Кровавые обещания - Райчел Мид

— Он сумасшедший, — сказал Марк. — Это неправда. Не следует поддаваться фантазиям безумца. Не зацикливайся на них, а не то это станет следующей целью твоих неусыпных поисков. Между тем тебе нужно возвращаться к своей подруге, с которой ты связана.

Я сглотнула, чувствуя, что вся внутри пылаю. Неужели пользователь духа действительно вернул стригоя к жизни? Теоретически, поскольку пользователи духа могут исцелять и даже оживлять мертвых, почему бы им не проделывать то же самое с не-мертвыми? И Дмитрий... Дмитрий определенно казался другим, пока держал в руке кольцо. Может, дух при этом воздействовал на него, дотягивался до некоторой частички его прежнего «я»? А я тогда подумала, что он размягчился под воздействием воспоминаний о своих родных...

— Мне нужно поговорить с этим мороем, — пробормотала я.

Хотя... зачем? Выдумка или нет, уже слишком поздно. Я сделала, что хотела. Убила Дмитрия. Теперь ничто не вернет его к жизни, никакое чудо духа. Сердце заколотилось чаще, я едва дышала. Внутренним взором я видела, как он падает, падает, падает... с колом в груди. Говорил ли он при этом, что любит меня? Всю оставшуюся жизнь я буду задаваться этим вопросом.

Боль и печаль затопили меня — но одновременно и облегчение. Дмитрий стал созданием зла, а я освободила его, даровала мир и покой. Может, он и Мейсон теперь вместе на небесах, оттачивают боевые приемы стражей. Я поступила правильно, и не о чем сожалеть.

Не догадываясь о моих переживаниях, Оксана среагировала на последние слова.

— Марк не шутит. Этот человек безумен — если вообще жив. В последний раз, когда мы встречались с ним, он едва был в состоянии поддерживать разговор или даже использовать свою магию. Он скрывается. Никто не знает, где он, — за исключением, может быть, его брата.

— Хватит, — предостерегающе сказал Марк.

В Эйбе, однако, пробудилось любопытство. Он наклонился вперед — вылитый змей.

— Как звать того человека?

Марк заколебался, но потом ответил:

— Роберт Дору.

Как бессмысленно все это, осознала я! Этого человека не найти; к тому же, вполне вероятно, в приступе безумия он вообразил всю эту историю со спасением стригоя. Дмитрий ушел, одна часть моей жизни подошла к концу. Я должна вернуться к Лиссе.

Тут я заметила, что Эйб подозрительно примолк.

— Ты знаешь его? — Спросила я.

— Нет. А ты?

— Нет. — Я вгляделась в лицо Эйба. — У тебя определенно такой вид, будто ты что-то знаешь, Змей.

— Мне кое-что известно о нем, — ответил Эйб. — Он незаконнорожденный королевский морой. У его отца была связь, результатом которой и стал Роберт. Отец всегда относился к нему как к члену семьи. Роберт и его сводный брат росли вместе, хотя не многие знали правду. — Но уж Эйб, безусловно, знал. — Дору — фамилия его матери.

Неудивительно. Среди королевских семей нет такой — Дору.

— А как фамилия его отца?

— Дашков. Трентон Дашков.

— Это имя мне известно, — сказала я.

Я встречалась с Трентоном Дашковым много лет назад, когда сопровождала Лиссу и ее родных на праздничный королевский прием. Тогда Трентон выглядел сутулым стариком, на грани смерти. Морои часто живут больше ста лет, но ему было сто двадцать — даже по их меркам это глубокая старость. Никаких слухов или перешептываний о наличии у него незаконнорожденного сына я не слышала, а вот его рожденный в браке сын присутствовал там. Даже танцевал со мной и вел себя в высшей степени любезно с безвестной дампирской девочкой.

— Трентон — отец Виктора Дашкова, — сказала я. — Ты хочешь сказать, что Роберт Дору — сводный брат Виктора Дашкова?

Эйб кивнул, по-прежнему не спуская с меня пристального взгляда. Такое впечатление, что он знал все; вполне вероятно, даже мою историю с Виктором.

— Виктор Дашков — важная персона? — Нахмурившись, спросила Оксана.

Из своего сибирского дома она внезапно перенеслась в запутанную неразбериху моройской политики, даже не догадываясь, что речь идет о человеке, который мог бы стать королем, но сейчас сидел в тюрьме.

Я засмеялась — но не потому, что ситуация казалась мне смешной. Вся история выглядела невероятной, и истерический смех был единственным способом «выпустить пар», а вместе с ним и владевшие мной безумные чувства. Раздражение. Смирение. Ирония.

— Что тебя так позабавило? — С некоторым испугом спросил Марк.

— Ничего, — ответила я, чувствуя, что если не перестану смеяться, то расплачусь. — Это просто так. Ничего забавного.

Какой удивительный поворот моей жизни! Единственным человеком, возможно знающим что-то о спасении стригоев, был сводный брат моего злейшего врага, Виктора Дашкова. И он же единственный, кто, возможно, знал, где Роберт. Виктору было удивительно много известно о духе, и теперь я догадывалась, из какого источника.

Впрочем, все это не имело значения. Даже если бы Виктор и сам мог вернуть к жизни стригоя, Дмитрий умер, от моей руки. Я не знала другого способа спасти его, и теперь он мертв. Когда мне пришлось выбирать между ним и Лиссой, я выбрала его. Теперь такой вопрос не возникал. Я выбираю ее. Она настоящая. Живая. Дмитрий остался в прошлом.

До этого я рассеянно смотрела в стену, а теперь подняла взгляд на Эйба.

— Ладно, старикан. Упаковывай меня и отправляй домой.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ

Перелет длился около тридцати часов.

Добраться из самого сердца Сибири до самого сердца Монтаны оказалось нелегко. Из Новосибирска в Мизулу я летела через Москву, Амстердам и Сиэтл. Четыре рейса. Пять разных аэропортов. Много беготни. Это выматывало. Тем не менее, когда в Сиэтле я вручала свой паспорт, чтобы меня пропустили в США, то почувствовала прилив эмоций — радость и облегчение.

Я почему-то думала, что Эйб полетит со мной и сдаст меня с рук на руки тому, кто его нанял.

— Ты действительно намерена вернуться? — Спросил он меня в аэропорту. — В школу? Не собираешься удрать на одной из остановок и снова исчезнуть?

Я улыбнулась.

— Нет. Я возвращаюсь в Академию.

— И останешься там? — Давил он.

Он не выглядел таким опасным, как в Бийске, но глаза по-прежнему смотрели жестко. Моя улыбка увяла.

— Откуда мне знать, как пойдут дела? Я ведь бросила школу.

— Роза...

Я вскинула руку, останавливая его и удивляясь собственной решимости.

— Хватит. Ты сказал, тебя наняли, чтобы доставить меня обратно, и не твое дело, что я буду делать потом.

По крайней мере, я на это надеялась. В Академии были люди, которые жаждали моего возвращения. Скоро я окажусь там. Они победили. Услуги Эйба больше не требовались.

Тем не менее, расставаясь со мной, он почему-то не выглядел счастливым. Глядя на взлетающий самолет, он вздохнул.