Память Древних (СИ) - Машевская Анастасия

Первым встал Ресс — единственный из чародеев, кто берег в бою силы только из-за статуса смотрителя Пустоты — и потрепал по дороге Борво за плечо: мол, давай, вставай. Борво оглянулся без энтузиазма: мало того, что хотелось в самом деле поесть и прийти в чувство, так и поведение Данан не внушало уверенности в её здоровье. Может, и впрямь прилетело камнем? Следующим встали Стенн и Эдорта. Фирина с ними за столом не было — как и все остальные маги, в особенности телеманты, он валялся в отключке. Последним из всех встал Жал и, проходя мимо Диармайда, шаркнул его плечом в плечо, шепнув:

— Если ты и сейчас ни черта не поймешь, я засуну твои сапоги тебе в задницу, — без всяческой угрозы в голосе пообещал убийца. И Диармайду показалось, что так оно и будет.

Он смотрел вслед товарищам, которые бросили его по неясной причине. Откуда-то из-за спины доносились голоса: «Что это с ней?», «Я поговорю с Данан потом», «Вы это стерпите, мой король?». Дею хотелось ответить, что он еще не король, но какая разница. Данан ведь тоже звала его королем. Данан в некоторым смысле сделала или помогла сделать его королем. Сейчас все обрывки фраз, которым он прежде не придавал значения, складывались в общую картину. «То, о чем вы условились с лордом Гессимом» — сказала тогда у эльфов Эдорта. То, что Данан сразу же отослала Дея в стан Ллейда, чтобы заявить о нем войскам нападавших. То, что тогда, в борделе, Данан в самом деле о чем-то договаривалась с Гессимом, а потом в лагере Ллейда — с ним, не желая никого ни во что посвящать. И Ллейд… Ллейд стал августом именно перед тем, как начался штурм Галлора. Он, Диармайд, может и не семи пядей, но точно может сказать, что это едва ли было совпадением.

— Гессим! — окликнул его Диармайд поверх гомона, и обернулся назад к столу. — О чем вы говорили с Данан тогда, в борделе?

— Много, о чем, на самом деле.

— Что она сказала тебе? — потребовал Дей.

Гессим смерил нового короля приценивающимся взглядом:

— Что я должен остановить тирана в семье, Ллейд — тирана в стране, а она — тирана в мире.

Ллейд, не он, не Дей. Ллейд должен остановить тирана в стране… Диармайд зашагал туда-сюда, не слушая причитания знати, все ли с ним в порядке. Ллейд должен был остановить и Ллейд — остановил, подключив к этому Стабальтов и Диенаров, как Диармайд разузнал от самого Ллейда. «Она как обычно не посчитала нужным спросить совета старших и опытных, — напомнил голос в голове. — Не говоря о том, что она не доверяет тебе совсем. И, как видишь, не верит в тебя».

Диармайд тряхнул головой: Вечный, как было здорово, когда Темный просто шипел у него в мозгах, а не разглагольствовал связными предложениями голосом Тысячи Битв, и так, что от каждого его слова за ушами щемило, словно Дея за голову тянули калеными кузнечными щипцами.

Она выбрала для этого не его, а Ллейда… Мысль не покидала Диармайда, перемежаясь то с яростью, что он опять чем-то не хорош, то с детской обидой, что его, похоже, использовали. Только… эм… для чего? Он ведь в самом деле сделал меньше всех для того, чтобы сейчас претендовать на трон! Он просто был рожден сестрой короля Двирта. Все, что было потом — было чужой заслугой. Сначала родственников и опекунов, потом — Редгара, потом — как ни смешно, Данан. Значит, он по-прежнему остается в стане самой Таламрин, в ее части замысла. Да и где ему быть, кроме как не в лагере тех, кто решил остановить тирана Аэриды?! Только вот Данан не без причин ткнула ему, что как смотритель он оказался ничтожеством.

«Без меня» — услужливо науськал архонт.

«Без Реда» — поправил ни то себя, ни то Темного Диармайд.

Ред бы многое решил, подумал Дей. Многое мог скоординировать и взять на себя. Данан была бы спокойнее и меньше бы орала… Хотя, это не точно, — усмехнулся Диармайд, припоминая начало их странствий. Ред делал все, что мог, как Смотритель Пустоты, и искал все способы одолеть исчадий и Темного архонта. Он посылал новости и размышления другим командорам, он заставлял Дея искать договоры, он пытался сговориться с любыми армиями и часто просил письмом совета у командора Тальвады. Он даже оставил в покое Драммонда, чтобы тот скорее закончил с парталанским вторжением и помог уже Смотрителям армией!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Армией, — вдруг замер Диармайд, которая теперь, покореженная, побитая, измученная, принадлежала ему.

