Лёхин с Шишиком на плече - Сергей Радин

— Так ведь это она дверь открытой оставила. Я ж только раскрыл, как увидел, что ты, Лексей Григорьич, прибымши, чтоб она, значит, на звонок не вставала, с места не уходила.

— Все по-прежнему? — спросил Лехин и покраснел: вопрос-то словно от опытного врача.

— Хуже. Хозяин пытается открыть свою дверь. Пока не получается, поскольку дверь плохо различима. Если она станет осязаемой, придется будить его, а потом сторожить каждую ночь.

— Каждую ночь?! — не выдержал Лехин.

— Потому и позвал я тебя, Лексей Григорьич, что без тебя не справиться. Шишику нашему силенок недостает, дашь ему немножко — тебя не убудет, а с твоим уж тогда они горы свернут!

— Каким образом?

— Лабиринт построят во сне хозяина, да и позовут по нему.

— И это сработает?

— Сработает, Лексей Григорьич. Иди ж ты, пожалуйста, не мешкай.

Входную дверь Лехин закрыл тихонько, а прежде чем войти в комнату, пальцем постучал по косяку. Он немного все-таки боялся напугать женщину внезапным появлением. Но она только обернулась и кивнула. Лехин подошел и сел.

Впечатление, что в комнате тяжелый больной, подчеркивал торшер, скромно притулившийся в углу. Его приглушенный, будто постепенно угасающий, темно-желтый свет заставил мебель пригнуться, а потолок — вознестись. Кровать с Соболевым перечеркивала комнату, и его сестра, державшая "больного" за руку, казалась ночной сиделкой.

Она мельком взглянула на Лехина, севшего на заранее приготовленный стул, и снова опустила глаза. Лехин сразу взял и сжал другую ладонь Соболева. С некоторой неприязнью подумал: "Он опять не Соболев — Проводник. Долго еще это будет тянуться?"

Проводник лежал неподвижно, до пояса под простыней. Майка на нем темнела пятнами пота, а на тумбочке, у изголовья кровати, валялось скомканное полотенце, которое хозяйка брала, осторожно промакивала лоб брата и снова бросала назад.

— Зовите меня Анной, — прошептала женщина. — Когда вы привезли его, все было хорошо. Он выглядел просто очень усталым. Сказал, что у него была амнезия. Была и прошла, когда вы со своим другом узнали его и назвали по имени… Он помылся, переоделся, хорошо поел — и все время был веселый, говорил, что завтра надо пройти по всем инстанциям, восстановиться по документам и объявиться на работе. А потом, когда лег спать, я заглянула к нему в комнату пожелать спокойной ночи, а с ним уже…

Вавила сидел на стопке книг, рядом с мятым полотенцем, и, вздыхая, кивал.

Шишиков почему-то нигде не было видно.

— Почему он звал вас? — вдруг спросила Анна и сама же ответила: — Наверное, он видит в вас спасителя. Ведь вы были первым, кого он увидел, когда пришел в себя. Но почему держать за руки? Вы его ученик по кружку спиритизма? Думаете, его амнезия связана с тем, что он медиум?.. Я не помню вас. Хотя, мне кажется, я вас где-то раньше видела.

Она зябко передернула плечами под кофтой, накинутой на длинный халат, и прошептала:

— Слишком много болтаю. Это с перепугу. Я хотела вызвать "Скорую", но Дима начал звать вас, а у меня не было вашего адреса. Это чудо, что вы позвонили сами.

— Я не спирит и не медиум. У меня смежный профиль, — туманно сказал Лехин. — И у меня есть некоторое представление о том, что с вашим братом. Все, что нужно, чтобы помочь ему, — это продолжать держать его за руку. И закрыть глаза.

Больше всего Лехин боялся, что Анна тут же задаст ему еще целую кучу вопросов, но женщина послушно опустила ресницы. На ее мягкие черты лица, смуглого и округлого, как у рафаэлевских мадонн, хотелось смотреть долго, не отрываясь. Но спящий Соболев судорожно вздохнул и прошептал:

— Алексей!..

— Я здесь, — ответил Соболеву Лехин и, тоже закрыв глаза, пошел навстречу Проводнику.

И сразу подумал: "Ну пожалуйста, не надо!"

Поскольку увидел то, что видел вокруг себя Проводник. Сон не сон. Пространство, где разгулялось подсознание Проводника, а может, и не оно.

Проводник стоял в белом коридоре, окаменело, как те манекены, от которых вздрагиваешь в иных магазинах: вынесенные за пределы павильона, они так похожи на живых, что испытываешь остолбенение, натыкаясь на такой же остолбенелый рисованный взгляд.

В стене коридора, перед Проводником, еле были обозначены контуры двери. С той стороны кто-то вовсю ломился, и едва намеченная дверь содрогалась и пустынно грохотала. Время от времени наступала тишина, но иллюзорный грохот продолжал дробить воздух в коридоре. И еще. Несмотря на плотную преграду, с той стороны слышалось отнюдь не иллюзорное тяжелое дыхание. Отчетливо, как из-за бумажной ширмы.

Обойти Проводника Лехин не мог. Слишком узкий коридор.

Проводник стоял неподвижно, но точно не бездействовал. Часть дверного контура, видимая Лехину, вдруг мягко подалась вперед, будто огромная лапа вмялась в висящую простыню.

Привело в себя Лехина деловитое постукивание, отдающее щелчками в руку. Меч-складенец. И когда успел его вытащить? Или он сам прыгнул в руку?

А еще шорох. Лехин осмелился отвлечься и быстро глянул. Опаньки… Бокового коридора слева от Проводника раньше не было. Раньше коридор с намеченной дверью был единственным — прямая бесконечная колбаса, ежившаяся на горизонте в неопределенную точку.

Что-то мелькнуло сверху вниз. Шмяк! Свалившийся с потолка Шишик — издали не разобрать чей — хлопнул на Лехина желтыми глазищами и засеменил по стене наверх. Почти забывший о Проводнике, Лехин проследил "помпошкин" путь до потолка. Там сидел второй Шишик и яростно сопел на первого. Первый чуть не долез до потолка, как второй ринулся от него. И вниз. "Помпошки" играли в догонялки! В экстремальные догонялки — вкруговую с потолка на пол по стенам и — обратно. Изумленный Лехин сначала решил, что Шишики окончательно слетели с катушек: играть во сне человека, который вот-вот запустит чудовищ в сон, а потом — в реальность! Или такие легкомысленные?.. Глухой стук в контурную — пардон, уже в настоящую — дверь заставил Лехина повернуться навстречу ближайшей опасности. Назад он все-таки еще раз обернулся, и возмущение погасло. Шишики, оказывается, бегали не просто так, они создавали боковой коридор, наполняя его живым цветом и звуком. Центральный, белый коридор заметно поблек, когда из боковушки плеснуло летним разноцветьем и деловитым карканьем вороны на фоне общего городского шума.

Зачем "помпошкам" этот коридор?

Догадайтесь сами, называется.

Лехин коснулся плеча Проводника. Зададим-ка тот же вопрос.

— Дмитрий Витальевич, зачем вам эта дверь?

Проводник ответил не сразу. Медленно повернул голову. Пустой взгляд человека, решающего неотложные проблемы. И решающего так напряженно, что пот струйками заливает осунувшееся лицо.