Звездные трагедии - Федор Раззаков

Почти все 40-е годы Барнет находился в творческом кризисе, снимая фильмы, которые не соответствовали уровню его таланта. Во многом кризис был вызван тем, что в 1940 году Барнету не дали выпустить на экран одну из лучших его работ – комедию «Старый наездник». (Фильм появится на экранах страны только в 1959 году.) После этого интерес к творчеству у Барнета пропал, он стал всеми силами стремиться на фронт. Чтобы его мечта осуществилась, он в 1943 году вступил в ряды ВКП(б). Однако это не помогло – у него обнаружили тяжелую хроническую болезнь, несовместимую с пребыванием в армии.

Во время войны Барнет снял два сюжета для «Боевых киносборников»: «Мужество» и «Бесценная голова». В 1944 году свет увидела его новая картина «Однажды ночью», которая не принесла ее создателю ни творческого, ни зрительского успеха.

Судьба могла улыбнуться режиссеру через год, когда вместе с Яковом Протазановым он задумал экранизировать пьесу А. Островского «Волки и овцы». Уже были проведены актерские пробы к фильму, создана съемочная группа, когда внезапно все остановилось. Почему? В августе 1945 года Я. Протазанов скончался, а снимать одному Барнету запретили. Казалось, что удача навсегда отвернулась от режиссера. И тут внезапно на горизонте возник сценарий М. Блеймана, К. Исаева и М. Маклярского «Подвиг разведчика». В его основе был рассказ о том, как советский разведчик Федотов в оккупированной Виннице выкрал секретную переписку фашистского генерала. Фильмов с подобным сюжетом в советском кинематографе еще не было, и Барнет загорелся идеей снять такую картину.

Работа над фильмом началась в Киеве в декабре 1946 года и продолжалась до июля 1947 года. Одну из центральных ролей в этой картине – генерала Кюна – сыграл сам Барнет. В том же году картина была выпущена в прокат и мгновенно стала его лидером (1-е место, 22,73 млн. зрителей). Это был триумф режиссера, равный которому он не переживал со времен «Окраины». К сожалению, больше таких побед ему пережить не удалось.

С конца 40-х Барнету пришлось снимать кино, которое в большинстве своем не отвечало его дарованию и мастерству. Например, сразу после «Подвига разведчика» он (в содружестве с А. Мачеретом) снял довольно слабый фильм «Страницы жизни». Как вспоминает А. Казарновская:

«Что было со „Страницами жизни“… Обычное заблуждение творческого человека, надеющегося, что если он приступит к работе, увлечется, то сможет что-то сделать… Я стояла насмерть, умоляла: „Откажись! Зачем тебе это?!“ Я и тогда думала, что лучше довольно скромно прожить (хотя мы никогда не жили особенно благополучно), чем браться за что попало… Не понимала этой обязанности – как члену партии помогать киностудии получать зарплату, этой изматывающей борьбы с самим собой. Но Борис Васильевич считал это своим долгом. Как, впрочем, и необходимость снимать фильмы на современную тему… Я помню, как он, В. Ежов, ставший сегодня маститым сценаристом, а тогда еще очень молодой человек, и Л. Корняну – втроем с утра до ночи писали сценарий „Ляны“. Спорили, выдумывали там, где не из чего было выдумывать, в чем существа на три копейки…» (Суть фильма была в следующем: в Кишинев на смотр художественной самодеятельности прибывает группа артистов, среди которых одна из лучших звеньевых-виноградарей Ляна. – Ф. Р.)

Сам Барнет в ноябре 1954 года со съемок «Ляны» в одном из писем жене писал: «У меня на душе тревожно. Работа идет трудно.

Мои титанические усилия привели к тому, что даже в этом пьяном и хулиганском городе, каким является Кишинев, особенно от 11 часов вечера до 2–3 часов ночи, группа не пьет. Во всяком случае, никто не «напивается». Под моими окнами в гостинице шумит и клокочет ресторан.

Ночные драки, вопли и крики, битье посуды довели меня до того, что я обратился к самому высокому начальству с просьбой унять «клиентов»…»

Отмечу, что в фильме «Ляна» из ныне известных актеров снялись: Муза Крепкогорская, Раднэр Муратов, Леонид Гайдай (он же был на этом фильме и ассистентом режиссера).

В 50-е годы на счету Барнета были фильмы: «Щедрое лето» (1951), «Концерт мастеров украинского искусства» (1952), «Ляна» (1955), «Поэт», «Борец и клоун» (оба – 1957).

Последний фильм режиссер снимал чуть ли не из-под палки. Первоначально режиссером картины был Константин Юдин (это он снял такие кинохиты, как «Сердца четырех», «Близнецы», «Смелые люди»). Однако в разгар работы (в марте 1957) Юдин внезапно скончался и встал вопрос о том, кому доверить работу по завершению картины. Выбор руководства пал на Барнета. Отказаться тот не мог по целому ряду причин. Фильм он доснял, и, кстати, получился он не самым плохим из того, что было сделано режиссером до этого. И все же ради этой картины Барнету пришлось наступить на горло собственной песне. Его давней мечтой был фильм о народовольцах, к постановке которого он готовился много лет, часами просиживая в библиотеке, копаясь в архивах. Но едва он заводил речь о подобном фильме в высоких кабинетах, как ему отвечали жестко и коротко – нет. В итоге Барнету приходилось снимать кино, к которому он в глубине души относился в лучшем случае – со скукой, в худшем – с презрением. Но иного выхода у него не было – надо было думать, как прокормить жену и грудного ребенка (в начале 50-х у режиссера родилась дочь Оля).

В 1958 году Барнет приступил к съемкам очередного фильма – «Аннушка». В одном из писем жене он писал: «В группе у меня, кроме полных балбесов и лунатиков вроде второго режиссера Натансона и ассистента Полоки, есть и радости. Это художник Бергер, без которого я пропал бы!.. Теперь об артистах. В Москве Скобцева понравилась. Я материала еще не видел. Кажется, что мне удалось (без особых усилий) выбить из нее жантильность, и, о чудеса кино, она стала почти совсем простой бабой – Аннушкой. Таланту невеликого, но очень неглупа и (тоже чудеса кино) симпатичный работяга человек. Вчера, уже отснявшись в одной сцене, уехал Бабочкин в Москву. Мы расстались с ним очень дружно, что, как говорят люди, в последнее время редко ему (Бабочкину) удается. К великому своему удивлению, я обнаружил, что он на редкость человек непрофессиональный. У него нет ни мастерства, ни школы, ни техники. С ним, как с малым ребенком, нельзя ничего зафиксировать на репетиции. Приходится снимать по методу „пронеси, господи, хоть один дублик“.

Оказалось, что бог есть и мне все же удалось сделать по одному хорошему дублю из каждой сцены…»

Как и у каждого творчески одаренного человека, у Барнета периодически происходили стычки с чиновниками от искусства. Причем, в отличие от большинства своих коллег по искусству, Барнет порой не умел приспосабливаться к текущей обстановке и иногда путал жизнь с боксерским рингом. Поэтому в среде чиновников за ним прочно закрепилось мнение как о человеке неуправляемом. Приведу лишь два примера на этот счет.