Чёрные сны - Павел Корнев

– По шашлыку? – предложил погрустневший пиромант.

– Пошли, – согласился я. – Вечером попробую парней знакомых найти, может, они достать смогут.

– Хорошо бы, – поёжился Напалм и, задрав голову, посмотрел на свинцовые облака.

Да уж, картинка безрадостная. С затянутого тучами неба потихоньку посыпался снег, заметно похолодало. Погода ни к черту. Сейчас бы домой да по соточке. Или просто спать завалиться...

Впрочем, продолжавшим нести дежурство на перекрёстке Красного проспекта и Южного бульвара дружинникам приходилось ещё хуже, чем нам. Мы-то хоть в любой момент убраться с улицы можем, а им тут куковать, пока смена не кончится. Да и после не факт, что отпустят – комендантский час, все дела...

Не обратив внимания на уныло посмотревшего нам вслед водителя «газели», который вяло выковыривал одноразовой вилкой из пластиковой коробки лапшу быстрого приготовления, мы миновали перекрёсток и направились к видневшемуся неподалёку Пентагону – перестроенной Братством в крепость девятиэтажке. Шашлыков мне сейчас особо не хотелось, но на рынке и другой снедью разжиться можно. Там закусочных не одна и не две.

– Пошли быстрее, – поторопил я расстроенного пироманта. – Сейчас сам себя переваривать начну.

– Иду я, иду, – догнал меня Напалм, но тут наше продвижение к заветной цели подошло к концу – бульвар был полностью перегорожен повозками. Сновавшие вокруг дружинники основательно обшаривали выстроенных у стены жилого дома китайцев. Одних после обыска отпускали восвояси, других загоняли на отгороженное высоким сетчатым забором футбольное поле. В районе бывшего колхозного рынка слышались выстрелы, а медленно проехавший конный патруль Братства усиленно делал вид, что ничего из ряда вон не происходит. Подумаешь, Дружина окрестности Пентагона зачищает – делов-то. Желтомазых же хватают, не братьев. Значит, заранее операция согласована.

– И чё делать будем? – не доходя до повозок, остановился я. – Я сейчас от голода сдохну.

– Пошли отсюда! – потянул меня за рукав Напалм, и не солоно хлебавши мы потащились обратно к перекрёстку.

– Накушались, блин, от пуза, – зло пробурчал я и, повернув на Красный, постучал костяшками пальцев в окно «газели».

– Чего вам? – опустив стекло, доедавший лапшу водитель вытер лоснившиеся жиром губы.

– Где брал? – ткнул я в пластиковую бадью.

– А! Тут, как к центру пойдёте, во дворах магазинчик будет. Прямо в соседнем от дороги доме, – объяснил дружинник.

– Понятно, – кивнул я. Думаю, знаю, о каком магазине речь идёт. – Они кипятком зальют?

– Конечно!

– Спасибо! – поблагодарил я водителя и зашагал по направлению к центру.

– Лёд, – чуть не растянувшись на раскатанной дороге, нагнал меня Напалм. – Ты эту отраву есть собираешься?

– Слушай, я жрать хочу, как сволочь! – вспылил я. – Нормальных забегаловок здесь поблизости нет. Какие варианты?

– Пойдём до «Тополей», – предложил пиромант.

– Не дойду, – отрезал я, сворачивая на уходящую во дворы тропинку.

Полуподвальное помещение небольшого магазинчика – того самого, где этим летом на моих глазах схватились китайцы и цеховики, – было почти наполовину забито коробками с едой быстрого приготовления. Обрадовавшаяся редким сегодня покупателям продавщица тут же залила кипятком одну из порций. Рассчитавшись, я отошёл в угол и принялся одноразовой вилкой запихивать в рот заправленную чем-то острым лапшу. Гадость, конечно, но кому сейчас легко.

– Испортишь желудок, – пробурчал Напалм, но не выдержал и последовал моему примеру. Умял свою порцию он, надо сказать, даже раньше меня.

Доев лапшу, я немного постоял, прислушиваясь к своим ощущениям, и заказал чай. Нормального чёрного не оказалось, пришлось давиться зелёным. Ещё и Напалму приспичило быстрее куда-то бежать. Куда торопиться-то? В тепле, сухости... Нет же – дёргает и дёргает. Не хочешь чаю – другим не мешай.

– Ну вот, другое дело, – выйдя из магазина, я икнул и настороженно обернулся – никого. Должно быть, показалось, будто спину чужой взгляд уколол. Бывает.

– Ну нах, у меня изжога теперь, – сморщился недовольный Напалм. – Ты как хочешь, а я сейчас пойду нормально пообедаю.

– Куда?

– В «Ширли-Муры». Или «Шуры-Мырли»? Туда, в общем. Пойдёшь?

– Ты там был уже? – Я внимательно оглядел Красный проспект. Уродов разогнали, но падавший с неба снежок ещё не успел замести пятнавшие дорогу потёки крови, а у противоположной обочины рядом с открытым колодцем теплотрассы передавали по кругу сигарету четверо дружинников.

– Нет, они только открылись. – Пиромант поправил бинт на запястье и по своему обыкновению выдал: – «Голова обвязана, кровь на рукаве, след кровавый стелется по сырой траве».

– Ты это про себя, что ли? – улыбнулся я.

– Про уродов, – пояснил Напалм. – Вдарили им, видать, будь здоров.

– Ну так неча дорожному движению мешать, а то устроили тут, – зевнул я и надолго замолчал. Накатила сытая вялость, трепаться языком и глотать морозный воздух было совершенно неохота, ещё и погода шептала: «Налей и выпей». Сейчас бы спать завалиться! Или сначала выпить, а потом уже спать. Лучше, пожалуй, стресс снять и рюмашку дёрнуть, а затем сразу баиньки. Или не лучше?..

– Так ты пойдёшь? – остановился на повороте к «Тополям» Напалм.

– Мне в общагу закинуть надо, – похлопал я по болтавшемуся на ремне «Вереску».

– Подходи тогда, я тебя там ждать буду. – И пиромант поплёлся по проспекту.

– Договорились, – буркнул я ему в спину и свернул к «Тополям». Мог бы и со мной сходить, вообще-то. Изжога у него, видите ли. От изжоги ещё никто не умирал.

На стоявшие перед подъездом общаги машины и суетившихся между ними дружинников внимания я не обратил. Не до того было – мне б в кабак побыстрее, а тут все подходы перегородили! Молча сунул заступившему дорогу младшему сержанту служебную бляху и спокойно зашёл внутрь. Сразу возле двери суетились со сварочным аппаратом двое рабочих, у каморки администратора толпились дружинники не самых малых чинов, и глаза зарябило от тёмно-красных квадратов. Не иначе с ревизией понаехали.

Едва не столкнувшись со сбегавшим по лестнице рядовым, я преспокойно прошёл мимо куривших на пролёте между вторым и третьим этажом людей и ошеломлённо замер: дверь моей квартиры была распахнута настежь. И мало того – именно перед ней на лестничной площадке шли непонятные разбирательства.

В один момент взлетев по лестнице, я обнаружил, что отношения промеж собой выясняют дружинники, да ещё какого-то парня со скованными за спиной наручниками руками развернули лицом к электрическому щитку.