Коготь Харона - Роберт Сальваторе

На них обрушилась стена отравленных арбалетных стрел. Комната перед ними заполнилась чернотой. Вторая атака магической тьмы окутала их первые ряды, а третья опустилась на толчею сзади.

И в этом сбивающем с толку безумии вспыхнули огненные шары. Жалящие языки пламени обдирали кожу шадовар, покрывали волдырями руки, когда они пытались схватить металлическое оружие. Они поворачивались и метались, дезориентированные в темноте, спотыкались о тела передних рядов, беспомощно лежащих на земле под чарами яда дроу.

Наступление резко прекратилось.

— Наступайте! — завопил Херцго Алегни сзади, заметив заминку.

— Дроу! — раздались в ответ крики. — Тёмные эльфы пришли!

— Эффрон! — позвал Алегни.

Он не знал, что с этим делать, и уж точно не хотел битвы с силами дроу. Но воин-тифлинг не мог позволить, чтобы меч или его ненавистные враги, Энтрери и жалкая Далия, бежали! Он заметил кривого колдуна у входа в туннель в комнате перед ним.

— Наполни комнату смертоносной магией! — крикнул Алегни колдуну.

— В этой комнате шадовары, мой господин! — осмелился возразить шейд из ближнего окружения Алегни.

Едва ли осознавая движение, вряд ли даже заметив свою собственную реакцию на слова помощника, Алегни ударил шейда кулаком в челюсть, и тот мешком свалился на пол.

— Я достану их! — взревел Алегни, и все вокруг съёжились от силы его голоса и весьма реальной угрозы в основе его требования. — Я получу этот меч!

Он посмотрел на шейда, которого ударил. Как правило, военачальник воздерживался от подобного публичного телесного наказания своих подопечных, кроме его открытых пыток Баррабуса Серого, конечно. Он протянул руку, чтобы помочь шейду подняться на ноги, но когда подчинённый заколебался, глядя на него с подозрением, Алегни убрал руку и тихо предупредил:

— В следующий раз, когда ты так открыто будешь оспаривать мои приказы, я отвечу своим мечом.

Он двинулся вперёд, чтобы найти Эффрона с его магическими силами, заполняющими комнату в дальнем конце коридора слепящими молниями, облаками кислоты, огненными шарами и пузырящейся ядовитой слизью. Подгоняемый непрерывно вопящим Алегни, шквал их смертоносной магии продолжался и продолжался, сотрясая камни Гонтлгрима.

Конечно, ничего этого они не могли видеть из-за сохраняющейся тьмы дроу, но когда и магический шквал, и тьма стали рассеиваться, силы шадовар прорвались.

Чтобы найти пустую комнату, без единого тела, и закрытой и заново запечатанной задней дверью.

— Они не могли сбежать все, — заметил Эффрон, когда Алегни вошёл в покрытое шрамами битвы помещение. — Я уверен, кого-то из наших врагов здесь убили.

— Ты строишь догадки, — прорычал Алегни ему в ответ.

— Рассуждаю. Никто не мог выдержать наше направленное нападение.

— Я вижу, ты плохо знаешь дроу.

Эффрон пожал плечами. Это телодвижение выглядело странно, с одним его плечом, всегда находящимся сзади.

— Значит, кого-то убили, — задумчиво произнёс Алегни. — Думаешь, Далию?

Эффрон с трудом сглотнул.

— Ты бы не хотел этого, так ведь, кривой мальчишка? — дразнил Алегни. — Только подумай, она мертва и ускользнула от тебя. Представь, она мертва, и ты не сможешь видеть последний свет, оставляющий её голубые глаза. Это будет ранить больнее всего, так ведь?

Эффрон с ненавистью уставился на него, не мигая.

— Ты разговариваешь со мной или с собой?

— Если она мертва, значит, так тому и быть, — сказал Алегни так убедительно, как только смог.

— А Барра… Артемис Энтрери?

— Если он мертв, я возьму Коготь Харона и верну его назад, чтобы мучить его ещё с десяток лет, в отместку за дерзость и предательство.

— Он противостоял мечу прежде. Разве ты сможешь когда— Нибудь доверять ему, или своей способности управлять им, даже с Когтем в руках?

Алегни улыбнулся на это, но у него на самом деле не было ответа. В любом случае и Далия, и Энтрери исчезли, либо всё ещё спасаясь бегством, либо мертвы. Или захвачены в плен, размышлял Алегни, и находятся под контролем этих тёмных эльфов, которые так внезапно появились перед его войсками.

Улыбка тифлинга-военачальника увяла, потому что прибытие значительных сил дроу, если это в действительности было так, усложняло его поход.

— Если они живы и это были их союзники, то они продолжают двигаться к исконному зверю, — сказал Алегни Эффрону и всем, кто был поблизости. — Это худшее из возможного, поэтому продолжаем наш поход. Заполните эти туннели шадоварами. Найти этого зверя!

— Если они мертвы, а дроу забрали меч, с ними, вероятно, можно поторговаться о его возвращении, — тихо заметил Эффрон, когда войска снова собрались и выступили.

Алегни кивнул.

— Но мы готовимся к ближайшей перспективе.

— Ряды наших воинов растянулись далеко вперёд по коридорам, — заверил его Эффрон. — Мы нашли главную лестницу на нижние уровни.

— Тогда сообщите о новом противнике, — приказал Алегни.

— Мы не знаем, враги ли они, — аргументировал Эффрон.

В ушах Алегни этот факт прозвучал любопытным — в конце концов, разве они не совершили просто ошибочный и быстрый обмен атаками? А когда он принял во внимание внезапность, с которой встретились две мощные силы в состоянии боевой готовности, то решил, что возможно, была определённая доля истины в заявлении Эффрона. Быть может, дроу непреднамеренно очутились на пути продвижения шадовар, и отреагировали силой на силу, как наверняка поступил бы и Алегни.

Возможно, но отчаявшийся тифлинг совсем не хотел рисковать.

— Выведи нас к предтечи, — приказал он Эффрону. — Как можно быстрее, и не щади никого, кто встанет на нашем пути.

У Дриззта всё ещё были его скимитары и лук, но они были бесполезны несмотря на то, что его физические ощущения и способности начали возвращаться. Из камней выросли магические щупальца и схватили его, а также Энтрери и Далию, сидевших с ним спиной к спине, полностью обездвижив их всех.

Он услышал, как застонала Далия, и только тогда начал приходить в себя. Энтрери был в полном сознании, и Дриззт сомневался, что в него попала хоть одна арбалетная стрела.

— Бреган Д'эрт? — отметил хорошо одетый воин дроу, стоявший перед Дриззтом, голосом, явно полным сомнения. — Как тебя зовут?

Он говорил на наречии Мензоберранзана, которого Дриззт не слышал очень, очень давно, но которое он узнал, и которое вернулось к нему с удивительной быстротой и ясностью.

— Мазой, — выпалил Дриззт, не задумываясь, вытянув имя из далёкого прошлого.