Почему я не люблю дождь - Андрей Петерсон

– Прости, я не мог иначе…

Осси протянула руку, коснувшись затягивающейся раны в стене, в том месте, где раньше сверкал своим зеркальным великолепием вход в иностороннюю обитель, но рука ее встретила лишь теплый шершавый камень. Равнодушный и безмолвный, как все камни в этом мире.

Провал темнел и закрывался, свет истекающий из него таял, а самого хилависту, так неожиданно предавшего ее, было видно уже едва-едва.

– Прости меня…

– Почему, Ташур?.. Зачем?!

– Прости… Я не мог иначе… – все тише и тише доносился до леди Кай его голос. – Они мне велели…

– Кто велел?! Что велели?! – Осси шарила по стене, пытаясь найти лазейку, выход, хоть что-нибудь, но под пальцами был только камень, камень и камень…

– Кто?!

– Они… – голос его доносился уже еле-еле, а свет так и вовсе уже не пробивался. – Тогда… В сирдаше… Помнишь, ты говорила, что боги за разговор с мертвыми плату попросят?

Осси кивнула, хотя и глупо это было, потому что Ташур ее видеть уже не мог. Но он будто почувствовал и продолжил:

– Вот они попросили…

– Что попросили?! – Осси просто кричала уже. – Что?!

– Тебя тут запереть…

– Зачем?! – Крикнула Осси. – Зачем?..

Но ответа она так и не дождалась…

Что было дальше она плохо помнила.

Кажется, она металась по залу в поисках выхода – его не было.

Кажется, она пыталась прорубиться Гасителем сквозь стену, а потом разбить витражное стекло – тщетно, ибо не было тут на самом деле ни стен, ни витражей, а сама она была заперта внутри разбитого зеркала.

Она пыталась кричать, пыталась пробить затянувшийся проем из посоха, но крики ее вязли в тишине, которая возвращалась снова и снова, а яркие вспышки посоха не могли прогнать царящие здесь сумерки.

Она обошла все помещения – не так уж и много их оказалось, и не встретила никого. Ни сомбор, ни того, что давеча клубилось и копошилось в дальнем углу, ни даже привратника Снисса.

Она была одна.

И хотя ей иногда слышался чей-то шепот, слишком тихий, чтобы разобрать слова, и чей-то далекий плач, она не нашла никого.

Она была одна.

В какой-то момент ей показалось, что чьи-то мягкие кожаные подошвы легко прошаркали по камню совсем рядом, а потом где-то открылась и снова закрылась дверь, но когда она добралась до комнаты, где впервые встретилась с хилавистой, она была пуста.

Осси была одна.

Где-то далеко, далеко, послышался всплеск упавшего в воду камня. Даже не всплеск, а такое «у-уп», как будто студенистая пасть раскрылась и поглотила его. Слабое эхо докатилось до нее, и будто шевельнулось что-то в коридоре, но когда леди Кай выглянула наружу, там не было ничего.

Она была одна.

Леди Кай прошлась по комнате, разглядывая корешки старинных книг, отодвинула тяжелую бархатную штору и подвязала ее. В бледном немощном луче, с трудом пробившемся сквозь грязное запыленное окно, заплясали пылинки. Она мазнула рукавом по стеклу, а потом принялась с остервенением оттирать многовековую грязь. С большим трудом ей удалось отчистить небольшой кусочек стекла и в нем открылось хмурое серое небо, перечеркнутое косыми струями мелкого как пыль дождя.

Осси попробовала разбить окно, но с тем же успехом можно было попытаться проломить головой стену.

Она была заперта. Она оставалась одна.

Она снова прошлась по комнате.

Шкафы… книги… стол…

В камине тлели угли, и Осси подбросила пару поленьев, присела на корточки и вытянула к нарождающемуся огню руки. Посидела так немного, затем встала и снова прошлась.

Свечи на столе, которые в прошлый раз плавились безо всякого огня, стояли теперь холодными и мертвыми, и Осси зажгла парочку – просто так – от нечего делать. Затем бессмысленно передвинула пару фигур на столике для серклеша в углу и плеснула себе немного вина в бокал.

– Ну, что скажешь? – Обратилась она к Ходе.

«Не знаю. Но, по-моему, мы попали».

– По-моему, тоже, – вздохнула Осси. – И крепко.

Она подняла с пола книгу. Ту самую, которую читал тогда Ташур.

«Страницы нашего времени», – с трудом разобрала она полустертые буквы на старой, потемневшей от времени коже.

– Страницы, значит… – Осси отхлебнула вина, открыла книгу и присела на подоконник. Морось, висевшая за окном превратилась в тихий ровный дождь.

«У всякой истории есть много начал, и, выбирая одно из них, мы что-то всегда оставляем недосказанным…» – прочитала она.

– Слушай, а какое начало у нашей истории?

«У нашей?.. – Хода задумалась. – Ну, наверное, «Зеленый Петух», старая книга и камень с золотой искрой… А еще – открытая дверь и клочья белого тумана, вползающие с улицы…»

– Камень и туман… – повторила Осси. – Камень и туман… Наверное… – она вздохнула и перевернула страницу.

notes

1

Звание леди Кай в Лиге искателей.

2

1 ард = 1,1 метра, 1 фаронг = 1000 ардов, 1 пика = 0,01 арда, что соответствует 1,1 см.

3

Игра в мяч.

4

Таков был уговор леди Кай с Кертом Абатемаро, задумавшим и осуществившим не самую простую манипуляцию, ради того, чтобы отправить интессу на поиски посоха Странника (подробнее см. роман «Бледнее бледного»).

5

Крупные – размером с большую собаку – летучие мыши, преданные слуги коронных вампиров (подробнее см. роман «Бледнее бледного»).

6

Летучая змея. Взрослые особи достигают иногда до 8 ардов в длину. Очень ловкая, умная и злопамятная тварь, к счастью не ядовитая. Добычу обычно убивает, сдавливая ее своими кольцами. Обладает очень мощными зубами, способными прямо на лету вырывать огромные куски из тела жертвы.

7

В церквях Пресвятого Апостолата изображение бога не почиталось, а заменялось символикой, утвержденной епископским синодом Отцов-искупителей. Изображения Странника имелось лишь в трех главных церквях королевства, причем изображался Странник всегда уходящим (со спины), что придавало изображению дополнительную трагичность и давало возможность для многочисленных проповедей о греховности людской. Немаловажно, что лицо (образ) самого Странника оставалось, таким образом, никому не известным.