Мы, аристократы. 1-й, 2-й курс - Бастет

- Это здесь… - Гермиона.

- Надо было сразу в эту сторону сворачивать… - а это уже Рон.

- Никто из нас тут не был, мы еще быстро нашли… - она же.

- Дети, одумайтесь, там же опасно… - Гилдерой, а голос-то у него дрожит.

- Профессор, а вы у нас для чего? - Рон.

- У меня даже палочки нет… - опять Гилдерой.

- Я её отдам вам, как только мы найдём клетку, - снова Гермиона.

Голоса медленно приближались. Я еще не видел их обладателей, но представлял, как осторожно они идут по проходам между клетками, как озираются на обитателей клеток, стараясь держаться точно посередине. Люмос тут не был нужен - как и во всех подземельях Хогвартса, в зверинце слабо светились стены - но освещение было призрачным, серо-голубым, при нём так и тянуло засветить хотя бы крохотный тёплый огонёк. Залопотали в клетке пикси, зарычала нунда, защелкали клешнями потревоженные клешнеподы во влажном террариуме.

Блуждание компании по зверинцу сопровождалось шумом его разбуженных обитателей. Крики, вопли и рычание возникали там, где они проходили, и постепенно стихали там, откуда они удалялись. Когда четыре тёмные фигуры замаячили в дальнем конце прохода, они перебудили добрую половину зверинца.

- Та самая клетка, - сказала Гермиона, остановившись перед чёрным пологом и для надёжности прочитав табличку. - Тут написано «Не заглядывать, кокатрайс».

За время пути сюда девчонка немного успокоилась и теперь вела себя благоразумнее. Осмотрев полог снаружи, она обернулась к своим спутникам.

- Нам нельзя глядеть на кокатрайса, или он окаменит нас всех, - сказала она тоном воспитательницы детского садика. - Профессор, сейчас я отдам вам палочку, а вы подготовите своё заклинание и только затем откроете дверь и обезопасите кокатрайса. Мы пока отвернёмся, а когда вы закончите с ним, скажете, что мы можем заходить в клетку.

- Я бы к нему спиной не поворачивался, - буркнул Уизли, но очень-то спеша повиноваться распоряжению девчонки. Зато Невилл был тише мыши и вёл себя так, словно был под Империо, шагая, останавливаясь и поворачиваясь по её команде.

- Глупости, Рон, - среагировала на его бурчание Гермиона, передавая палочку Локхарту. - Профессор принёс нам клятву и теперь не может причинить нам вреда. И он сам заинтересован в том, чтобы осмотр клетки был проведён быстро и безопасно. Приступайте, профессор.

Все трое повернулись спиной к клетке и оставили Локхарта наедине с ней. Слишком потрясённый и перепуганный, тот был далёк от мысли, чтобы не подчиниться требованию девчонки. Он стоял и не решался отдёрнуть полог, пока за его спиной не раздался голос Гермионы:

- Профессор, вы скоро?

Обречённо вздохнув, Гилдерой частично откинул полог, затем отодвинул задвижку на двери клетки. Кокатрайс, обленившийся за годы заточения, продолжал дремать на своей подстилке, никак не среагировав на скрип открывающейся двери. Обнадёженный спокойствием птицеящера, профессор направил на него палочку и проговорил неизвестное мне заклинание.

Кокатрайс со скоростью пушечного ядра выскочил из клетки. На его чешуйчатой голове красовалась клумба маргариток. Пребольно клюнув оторопевшего профессора, отчего тот взвыл не своим голосом, животное вспомнило о своём фирменном умении и глянуло на обидчика в упор. Чёрные провалы змеиных глаз на мгновение блеснули зелёным, Локхарт статуей свалился на пол, а кокатрайс оценивающе уставился в три беззащитные, подставленные ему спины, выбирая, с какой начать. Но я был начеку и одним усилием невербального Секо Вайпери перерезал длинную чешуйчатую шею птицеящера. Голова с обрубком шеи упала на Гилдероя, а за ней туда же обрушилось и тело. Ноги кокатрайса сделали несколько скребущих движений по полу, и наступила тишина.

Мгновения текли одно за другим… На полу зверинца лежал окаменевший Гилдерой в папильотках, на его груди покоилась голова кокатрайса с венчиком из маргариток, словно похоронный букет. Туловище птицеящера лежало рядом, из него натекала лужа крови, быстро пропитывавшая цветастый халат профессора. Три замерших в испуге спины дополняли это ирреальное зрелище, напоминавшее некий странный мистический ритуал.

- Профессор? - раздался наконец осторожный голос Гермионы. И чуть помедлив, снова: - Профессор?

- Там что-то не так, - впервые за всё время подал голос Невилл.

