Древний свет - Сергей Симонов

— Принимая эту высокую награду, я также осознаю великую честь, которой я удостоен, — произнес Митчелл, — и выражаю надежду, что в скором будущем наши великие народы станут союзниками среди звезд. Митчелл слегка наклонился, и таргонский чиновник надел цепочку с орденом ему на шею. Из бункера вышел координатор Сухарев.

— Здравствуйте, господа. Я собрал вас здесь для того, чтобы продемонстрировать делом решимость нашей организации противостоять той грозной опасности, которую столь своевременно обнаружил полковник Митчелл. В нашей системе обнаружено поселение той инопланетной биоформы, которая в Империи Таргонов именуется «кошмаром Геби». Мы согласны с мнением Империи Таргонов о смертельной опасности этих существ для всех цивилизаций Галактики.

Поэтому мы предоставили вам возможность лично наблюдать за уничтожением этой колонии. Все прошли в бункер и расположились возле узких смотровых щелей.

В гнетущей тишине размеренно падали слова предстартового отсчета.

— …три, два, один… Зажигание! Из глубины казавшегося нетронутым хвойного леса послышался нарастающий громовой гул. Над вековыми соснами встали высокие столбы дыма. Они поднимались попарно, с наклоном в стороны. Гул все усиливался, переходя в неистовый рев. Пол бункера под ногами гостей задрожал, как будто началось землетрясение. Над вершинами сосен, медленно и величественно поднялась первая ракета. За ней вторая, третья, четвертая… Ракеты 8К713 входили в состав оборонительной системы «Грибной дождь». Каждая ракета длиной почти в сорок метров и массой более двухсот тонн несла орбитальную бомбардировочную систему «ФОБоС» с десятью термоядерными боеголовками по десять мегатонн. Ракеты все быстрее и быстрее поднимались ввысь, опираясь на столбы ослепительно-белого пламени. Всего было запущено двенадцать ракет. Они вывели свои третьи ступени на околоземную орбиту, где перед ними раскрылось пространственно-временное окно. Координаты окон выхода были тщательно рассчитаны. Орбитальные ступени после гиперперехода оказались точно на орбитах занятых союзниками Моргота спутников Сатурна на 8254-й линии времени. Противоракетные системы противника, если таковые имелись, все равно не успели их перехватить. Координатор Сухарев с интересом наблюдал за реакцией таргонов, но по их поведению понять что-либо было невозможно. Лугарев наклонился к Марии и спросил:

— Как считаешь, Машенька, какое впечатление произвело на наших гостей это представление?

— Самое благоприятное, — тихо, но уверенно ответила Мария. — Ты же знаешь, таргоны уважают лишь тех, кто силен, и не стесняется применить свою силу для защиты собственных интересов. Не хочу брать на себя ответственность за предсказание, но мне кажется, у землян больше не будет проблем с таргонами. Имперский чиновник повернулся к Сухареву и проскрипел:

— Мы приятно удивлены решимостью землян в данном вопросе. Я буду по возвращении рекомендовать своему правительству пересмотреть нашу политику по отношению к вашей цивилизации. Если нам удалось найти общий язык в вопросах галактической безопасности, то все остальные разногласия также могут быть успешно решены. Мария и Лугарев переглянулись.

— Хочу также добавить, — продолжал таргон, — что наш Девятый Звездный флот в данный момент ожидает приказа на гиперпереход в систему звезды, которую вы называете Сириус. Мы весьма ограничены по времени, так как я сегодня же отправляюсь на нашу звездную базу, чтобы присоединиться к командованию экспедиционного флота. Заверяю вас, что Имперские космические силы достойно продолжат начатое вами сегодня. Оплот угрозы в системе Сириуса будет уничтожен благодаря взаимодействию двух наших народов. Еще раз благодарю за доставленное удовольствие.

— Ваше превосходительство! — Бартон вышел вперед, обращаясь к таргонскому дипломату. — Разрешите обратиться к вам с небольшой личной просьбой?

— Слушаю вас, — проскрежетал таргон. — С кем имею честь?

— Коммодор Расселл Бартон. Я представляю экипаж воздушного командного пункта «Эйприл Фест». Прошу извинить, это наше, так сказать, собственное название.

— Оно достаточно хорошо известно, — ответил таргон. — Я польщен встречей с выдающимся командиром. Постараюсь выполнить вашу просьбу, если вы сообщите, в чем она заключается.

— Все очень просто, сэр, — сказал Бартон. — Дело в том, что это была идея нашего экипажа — сообщить вашим официальным лицам информацию о базах ваших врагов в системе Сириуса. Полковник Митчелл работает вместе с нами. Мы хотели бы соблюсти нашу давнюю традицию и попросить вас передать противнику по радио наш прощальный привет и наилучшие пожелания, перед тем, как ваш командующий нажмет на кнопку, — Бартон вручил таргонскому дипломату маленький диктофон. — Просто поднесите его к микрофону и нажмите вот здесь.

