Сады луны (перевод И. Иванова) - Стивен Эриксон

— Пока что нет, — ответил Бруд. — Оставь в покое этого молодца, Каллор. Ему приказывают, и он как может выполняет приказы. Сделаем скидку на его молодость. Ты ведь когда-то тоже был молод.

Старый воин пожал плечами.

— Если Джоррику повезло, пусть благодарит судьбу. Победа досталась ему по чистому везению, хотя он и считает себя великим полководцем.

— Думай, как хочешь.

— А могу я спросить, зачем тебе понадобилось встречаться с Каззом?

— Слушай, ты не видел, куда запропастилась моя лошадь? — вместо ответа спросил Бруд.

— Прячется где-нибудь, — сухо ответил Каллор. — Жаловалась мне, что ей тяжело тебя носить. Даже ноги стали короче и копыта стерлись. Я, конечно, не верю, но твою кобылу не переспоришь.

— Если хочешь знать, зачем я еду к Каззу, — мне нужны его люди, — сказал Бруд, сворачивая в проход между шатрами. — Точнее — Шестой клинок Малиновой гвардии.

Глядя в спину удалявшемуся Бруду, Каллор вздохнул.

— Опять проделки Рейка, командир? — спросил он. — Зря ты не послушаешься моего совета и не расправишься с этим гордецом. Напрасно ты щадишь его, Бруд.

Каллор провожал Бруда глазами, пока тот не скрылся за поворотом.

— Считай это моим последним предупреждением.

Лошадиные копыта ступали по сожженной траве. Тук-младший обернулся и мрачно поглядел на Парана. Тот кивнул. Они приближались к месту, где минувшей ночью в небо устремился огненный столб.

Тук выполнил обещанное. Они легко покинули город. Никто не спросил их, кто они и куда направляются. Караульных у полуоткрытых ворот попросту не было. Вестовой сумел раздобыть троих поджарых длинноногих лошадей виканской породы. Сейчас они выпучивали глаза и испуганно прижимали уши, но шли туда, куда им велели всадники.

Ветра не было. Полуденный воздух удушливо пах серой. Всадники и лошади успели покрыться тонким слоем пепла. В мутноватом небе висел медный диск солнца.

Тук остановился. Вскоре к нему подъехал Паран. Вытерев со лба липкую от пота сажу, он поправил завязки шлема. Кольчуга давила ему на плечи, заставляя наклоняться вперед. Минувшая ночь была для них кошмаром наяву; ни Паран, ни Тук никогда прежде не видели такого мощного выброса магической силы. Место их ночлега находилось за много лиг отсюда, однако жар магического пламени долетел и до них. Парану не хотелось признаваться даже себе, но ему было страшно, и по мере приближения его страх только нарастал.

Говорить не хотелось. Проехав еще сотню ярдов, всадники заметили впереди нечто похожее на полусгоревшее дерево с единственной торчащей ветвью. Его окаймлял ровный круг нетронутый травы. Паран прищурился. Возможно ли такое? Если горело само дерево, трава и подавно должна была сгореть. Капитан заметил на траве темное пятно.

Паран натянул поводья, заставляя лошадь двигаться дальше. Вскоре его догнал Тук с заряженным луком в руках.

Нет, это не дерево! То, что он принял за ветвь, было… человеческой рукой. Паран не верил своим глазам. Пришпорив лошадь, он рванулся вперед, оставив удивленного Тука теряться в догадках.

Подъехав, капитан спрыгнул на землю… Два обгоревших человеческих тела; одно из них принадлежало настоящему великану. Оба были сожжены до неузнаваемости, однако Паран не тешил себя иллюзиями. Великана он не знал, зато другое тело…

«Все, что у меня было дорогого… единственная родственная душа»…

— Дырявый Парус, — прошептал он, опускаясь на колени.

Подъехал Тук. Не спешиваясь, он привстал в стременах и стал оглядывать горизонт. Затем слез с лошади и медленно обошел вокруг обугленных тел, остановившись возле темного пятна, которое они с Параном заметили еще на подъезде сюда. Тук присел на корточки и повернул к пятну свой единственный глаз.

Капитан заставил себя осмотреть оба тела. Рука торчала из тела великана. Огонь, поглотивший его и колдунью, сжег руку почти целиком, однако кисть не пострадала. Паран глядел на сжатые пальцы. Он завидовал освобождению, достигнутому пеной смерти.

«Смерть приносит свободу, но даже в такой свободе мне отказано. Да будут прокляты все эти боги!».

Паран не сразу услышал, что Тук его зовет. Капитан с трудом поднялся и, шатаясь, побрел к вестовому. На земле валялся рваный рогожный мешок.

Тук был бледен.

— Отсюда уходят… следы, — дрожащим голосом сказал он.

Пальцы вестового начали скрести внезапно зачесавшийся шрам.

— Смотри. Следы идут на северо-восток.

— Какие следы? — не понял Паран.

— Маленькие, почти детские. Только вот…

— Только что?

Тук обхватил себя руками.

— На ногах оставившего эти следы почти не было кожи.

Паран непонимающе глядел на него.

— В общем, и ступней тоже не было, — продолжал вестовой. — Они, наверное, сгорели… Здесь произошло что-то страшное. И очень хорошо, что сейчас мы одни.

Паран снова взглянул на обгоревшие тела и содрогнулся

— Дырявый Парус. Она… сгорела.

— Да, капитан. Я сразу это понял, только не хотел тебе говорить. Второго я, кажется, тоже знаю. Верховный маг Беллурдан Должен быть он. — Вестовой покосился на рогожный мешок. — Беллурдан просил отпустить его. Он хотел найти место и похоронить Ночную Стужу. Теперь Ночной Стуже курган уже не понадобится.

— Это сделал Тайскренн, — сказал Паран. Что-то в голосе капитана заставило Тука обернуться. — Да, Тайскренн. Возможно, он сговорился с адъюнктессой. Дырявый Парус была права: иначе они не смогли бы с ней расправиться. Но смерть ее была тяжелой. Она почему-то всегда выбирала себе самую тяжелую дорогу… Лорна забрала ее у меня, как и все остальное.

— Капитан…

Паран инстинктивно схватился за рукоятку меча.

— Эта бессердечная сука думает, что ей все дозволено. Нет адъюнктесса. Наступает время расплаты. И ты мне заплатишь.

— Только воевать с ней надо по-умному, — сказал Тук.

— Нам здесь больше незачем оставаться, Тук-младший. Едем.

Вестовой в последний раз посмотрел на цепочку следов, уходящих на северо-восток.

«Эта история еще не кончилась», — подумал он и невольно вздрогнул.

У него опять нестерпимо зачесалась пустая глазница. Тук привычно запустил туда пальцы; они скребли кожу, но легче не становилось. И вновь в несуществующем глазу вспыхнул ослепительный свет. Бормоча проклятия, Тук забрался на лошадь.

Капитан раскачивался в седле. Его лошадь неспешно брела на юг. Туку не требовались слова; спина Парана была куда красноречивее. Может, он напрасно вызвался сопровождать капитана? Впрочем, что теперь сожалеть?

Тук натянул поводья и проехал мимо обгоревших тел.