Вот, для чего он нужен? Вот, чем он плох?! Он — просто фигура, которая в силу происхождения обладает свойством отдавать указания?! Фигура, с которой можно сговориться и которой порой можно управлять! В отличие от любого другого претендента на престол Даэрдина, в кои наверняка метили некоторые августы. Может быть, даже тот же Ллейд?

Дей оглянулся на брата Данан с опасением психически больного и напуганного преследованиями человека. О, сиськи Митриас!!! Да, любой другой на его месте первым делом бы взялся за упрочение власти, коронацию, потом — за выдворение парталанцев, потому что это самая настоящая, видимая и осязаемая угроза. А исчадия — это так, потом, позже. Для этого есть Смотрители Пустоты, вроде вот него, Диармайда…

А если на троне он, смотритель, то и приоритеты его сейчас очевидны.

Дей замер, поразившись тому, как не прочел замысел Данан с самого начала. Он ведь — как на ладони! Дей рывком метнулся к двери, приказав:

— Пошлите за Лауданом! — «Его армия самая целая». — Живо! Сейчас же! И скажите, если до завтрашнего вечера не явится с войском к южной Цитадели Тайн я … засуну его сапоги ему в задницу!

Свесив подготовку к очередному спешному выходу на Ллейда и Айонаса, Диармайд постарался скрыться с глаз снующих повсюду людей. К демонам в пекло, быть центром всеобщего внимания оказалось чертовски неуютно, даже скверно! Все таращились на него, задавали вопросы, ждали ответов, мудрых решений, командного голоса…

О, про голоса Дей много мог рассказать. Каждому.

А в остальном он возненавидел происходящее уже к вечеру. Всю сознательную жизнь, с тех пор, как еще король Двирт выслал его мальчонкой в Цитадель Тайн, он только и делал, что прятался. От умения быть тише воды, ниже травы, зависела его жизнь. Он никогда не был убийцей, но сросся с тенью. И сейчас его твердой рукой нарочно выдернули на свет, как выдирают в преждевременных родах ребенка, грозящего погубить мать.

Он не хотел быть королем и в этом не врал. Он должен был, как король сделать одно дело и отдал распоряжения. Этого же хватит? А ему… ему надо немного времени. Хотя бы клочок.

В королевском покое, огромном не по размеру для Диармайда, ужасно холодном и пустом, Саэнгрина дергали каждые три минуты. Конечно, когда в голове рулады разводит архонт, об уединении речи не идет, но все же архонт — это один собеседник, а прорва прислуги, докладчиков, стратиев, августов и остальных — это натуральная проблема!

Дей сбежал — в подземелья. С одной стороны, его бы едва ли стали здесь искать. С другой, отличный шанс без свидетелей поговорить с узницей. А с третьей — если кто его и обнаружит здесь, всегда можно будет сказать, что король занят и отослать всех к чертям. Хотя бы на пару часов.

Диармайд с некоторой тревогой и замиранием спустился в темницы. Он бывал здесь в самые черные годы жизни. Король шел, нервно оглядываясь по сторонам и стараясь дышать, как можно тише. Бледные и рыжие отсветы огня от факелов вылизывали стены, пробуждая в Диармайде страшные воспоминания: как его обвиняли, били, волокли на казнь… Ред был пророком, наверное, раз счел нужным спасти его тогда. Ведь, по существу, кто он такой, чтобы Редгар о нем волновался? Что двигало командором?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ред никогда не откровенничал, а спрашивать у голоса в голове было глупо. Оно может звучать, как Ред, но ведь от этого оно не станет Тысячей Битв?

— Вот каким ты стал, — протянул женский голос из клети. — Диармайд Саэнгрин.

Дей вздрогнул с растерянным выражением на лице. Потом опомнился, сунул факел в кольцо на стене. Приблизился к женщине в кандалах за решеткой. Он никогда не видел её вблизи, но облик и черты запомнил хорошо — она безынтересно и отрешенно, без всяких эмоций в лице смотрела на него, когда глашатай Драммонда зачитывал приговор.