Новейшая история России - Владимир Шестаков

Весной 1956 г. на полигоне Капустин Яр под Волгоградом был осуществлен успешный пуск первой в мире ракеты Р-5М с ядерным зарядом. Этот ракетный комплекс сыграл важную роль в создании отечественных ракетных войск стратегического назначения. Через два с небольшим года воинские ракетные части на базе ракет Р-5 впервые заступили на боевое дежурство в Крыму. 17 декабря 1959 г. в СССР создается новый вид вооруженных сил — Ракетные войска стратегического назначения (РВСН).

Триумфом советской науки и техники явилось создание под руководством С. П. Королева и М. В. Келдыша первого в мире искусственного спутника Земли и выведение его на орбиту 4 октября 1957 г. Первый искусственный спутник был запущен на «военные деньги», выделенные главнокомандующему ракетных войск М. И. Неделину на реализацию стратегической ракетно-ядерной программы.

Под проект десантирования войск на территорию противника через космос маршал позволил Королеву переоборудовать его штатную боевую межконтинентальную ракету Р-7 в космический корабль «Восток». 12 апреля 1961 г. открыло начало новой космической эры. 108 минут, которые провел на орбите первый в мире космонавт Юрий Гагарин, дали ответ на вопрос о возможности жизни и работы человека в космическом пространстве.

Успехи в деле освоения космоса определялись интересами военно-промышленного комплекса (ВПК). На Байконуре на один научный старт приходилось три-четыре учебно-боевых пуска.

Непропорциональная перекачка ресурсов в военный сектор, приоритетное развитие отраслей ВПК придают советской экономике в хрущевское десятилетие все более однобокий характер. В отраслях, не связанных с «оборонкой», положение было хуже: старело импортированное в годы первых пятилеток промышленное оборудование, крайне медленно осваивались новые типы машин, новые технологии.

Тем не менее яркие достижения в освоении космоса, относительно высокие темпы роста промышленного производства породили в советском обществе определенную эйфорию, уверенность в возможность гигантского рывка вперед. Авантюрные начинания Хрущева по ускоренному строительству в СССР «светлого коммунистического будущего» нашли определенную поддержку в научной среде. Даже крупные ученые занимались во второй половине 50-х гг. обоснованием партийных директив по коммунистической перспективе, участвовали в подготовке новой Программы КПСС.

Начало духовного раскрепощения. С ослаблением политических репрессий в советском обществе происходит заметное раскрепощение умов, зарождаются и начинают проявлять себя элементы инакомыслия, растет неформальная политическая активность отдельных слоев населения, прежде всего творческой и научной интеллигенции. Пробуждение общественного сознания стало реальностью еще на рубеже 50-х гг. Смелые очерки Валентина Овечкина «Районные будни», опубликованные в 1952 г., буквально «взорвали» приукрашенное представление о процветающей «сталинской» деревне. Идейной подготовкой перемен стал ряд статей, опубликованных в 1953–1955 гг. в журнале «Новый мир»: «Об искренности в литературе» В. Померанцева, «Люди колхозной деревни в послевоенной прозе» Ф. Абрамова, а также повесть И. Эренбурга «Оттепель», давшая наименование всему хрущевскому десятилетию. Благодаря дискуссиям, борьбе мнений, постепенно захвативших литературу, искусство, науку, к середине 50-х гг. советское общество стало переосмысливать происходившее. XX съезд ускорил процесс духовного раскрепощения. Стремление Хрущева в борьбе за лидерство опереться на поддержку широких общественных слоев способствовало дальнейшей либерализации общества. Жесткий контроль, установленный сталинской диктатурой над всеми сторонами общественной жизни, и в первую очередь над духовной культурой, безжалостное подавление любого свободомыслия в новых условиях были уже неприемлемы. Практика проработочных кампаний, некомпетентного вмешательства партийных органов в творческий процесс была осуждена. Однако инерция административных методов руководства искусством была велика. В начале 1957 г. несправедливой критике подвергнулся роман В. Дудинцева «Не хлебом единым». За публикацию за рубежом романа «Доктор Живаго», удостоенного в 1958 г. Нобелевской премии в области литературы, Б. Л. Пастернак был подвергнут осуждению и травле и несправедливо исключен из Союза писателей СССР (в 1987 г. был восстановлен посмертно). Важное значение для углубления духовной «оттепели» имело Постановление ЦК КПСС от 28 мая 1958 г. об исправлении ошибок в оценке опер «Великая дружба», «Богдан Хмельницкий», «От всего сердца». Впервые в советской истории партия публично пыталась исправить свои ошибочные решения 40-х гг. по вопросам искусства.

