Когда мы вернемся: Второе поколение - Маргарет Уэйс

– С тобой все в порядке, королева Эльхана? – спросил Гил, делая ударение на этом слове.

Она улыбнулась ему. Затем с достоинством удалилась в сопровождении охранников.

Когда она скрылась из виду, Рашас повернулся к Гилу.

– Я очень сожалею, что вышел такой неприятный инцидент, мой принц. И ответственность за это я беру на себя. Не должен был я оставлять тебя наедине с этой хитрой женщиной. Я должен был предвидеть, что она и тебя привлечет к своему предательскому замыслу. Но теперь ты, мой принц, в безопасности. – Рашас становился все спокойнее и спокойнее. – Я отведу тебе другие покои для ночного отдыха.

Гил знал, что бы его отец сделал в подобной ситуации. Танис бы сглотнул, а потом ударил Рашаса посильнее.

Но, если ударить Рашаса, это ничего не решит, только ухудшит положение. Гил знал, что бы сделала его мать.

Вздохнув, Гил придал своему лицу спокойное и хладнокровное выражение, которое не выдавало его мыслей, – такое выражение лица он не раз видел у матери.

– Спасибо за заботу, сенатор.

Рашас кивнул, потом продолжал льстиво:

– Члены Талас-Энтии очень хотят встретиться с тобой, принц Гилтас.

Они просили меня привести тебя на сегодняшнее собрание, именно поэтому я вернулся раньше. Меня послали за тобой, чтобы привести в палату сената. Ты не находишь, что это произошло как нельзя более кстати? Да, боги не оставили меня.

«По крайней мере, один бог, – мрачно подумал Гил. – Или, лучше сказать, богиня».

– Но ты неважно выглядишь. – Рашас так и светился доброжелательной заботой. – И неудивительно. Тебе угрожала серьезная опасность со стороны этой страшной женщины. – Он понизил голос. – Говорят, что она ведьма.

Нет, нет. Не надо ничего объяснять, мой принц. Я передам твои извинения сенату.

– Да, пожалуйста, сенатор, – ответил Гил. Он тоже умеет играть в эту игру. Хорошо бы только разобраться в правилах.

Рашас поклонился:

– Спи спокойно, принц Гилтас. Завтра у тебя непростой день. Не каждый день человек становится королем.

Сенатор жестом подозвал одного из своих слуг.

– Проводи его высочество в новую комнату, подальше от ведьмы. И присмотри, чтобы его не беспокоили.

Глава 11

Всю ночь Гил пролежал в постели с открытыми глазами, строя планы на завтрашний день. Когда его отвели в новую комнату, он подумал, что зря они с Эльханой попусту волновались. Теперь Гил знал, что делать. Все оказалось крайне просто. Жаль, что он никак не может дать знать Эльхане, что ей нечего бояться.

Несколько раз Гил отрепетировал в уме, что он скажет Рашасу. Тревога улеглась, и молодой человек заснул.

Его разбудил стук в дверь. Гил сел на кровати и посмотрел в окно. Все еще было темно.

Охранник-каганести открыл дверь и пропустил трех служанок. Одна из них несла большую чашу ароматной розовой воды, в которой плавали яркие оранжевые цветки. У другой в руках была лампа и поднос с едой. Третья очень осторожно несла желтые одежды, ниспадавшие с ее рук.

Девушка-каганести с подносом в руках была очень молода, не старше Гила. И к тому же необычайно красива. В отличие от старших эльфов, ее кожа не была раскрашена: может быть, это было делом вкуса, а может, древний обычай устарел у молодых. Как у всех каганести, у девушки была смуглая загорелая кожа, а волосы отливали золотом. Огромные карие глаза отражали свет лампы. Девушка робко улыбнулась Гилу, когда ставила поднос на столик рядом с кроватью.

Не подумав, Гил ответил ей улыбкой и потом ужасно засмущался, когда две старшие женщины рассмеялись и сказали что-то на своем языке. Молодая девушка залилась румянцем и поспешно отскочила от постели Гила.

– Ешь. Умывайся. Одевайся, – сказала одна из старших женщин, приукрашивая свой скверный квалинести бурной жестикуляцией. – Хозяин будет скоро с тобой. До восхода солнца.

– Я хочу повидаться с королевой Эльханой, – твердо сказал Гил, пытаясь говорить с достоинством. Он был как в ловушке на этой кровати, окруженной женщинами.

Эльфийка скосила глаза на охранника, стоящего у дверей. Тот нахмурился, отрывисто рявкнул какую-то команду, и три служанки поспешили выйти из комнаты.

– Я хочу... – громко начал Гил, но охранник буркнул что-то себе под нос и закрыл двери.

Гил глубоко вздохнул. Скоро он предстанет перед Рашасом. Во время утреннего туалета Гил снова и снова повторял свою речь, предназначавшуюся Рашасу. Едва взглянув на желтую тунику – церемониальную одежду Беседующего-с-Солнцами, Гил натянул ту одежду, в которой он путешествовал, носил в Квалинести и собирался носить дома.

Дом! От этой мысли у Гила на глазах появились слезы. Как бы ему хотелось вернуться туда опять! Его взгляд упал на поднос с пищей, и Гил вспомнил милую девушку, которая принесла этот поднос, вспомнил ее глаза, ее улыбку.

Что ж, может, он пробудет вдали от дома недолго. А потом вернется туда, когда все это кончится, когда Эльхана и Портиос опять станут полноправными правителями. А в следующий раз Гил придет сюда уже с родителями.

Он попробовал съесть завтрак, но кусок не лез в горло. Тогда Гил сел на кровать и стал с нетерпением ожидать прихода Рашаса.

На оконной раме сверкнул розоватый отблеск. Тут же Гил услышал шаги, и сенатор Рашас вошел в комнату. Он вошел без стука, и было видно, что он торопится. Взгляд Рашаса упал сперва на тунику Беседующего, лежащую на кровати Гила, потом перешел на самого юношу.

Гил встал почтительно, но не смиренно.

– Что такое? – удивленно воскликнул Рашас. – Разве служанки не сказали тебе?.. Черт возьми, эти варвары никогда ничего не могут сделать как следует. Тебе надо облачиться в одежду Беседующего, принц Гилтас.

Наверное, ты не правильно понял...

– Я все правильно понял, сенатор, – произнес Гил.

Его руки были как лед. Во рту пересохло, и Гил боялся, что голос может сорваться, а это испортит его тщательно подготовленную речь. Но теперь этому не поможешь. Надо продолжать и постараться сделать все как можно лучше. Надо попытаться исправить те глупости, которые он натворил.

– Я не собираюсь становиться Беседующим, сенатор. Я отказываюсь давать обет;

Гил остановился, ожидая, что Рашас начнет спорить, смеяться над ним, увещевать или умолять его.

Но Рашас молчал. С непроницаемым лицом он скрестил на груди руки и ожидал, что еще скажет Гил.

Юноша облизал сухие губы:

– Наверное, сенатор, ты думаешь, что раз я вырос не в Квалинести, значит, я не знаю наследия моего народа, его преданий. Но это не так. Мне все известно о церемонии коронации Беседующего-с-Солнцами. Мать все мне объяснила. И я знаю, что для этого необходимо кое-что. Беседующий дает обет по своей собственной воле.