Русско-турецкая война 1877—1878 гг. - Николай Иванович Беляев

до 22-25 градусов; местность покрылась заносами и сугробами сухого снега, беспрерывно переносимыми ветром с места на место.

Увлекшись строительством укреплений, отрядное начальство поздно спохватилось насчет постройки землянок. Землянки вырывались в промерзлой почве и вышли прескверными. В такой землянке уставший после службы солдат не мог согреться и отдохнуть. Костры из сырого бука горели плохо; топливо добывали с трудом, так как топоров не хватало и толстые буки приходилось рубить тесаками, у которых при такой работе быстро обламывались рукоятки. Плохо отдыхали части общего резерва, располагавшиеся в полуразрушенных домах тыловых населенных пунктов. Спирту, сахару и чаю было мало, сухарные запасы скоро пришли к концу. Одежда превратилась в лохмотья, обувь вконец износилась, полушубки имелись только у прибывшего в отряд пополнения.

В результате всех этих трудностей и тягот, большинство которых могло бы быть предупреждено при ином отношении к солдату со стороны начальства, солдаты быстро истощались, болели, обмораживались. К 22 декабря число больных, требовавших госпитального лечения, достигло в отряде 5 000 человек. Число амбулаторных больных было при этом во много раз больше; 17 декабря в гвардейском Московском полку было 5 госпитальных и 807 амбулаторных больных. Полки таяли со дня на день. В Псковском и Великолуцком пехотных полках на 13 декабря числилось в среднем по 1800 штыков, но уже к 22 декабря в первом осталось в строю 942 человека, а во втором - 900. В шести полках, занимавших позиции в горах, средняя суточная убыль заболевшими составляла 325 человек. Положение войск отряда Гурко с каждым днем становилось все хуже, о наступлении мечтали, как о наилучшем возможном выходе.

В конечном итоге отряд Гурко выполнил две важнейшие задачи: 1) обеспечил блокаду Плевны с запада и 2) овладел в горах позициями, которые на третьем этапе войны явились удобными исходными позициями для перехода русских войск в наступление.

Разгромить турецкую Орханийскую армию и занять Софию, однако, не удалось, так как планы Гурко не были основаны на реальном соотношении сил. Наступление отряда Гурко фактически закончилось 28 ноября.

Но не только Гурко виноват в этих коренных просчетах. Доля вины - и притом большая - лежала на главнокомандующем. Так же, как и при летнем набеге на Балканы, Николай Николаевич не увязал свои планы по использованию подчиненных Гурко войск с реальным соотношением сил и общим положением Дунайской армии. В результате широко задуманный план не был обеспечен материально; было достигнуто только то, что можно было достичь при данных Гурко силах.

9. Переход русской Кавказской армии к обороне и попытки наступления турецких войск

К концу июля только один Ардаганский отряд русской Кавказской армии продолжал еще занимать положение, достигнутое во время летнего русского наступления. Главные силы Действующего корпуса, насчитывавшие 32 000 штыков и сабель при 120 орудиях, отошли к русской границе и расположились у Курюк-Дере, имея передовые части у Башкадыкляра; Эриванский отряд, численностью 13 400 человек при 48 орудиях, отошел за русскую границу, в Эри-ванскую губернию, и расположился у Игдыря и Кульпа.

Главнокомандующий Кавказской армией до подхода вытребованных из глубины России подкреплений решил держаться оборонительно-выжидательного образа действий и 2 августа уехал со своей супругой в Боржом. Подкрепление первой очереди состояло из 40-й пехотной дивизии, которая перевозилась по железной дороге из Чугуева и могла прибыть в начале августа, и четырех батальонов с восемью орудиями из состава войск Рионского края.

Турецкая армия Мухтара-паши к концу июля состояла: а) из главных сил под начальством самого Мухтара-паши, насчитывавших 25 000 человек при 36 орудиях и к 18 июля занимавших позиции восточнее Карса, у Авлиара и Аладжи; б) из гарнизона Карса под начальством коменданта крепости Февзи-паши, насчитывавшего в своих рядах 10 000-12 000 человек при 18 полевых орудиях (не считая крепостных); в) из отряда Измаила-паши в составе 10 000 человек при 12 орудиях и из Ванского отряда Фаика-паши численностью в 10 000-12 000 человек с 16 орудиями; оба последние отряда располагались у Диадина и Баязета. Кроме того, в конце августа ожидалось прибытие подкреплений из Сирии, Анатолии и Европы общей численностью около 13 000 человек с 12 орудиями.

Мухтар-паша рассчитывал перейти в контрнаступление и вторгнуться в пределы Эриванской губернии. Первыми должны были наступать войска Измаила-паши; ему был подчинен Ванский отряд, и он вследствие, этого имел значительный численный перевес над Эриванским отрядом русских. Однако Измаил-паша медлил с переходом в наступление, так как Ванский отряд был совершенно дезорганизован баязетским поражением, а организация тыла и восполнение потерь заняли почти месяц; не малую роль в задержке наступления Измаила-паши сыграла, очевидно, и глухая, но свирепая вражда, возникшая между ним и Мухтаром-пашей еще в начале войны.

План начала наступления у Измаила-паши сводился к тому, чтобы привлечь внимание Тергукасова разного рода демонстрациями к Чингильскому перевалу и, введя его таким образом в заблуждение, главными силами прорваться через Зорский перевал и вторгнуться в Эриванскую губернию. С этой целью Измаил-паша в ночь с 4 на 5 июля сосредоточил к Мысуну 6 000 человек регулярных войск с шестью орудиями и 5-6-тысячную иррегулярную конницу, поставив им задачей 5 июля прорваться через Зорский перевал.

Так как наступление войск Измаила-паши не получило особого развития, то Мухтар-паша и вовсе не переходил в контрнаступление в течение июля и большей части августа. Однако в конце августа Мухтар-паша под давлением настойчивых требований Константинополя о переходе к решительным действиям, решил воспользоваться ослаблением главных сил Действующего корпуса после высылки подкреплений в Эриванский отряд. Внезапно нанеся короткий удар. Мухтар-паша в ночь на 25 августа овладел передовой позицией русских главных сил у Башкадыкляра и занял важную в тактическом отношении высоту Кизил-тапу.

Оправившись от этого удара, русские войска перешли в контратаку и были уже близки к тому, чтобы отобрать Кизил-тапу обратно, когда вмешался Лорис-Меликов и приказал отступить. Кизил-тапа осталась в руках турок. Причиной столь странного решения Лорис-Меликова было паническое настроение, охватившее его при известии о внезапном переходе турок в наступление, и полное неверие его в силы русских войск. Войска главных сил потеряли в бою 25 августа до 900 человек, турки - до 1 500 человек.

После боя 25 августа обе стороны снова в течение конца августа и всего сентября держались оборонительной тактики; полное затишье лишь изредка прерывалось незначительными столкновениями.

В Абзахии турецкие десанты были вытеснены из Очемчир в августе, а в начале сентября они были вынуждены погрузиться на суда и покинуть последний оставшийся в их руках пункт русского Кавказского побережья Черного моря - Сухум. Перед уходом турки