С середины 50-х гг. более демократичной стала система руководства культурой. Некоторые функции государственных органов были переданы общественным организациям, часть — местным органам власти. Характерной приметой времени стала реабилитация осужденных в сталинское время художников и писателей. Одним из первых был реабилитирован прославленный театральный режиссер В. Мейерхольд (посмертно). Публиковались ранее запрещенные стихи А. Ахматовой, М. Цветаевой, рассказы М. Зощенко. Началось освоение всего лучшего, что было создано зарубежными и отечественными мастерами культуры. В СССР концертировали лучшие зарубежные симфонические оркестры, певцы мирового класса. Приоткрытие «железного занавеса» позволило советским деятелям культуры бывать за границей. Даже весьма небольшое ослабление партийного диктата принесло положительные плоды. В эти годы Ленинскими премиями как выдающиеся произведения были отмечены романы «Русский лес» Л. Леонова, «Поднятая целина» М. Шолохова, «Путь Абая» М. Ауэзова, «За далью — даль» А. Твардовского, «Тишина» Ю. Бондарева. Литературный журнал «Новый мир», который вновь возглавил А. Твардовский, стал центром притяжения для советской интеллигенции. На страницах журнала печатались новые произведения отечественных авторов и прогрессивных зарубежных писателей. Период «оттепели» положил начало творчеству многих талантливых писателей и поэтов: Ф. Абрамова, В. Астафьева, Г. Бакланова, А. Вознесенского, Е. Евтушенко, В. Аксенова, В. Войновича. Особым событием в духовной жизни страны стала публикация в 1962 г. повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича», открывшей запретную для советской литературы тему сталинских репрессий. Смелыми новаторскими решениями радовали зрителя многие театры России, прежде всего московские «Современник» и Театр драмы и комедии на Таганке. В эти годы в отечественном кинематографе появился новый тип героя, близкого и понятного зрителям своей жизненной достоверностью. Триумфальным стал показ в Каннах фильма И. Калатозова «Летят журавли» (1957 г.). Явлениями кино мирового уровня стали «Иваново детство» А. Тарковского (1962 г.), «Чистое небо» Г. Чухрая (1961 г.), «Судьба человека» С. Бондарчука (1959 г.), «Девять дней одного года» М. Ромма (1962 г.) и др. Однако отношение к духовной культуре как к чему-то вторичному, подсобному сказалось в стремлении партийного руководства жестко регламентировать творческий процесс, решать за художников, что и как изображать. Н. С. Хрущев, уверовав в свое право судить, какое искусство нужно советскому народу на «пути к коммунизму», подверг в декабре 1962 г. разносу молодых художников-авангардистов, участников открывшейся в московском Манеже выставки «30 лет МОСХа». На трех встречах партийного руководства с творческой интеллигенцией в 1962–1963 гг. резким нападкам подверглись те художники, режиссеры, писатели, поэты, которые в своем творчестве стремились отойти от официальных канонов и догм. Своими грубыми и некомпетентными высказываниями Хрущев лишил реформы поддержки наиболее активной и образованной части советского общества.

С конца 50-х гг. началось наступление на церковь и права верующих. Хрущев, пытаясь возродить угасающий энтузиазм, всячески поощрял усиление борьбы с «религиозными пережитками».

Духовное раскрепощение советских людей в годы «оттепели» не было и не могло быть полным, но оно подготовило почву для грядущей перестройки в 80-х гг.

Решение национальных проблем. Сталинская национальная политика оказалась миной замедленного действия, оставленной им после его смерти. Выступая на словах за всестороннее развитие народов, «расцвет наций», в практической политике Сталин стремился к «упрощению» национальной структуры страны, к созданию централизованного, унитарного государства. В результате грубо попирались права человека, реальное существование многих малых этносов игнорировалось. Их не учитывали в переписях населения, они не были представлены в высшем органе власти страны — Верховном Совете СССР. Депортации в 1941–1944 гг. немцев, калмыков, карачаевцев, ингушей, чеченцев, балкарцев, крымских татар нанесли существенный ущерб национальному развитию этих народов. Двойственным и специфичным в сталинской системе было положение русского народа. Усеченный характер носила политическая система РСФСР — не были образованы компартия, республиканский совет профсоюзов, Российская академия наук. Значительная часть создаваемого в РСФСР национального дохода перекачивалась через союзные министерства в бюджеты других республик. Русский народ не менее других народов страны пострадал от сталинских репрессий: была истреблена значительная часть интеллигенции, духовенства. Однако в глазах нерусского населения России и Союза именно русские были причиной массового геноцида, всех бед, свалившихся в сталинское время на их народы, поскольку в национальных районах, как правило, русские осуществляли сталинскую политику. В силу этой причины в национальных районах РСФСР и страны на фоне быстрого роста национального самосознания исподволь развивалась русофобия, а русский народ, в свою очередь, утрачивал национальную самобытность, терял способность к консолидации национальных сил. Свои специфические проблемы копились в годы сталинизма практически у всех народов, входивших в состав РСФСР.