- Посмотрим? - предложил Уизли.

- Стойте! - скомандовала Гермиона, хотя никто и так не шевелился. - А вдруг там кокатрайс?

- Тогда он уже напал бы, - зародилась здравая мысль у Рональда.

- А тогда почему профессор молчит?

- Может, они друг друга… того?

- Смотрим?

- Сначала кто-нибудь один…

- Я посмотрю. - Гермиона шевельнулась и осторожно оглянулась на клетку.

- Ох, кажется, они друг друга… того, - в ужасе пробормотала она, прижимая руки ко рту.

- Правда, что ли?! - Уизли мгновенно обернулся назад. - Ни фига себе…

Гермиона протянула трясущиеся пальцы к лицу профессора и потрогала его лоб.

- Окаменел… - с облегчением выдохнула она. - Его спасут, зелье в медпункте есть. Рон, Невилл, давайте посмотрим, что там в клетке… нет, стойте! Я сама…

Никто не возражал ей. Не желая уступать никому так трудно доставшуюся добычу, Гермиона залезла в клетку и вскоре появилась оттуда с блокнотом.

- Похож, - она засветила слабенький Люмос и стала читать записи в блокноте. По мере того как она читала, её лицо вытягивалось, рот приоткрывался, а глаза становились всё больше и больше. Наконец она перевернула последнюю страницу и захлопнула блокнот. - Охх…

Я мысленно согласился с девчонкой, потому что знал, какую фразу она только что прочитала.

«Гермиона сегодня любезничала с Гарри в коридоре. Я никогда ей этого не прощу.»

Глава 31

У гриффиндорской троицы не хватило колдовских умений самим доставить Локхарта в больничку, поэтому они отправилсь будить МакГонаголл. Я не стал дожидаться их возвращения и вернулся в общежитие. Покойся с миром, кокатрайс, надеюсь, ты погиб не зря.

Во время завтрака объявили, что за грубое нарушение школьной дисциплины и за порчу ценного школьного имущества снимается сто баллов с зачинщицы этого хулиганства Гермионы Грейнджер и по пятьдесят баллов с её сообщников, Рональда Уизли и Невилла Лонгботтома. С учётом того, сколько с них уже сняли за вторжение к слизеринцам, Гриффиндор теперь находился на четвёртом месте с большим отрывом от остальных факультетов. Пострадавший профессор ЗоТИ сутки пролежал окаменевшим в больнице, но уже на следующий день появился за преподавательским столом, отделавшись только испугом. Его окаменение утаить не удалось - не будем говорить, кто подкинул старостам идею навестить внезапно заболевшего преподавателя - и слизеринцы постарались, чтобы происшествие стало достоянием широкой общественности.

Разумеется, Малфой-старший получил письмо от сына и явился в Хогвартс выяснять подробности. Разговаривал он, как обычно, со мной и с глазу на глаз, и по итогам разговора собрал очередную комиссию для расследования происшествия. Комиссия выяснила обстоятельства дела и постановила, что несчастный случай с профессором Локхартом произошёл вследствие его некомпетентности, после чего устроила проверку знаний учеников по его предмету, проведя на каждом курсе министерскую контрольную по ЗоТИ.

Результаты контрольной, как и следовало ожидать, оказались плачевными. Локхарта уволили с должности, лишив его права преподавания, а экзамены по его предмету в этом году отменили. Поскольку отставание школьников по ЗоТИ было результатом не одного года, Дамблдору сделали последнее предупреждение, пригрозили поставить вопрос об его соответствии занимаемой должности и указали, что если директор сам не способен найти преподавателя в школу, он обязан поручить это Министерству.

Если постараться, Дамблдора можно было бы и снять с директорского поста. Мы с Малфоем обсудили это еще до комиссии и пришли к печальному выводу, что заменить старого интригана пока некем. Он окружил себя сотрудниками, совершенно не способными заменить его на должности, кроме разве что МакГонаголл, которая замещала его во время отлучек. Но в этом случае Дамблдора пришлось бы взять на должность преподавателя трансфигурации и декана Гриффиндора, потому что другой замены не было, а для полного отстранения его от преподавания не хватало причин. Получалось, что Мак-кошка в роли директора - это тот же Дамблдор, с той разницей, что вся ответственность за происходящее в школе ляжет на неё и под него уже не подкопаешься.

На самом деле должность школьного директора представляла очень малый интерес для любого чистокровного мага, кроме интриганов и манипуляторов. Работа непростая, тяжёлая, неблагодарная, она требовала полного отказа от личной жизни и посвящения себя интересам Хогвартса. Где найти такого подвижника, если не бескорыстного, то хотя бы безвредного, никто из знакомых Малфоя не представлял.