Дерзкое обольщение - Элейн Барбьери

Не говоря ни слова, он посмотрел в глаза Консуэло и начал раздеваться. Увидев его обнаженный торс, она напряженно облизала губы, и от этого кровь застучала в висках у Антонио.

У Санта-Анны не было сомнений, что Консуэло отчаянно хочет его, и, понимая, что мучает ее, он продолжал нарочито медленно снимать с себя одежду. При виде его напряженного естества она протянула к нему дрожащие руки.

– Иди ко мне, Антонио, – низким умоляющим голосом произнесла она, глядя снизу вверх на своего повелителя, который наслаждался огнем желания в ее взоре. – Иди ко мне, милый. Я столько раз проводила время с мужчинами, представляя себе, что это ты! И теперь я хочу, чтобы ты наполнил меня своей страстью!

Санта-Анна по-прежнему медлил, и на лице Консуэло отразилась неподдельная мука, когда она снова позвала его. Антонио упивался этим мгновением. Она хотела его… сходила по нему с ума… умирала от желания прикоснуться к нему… точно так же как он сходил с ума от желания обладать Морганой. По непонятной причине боль в глазах Консуэло облегчала его собственные страдания.

Осознав, что он не спешит, Консуэло слезла с кровати и встала рядом с ним. Обняв его руками за шею, она припала к его губам в страстном поцелуе, скользнув языком в приоткрытые губы, как это раньше делал он. Она целовала его долго и глубоко, и наконец Антонио обнял ее и тесно прижал к себе, уняв ее тревогу. К счастью, он не мог скрыть силу своего желания, и Консуэло, скользнув рукой вниз, обхватила жезл его страсти и опытными пальцами принялась поглаживать его, наслаждаясь ощущением собственной силы. Санта-Анна медленно отстранился, и в следующее мгновение они оказались на постели, извиваясь и двигаясь, стремясь слиться друг с другом воедино. Белое кружево разорвалось с мягким треском, к которому присоединился удовлетворенный стон Консуэло, когда Антонио резко вошел в нее. Затем последовала короткая пауза, во время которой Санта-Анна пытался обрести контроль над собой, а Консуэло дразнила его, призывно приоткрывая губы и проводя по ним кончиком языка. Не в силах больше сдерживаться, он начал двигаться в ней, и очень скоро в тишине спальни раздался громкий вскрик человека, достигшего пика наслаждения. Санта-Анна скатился с женщины и бессильно растянулся рядом, прерывисто дыша.

Когда сердцебиение успокоилось, Антонио долго лежал с закрытыми глазами, не желая возвращаться к реальности и видеть рядом с собой на подушке лицо испанки. Стоило ему войти в Консуэло, как он дал простор фантазии. Ему казалось, что это Моргана, что это ее тело с такой готовностью раскрывается ему навстречу. Он боялся открыть глаза и развеять прекрасное видение.

– Антонио… – ворвался в его мысли низкий хриплый голос. – Антонио, посмотри на меня, querido. – Когда наконец, поддавшись на уговоры, он взглянул на нее, то поразился полыхавшему в ее темных глазах огню. – А теперь, мой прекрасный мексиканец, теперь, хозяин моих снов, я доставлю тебе удовольствие. – Оседлав его и сжав бедра нежными коленями, она произнесла тихим грудным голосом: – Мы оба надолго запомним эту ночь, Антонио. И когда ты будешь вспоминать об этой ночи, милый, ты будешь видеть мое лицо, и только мое. Я поклялась себе, что сделаю это, и добьюсь, что ты будешь выкрикивать мое имя, а не имя другой женщины, как ты сделал только что.

В ответ на его потрясенный взгляд она молча кивнула и, не отрывая глаз от его лица, мягко прошептала:

– Ты будешь звать Консуэло, а не Моргану, и сегодняшней ночью я буду единственной женщиной в твоей жизни.

Много часов спустя Антонио лежал на широкой, застеленной атласными простынями кровати. Верная своему слову, Консуэло подарила ему волшебную ночь, использовав все приемы для продления удовольствия от любви. Физически опустошенный, Санта-Анна повернул голову и взглянул на лежащую рядом женщину. Ее глаза были закрыты, и это дало ему возможность молча понаблюдать за ней в течение нескольких секунд. Да, Консуэло отличалась красотой и с тех пор, как они в последний раз занимались любовью, приобрела богатый опыт. Он не сомневался, что мужчины по-прежнему боролись за право оказаться в ее постели, а если им это удавалось, то мечтали вернуться туда. Да он и сам не прочь будет повторить сегодняшнюю ночь, если Моргана в ближайшее время так и не вернется. Да, Консуэло – красивая и страстная женщина, но не Моргана Пирс, которая в настоящий момент занимала все его помыслы.

Почувствовав на себе его взгляд, она еще некоторое время лежала с закрытыми глазами, чтобы хоть немного унять ярость Да, сегодня она доставила ему много удовольствия, призвав на помощь весь свой опыт. Пожертвовав своей гордостью, она подстроилась под него, и только после многих часов любви достигла пика наслаждения, которое он тут же украл у нее, взглянув холодно и безучастно. Это оказалось горькой пилюлей. Она никогда не переставала хотеть и любить Антонио, а он явно переключился на другую. Эта Моргана… эта американка, которую похитили несколько месяцев назад, до сих пор владела сердцем президента. Ее затопила горячая волна необузданной ревности, и внезапно ей стало невмоготу выносить взгляд этого человека. Сегодня она забыла о гордости, и ее место заняла жажда мести, желание заставить его почувствовать такую же боль.

В обществе, где она вращалась, ни для кого не было секретом, что президент Мексики поддался чарам прекрасной племянницы генерала Эскобара и выставляет себя из-за нее на посмешище. Она удовлетворила подогретый ревностью интерес, разузнав, что Моргана Пирс прибыла в Веракрус на одном корабле с Девоном Говардом, который гак удачно оказался ее попутчиком во время поездки в Салтильо. Поняв, что ее дважды использовали, Консуэло преисполнилась гнева, и лишь надежда на то, что Антонио, устав от одиночества, вернется к ней хотя бы ненадолго, заставила ее проглотить обиду и подойти к нему. То, что в порыве страсти он выкрикнул имя Морганы, доставило ей нестерпимую боль.

Встав с постели, Консуэло медленно подошла к умывальнику, смочила полотенце в воде и провела им по шее и плечам, прежде чем снова вернуться к Антонио. Выдавив из себя улыбку, она медленно проговорила:

– Счастливый случай привел тебя сегодня ко мне в постель, Антонио.

– О, я бы не стал списывать все на счет случайности, Консуэло. Ты представила весьма убедительные доводы. Поздравляю. Ты очень искусная, просто замечательная любовница…

Придя в ярость от того, как Санта-Анна описал ту бездну любви, которой она одарила его этой ночью, Консуэло медленно подошла к постели и, спрятав гнев под улыбкой, присела на краешек.

– Спасибо, Антонио. Я рада, что тебе понравилось. Это помогло мне избавиться от неприятного воспоминания о том, как техасец отказал мне. Очень досадно было сознавать, что я не способна возбудить страсть в этом презренном животном.