— Я вас понял, — ответил таргон. — «Наилучшие пожелания от „Эйприл Фест“»? Мы тоже уважаем такие традиции. Ваша просьба будет выполнена, коммодор.

Ту-134 доставил делегацию обратно на базу под Ленинградом.

Лугареву так и не удалось получить новое андроидное тело, их все еще не хватало для тяжелораненых, которых нужно было вывезти с Максеедсо, а их состояние не позволяло этого сделать. Он принял решение воспользоваться пока что корпусом киберноида. Шильман быстро уехал, сославшись на неотложные дела. Митчелл, который должен был вести вертолет обратно в Гондор, предложил Лугареву сразу перебросить его в Харад, пользуясь «окном» в континууме, чтобы избежать долгого полета с тяжелым грузом над пустыней. Лугарев отправился на процедуру обратного перевоплощения в железного монстра, попросив всех немного подождать. Селестиэль устроилась на пороге боковой двери вертолета и глубоко задумалась, как обычно, перебирая в памяти события последних дней.

— Ну, как тебе наш железный человек? — голос Марии Пирелли вывел ее из задумчивости.

— Он не перестает меня изумлять, — ответила она. — Я бы так не смогла. Ты знаешь, его же разорвало на куски у меня на глазах!

— Сочувствую, подружка. Такое нелегко пережить, — сказала Мария.

— У меня тоже все внутри оборвалось, когда Джим сообщил мне. Я тогда подумала: «Только бы удалось найти кристалл памяти». Ты не представляешь, сколько парней вот так пропали без вести в джунглях и болотах Максеедсо! Конечно, на Земле у них есть резервные кристаллы, но провал в памяти они заполнить не могут.

— Тебе очень повезло, — сказала Селестиэль. — Мне бы тоже хотелось иметь рядом такого спутника…

— Я бы тоже не прочь, — ответила Мария. — А разве у вас с Игорем что-то разладилось? Я всегда считала …

— К сожалению, нас объединяет лишь дружба и общая цель, — грустно сказала Селестиэль, — а разделяет очень многое. Расы, традиции, обычаи, … а главное, невообразимая бездна времени.

— Ну, последнее препятствие можешь сразу отбросить. О каком времени ты говоришь? Ты имеешь в виду свой возраст? Успокойся, дорогуша, ты еще хоть куда! — засмеялась Мария.

— Я говорю о линиях времени, — покачала головой Селестиэль. — Мы живем в совершенно разных мирах, ты же знаешь. Да и все остальное тоже. Он — смертный, я — эльф; такой союз был бы слишком неравным.

Да, такие случаи были, но кончались печально.

— Почему? — удивилась Мария.

— Жизнь смертного человека — несколько десятков лет. Для меня этот срок — лишь краткий миг в бесконечной череде веков, — ответила Селестиэль. — Что прикажешь мне делать — каждый день со страхом ждать его смерти, затем похоронить и жить с расколотым сердцем до конца времен? Или пойти путем Лутиэнь и Арвен Ундомиэль: отказаться от своего бессмертия, от тысячелетий жизни, и, прожив двадцать — тридцать лет, умереть вместе с ним? Этот путь тоже не для меня. Я служу своему народу, и не могу уйти так рано, мне еще слишком многое предстоит сделать. А ты? Разве вы с Игорем не …

— Нет, — Мария усмехнулась. — Мы не любовники, если ты это имеешь в виду. Это невозможно, потому что он знает, кто я на самом деле.

— На самом деле? Не понимаю.

— Сейчас поймешь, — ответила Мария. — Только молчи об этом. Она покопалась в своей сумочке и вытащила записную книжку в серой обложке. Отогнув обложку, она извлекла кусочек пластика с изображением, напоминающий обычную фотографию. Только вот изображение было … Посреди площади на фоне странного вида домов, освещенный косыми лучами зеленоватого солнца, возвышался памятник. Он выглядел состоящим из нескольких переплетенных между собой спиралей, сужающихся кверху. И рядом с этим памятником стояли две насекомовидные фигуры в серых хитиновых панцирях.

— Это таргоны? — спросила Селестиэль.

— Ага. И не просто таргоны, — усмехнулась Мария. — Это я с моим другом в год окончания Академии Звездного флота. Через полгода я уже командовала звездолетом вторжения и заработала право получить собственное имя. Тогда меня звали Мирия… Мой друг, здесь он слева, погиб в первый же год службы. Он встретился с каким-то купцом в системе Оррере. Начался бой. Купец был богатый, на его звездолете стоял супер-лазер. И он оказался лучшим бойцом, чем мой друг. Купец подпустил его поближе, поймал в прицел и расстрелял пятью импульсами подряд. Мой приятель даже не успел выпустить автоматические истребители сопровождения. Я узнала об этом случайно, когда один из наших рейдеров через два месяца подобрал в поясе астероидов Оррере «черный ящик» погибшего звездолета.