчания пришёл ответ:
– Я так не думал, что кто-то явится.
Эльф в чёрных рясах, облачаясь в сумрак поднялся и развернулся к Азариэлю, окинув его взглядом тёмных зениц, в которых будто бы отразилась сама бездна.
– Как вы о нас узнали?
– Неважно, – отстранённо ответил Азариэль, вспоминая, что это именно Клинки навели Ордена на странную активность у дорог Малог Амура. – Я пришёл, чтобы положить конец попытке создания культа.
– Откуда вы знаете про культы?
