Колумбы иных миров - Юлия Федотова

24 марта.

Третий день на Сандарре. И, надеюсь, последний. Утром должны отбыть на Эрд.

Весь день развлекались как могли. Хотели сходить в центр острова, посмотреть на тамошнюю платформу, но бабушка сказала, туда два дня ходу, и то, если знать короткую дорогу. Поэтому бродили по ближайшим окрестностям, заходили в увеселительные заведения и торговые лавки. Энка с Ильзой купили платье с декольте, как у вчерашней сифилитички, и напялили на Меридит — посмотреть, как будет сидеть. Здесь, на острове, не действуют проклятия, и дисам можно безбоязненно надевать женскую одежду. Но я не понимаю, зачем это нужно. Вид получился ужасный! Я, конечно, очень люблю Меридит, но убежден: с ее плечами декольте противопоказано. Хорошо, что она сама это осознает. Обозвала подруг дурами и сказала, что больше в жизни такого не напялит, хоть режьте. Энка упрекает нас в консерватизме и косности мышления — пусть. Не желаю, чтобы моя сестра по оружию ходила таким пугалом!

Зато очень похорошел Балдур. Иссякла та магия, что поддерживала его рот в жабьем состоянии. Энка говорит, теперь в него можно влюбиться. Но он собирается вернуть себе привычный облик, как только представится возможность.

Но самое удивительное случилось со мной — я выиграл в кости! Первый раз в жизни! Даже не знаю, почему я вообще надумал играть, тем более с гоблином. Я совершенно равнодушен к азартным играм. А тут ни с того ни с сего сел и выиграл! Это может говорить только об одном: на мне действительно лежит особое проклятие, не позволяющее выигрывать в кости там, где действуют законы магии. Орвуд считает иначе. Он уверяет, что соперник нарочно сжульничал и проиграл, чтобы раскрутить меня на более высокие ставки — такая у них, у гоблинов, повадка. Но я-то знаю: и прежде находились жулики, желающие мне проиграть на спор. Но у них ничего не получалось. Они обязательно выигрывали. Нет, я определенно проклят! Знать бы еще, кем, когда, за что и надо ли мне по этому поводу сожалеть?

Но сейчас меня больше волнует другое. Когда мы выйдем из зоны действия противомагического сооружения, что будет с моими астральными нитями? Найду ли я ту, что ведет в мир к Максу, или они опять все перепутаются? Премудрая Энка говорит: «Поживем — увидим». Ей легко рассуждать! А на моей совести Агнесса!

А у Рагнара совести нет вовсе — так считает Меридит. Дело в том, что он под конец дня все-таки ухитрился напиться, несмотря на усилия Аолена. Такое с ним изредка случается. Я имею в виду Рагнара, который напился, а не Аолена, который не уследил. Меридит совершенно не выносит пьяных. Даже убить может (такое уже случалось). Хорошо, что Рагнар, напившись, делается тихим, смирным и почти сразу засыпает. Таскать его тушу по подвесным мостам — дело непростое, но я считаю его меньшим из зол. Прояви он пьяную назойливость или агрессию, и ему бы несдобровать — у моей сестры по оружию рука тяжелая. К счастью, обошлось без жертв. Меридит никого не убила.

Зато убил я. Убил и сбросил в канал. Это был честный поединок, и не я его спровоцировал. Энка утверждает, что поединки со мной нечестные изначально. Якобы моя внешность вводит противника в заблуждение, не позволяет верно оценить силы. Но на сей раз меня нельзя упрекнуть даже в этом. Противником был мой соплеменник. Я так и не понял, чего он от меня хотел. Считается, будто живым тварям свойственно с возрастом становиться умнее. Этот ненормальный был заметно старше меня, пожалуй, в летах Балдура (а может, и больше — спригганы стареют гораздо медленнее людей.) Но годы не прибавили ему мозгов. Вел себя как неуравновешенный отрок. Прицепился с какой-то глупостью — вроде бы я не так на него посмотрел (а я не смотрел вовсе!) — и вызвал на поединок. Зачем — одним богам ведомо!

Дрались мы долго, он был хорошим воином. Но не знал косого кангарского удара, это его и погубило. Аолен меня упрекнул: зачем я его сразу насмерть? А косой кангарский удар иначе не бывает, на то он и рассчитан… Получается, Аолен его тоже не знает?! Надо немедленно научить, пока помню. Мало ли что…

Научил. Аолена, Ильзу, Орвуда и Улль-Бриана до кучи. А Эдуард, оказывается, знал. Я ему раньше показывал. Вот! Не таким уж я был плохим наставником, как стремится представить кое-кто из рода сильфов.

Но продолжу свой рассказ, день сегодня выдался насыщенным.

Побывали мы примерно на тридцати стенах. А всего их, по словам бабушки, более тысячи. Что-то невероятное! Какая же прорва базальта ушла на их возведение! Где откопали-то столько?!

Денег мы тоже потратили прорву — оплачивали переходы по мостам. Орвуд рад, что пришлось отказаться от идеи посетить центральную платформу. Иначе, говорит, совсем разорились бы. Но сложность тут даже не в деньгах, а в том, что и мосты, и арочные проходы для кораблей расположены не по одной линии, а как попало. Часто разброс составляет несколько тысяч шагов. Проходишь изрядное расстояние, но в глубь острова продвигаешься очень медленно. Гунилла говорит, там и делать нечего. Гуще всего заселены крайние стены, со второй по пятидесятую. А дальше сотой вообще никто не живет. Но нам-то нужно не население, не питейные заведения и бордели. Нам интересно увидеть самый центр — вдруг там сокрыта какая-то тайна или, наоборот, разгадка, позволяющая узнать, кто и зачем построил все это немыслимое сооружение?

Увы. Сейчас на это нет времени. Может быть, потом, когда приведем мир в порядок, нам представится возможность изучить внутренние части острова как следует? Удобнее всего было бы добраться туда по воздуху. Но ни грифон, ни даже дракон лететь над Сандарром не сможет. Во время войны они, драконы, дальше шестой стены не проникали, падали и разбивались. Это и понятно — движущей силой их полета является магия. В мире Макса есть чисто механические летучие повозки. Но мечтать об этом теперь, пожалуй, преждевременно. Возвращаюсь с небес на землю.

На одиннадцатой стене Орвуд повстречал соотечественника, был потрясен до глубины души. Он представить себе не мог, что на свете существует гном, способный податься в пираты. Но тот при ближайшем рассмотрении оказался простым ростовщиком. Похоже, Орвуд остался разочарованным.

На пятнадцатой стене дрались. Все против всех, и мы тоже, поневоле. Пришлось кулаками прокладывать путь к следующему мосту. Ильзе подбили глаз, Улль-Бриану разбили нос, хотя он и не дрался вовсе, шел за нашими спинами. Вот не везет парню! Хотя Ильза считает иначе. Говорит, что охотно променяла бы свой глаз на его нос — не хочет ходить с синяком. Больше всех пострадал Рагнар, в тот момент еще трезвый. Какая-то истеричная особа набросилась на него и расцарапала всю физиономию. Он не мог дать достойный отпор — боялся не рассчитать силы и навредить даме. Это было бы не по-рыцарски. Нападавшую оттащила за шкирку Энка. Стукнула по шее и пригрозилась убить. Та убежала, предварительно загнув столь выразительную словесную комбинацию, что лично мне надо напиться до состояния Рагнара, чтобы решиться повторить ее на публике. Все-таки на Сандарре чересчур вольные нравы!