Сильвестр - Джорджетт Хейер

Аргументы Тома не произвели должного эффекта, и испуганная Феба упала на стул и закрыла лицо руками.

— Мой дорогой Томас! — весело произнес Сильвестр. — Судороги леди Ингхэм ее самый любимый прием, к которому она прибегает всякий раз, когда ей это выгодно. Ее светлость овладела этим искусством очень давно и, судя по всему, быстро поняла всю его ценность. Когда все идет гладко, у нее не бывает никаких судорог. Зато когда ее светлости становится скучно, они тут как тут. Можете не сомневаться, леди Ингхэм отправилась назад в Лондон, чтобы излить свои печали Халфорду.

— По-моему, вы абсолютно правы, — согласился Том. — Господь — свидетель, сколько у меня ушло времени, чтобы подготовить ее к переправе через пролив. То, что произошло после нашего отъезда, вполне объяснимо. Стоило мне отпустить вожжи, как она помчалась назад в стойло. Не надо впадать в такое отчаяние, Феба.

— А что же мне еще делать, как не отчаиваться! — воскликнула девушка. — Я доставила ей столько хлопот… — Она замолчала и опустила голову, а после недолгого молчания спросила уже более спокойно: — Бабушка не просила ничего передать мне?

— Только распорядилась о багаже, — неохотно ответил Том. — Мукер передала портье, что если кто-то будет справляться о наших чемоданах, следует отвечать, что они на каретном дворе.

— Очень мудрое решение, — одобрительно кивнул Сильвестр, подходя к буфету. — Несомненно, леди Ингхэм догадалась, что вы вернетесь. Мисс Марлоу, я слишком хорошо знаю ваши вкусы, чтобы надеяться, будто вы позволите мне налить вам стакан шерри. Поэтому я предлагаю вам миндального ликера.

Феба взяла стакан с ликером.

— На каретном дворе… Выходит, бабушка подумала… она поверила, что я бросила ее!

— Скорее всего, ее светлость просто немного обиделась, — покачал головой Том.

— Это намного вероятнее, — согласился Сильвестр. — Мадера или шерри, Томас? Пока мы не встретимся с леди Ингхэм, мисс Марлоу, мы можем думать, что угодно, но это все — только догадки… Я попытаюсь убедить ее светлость, что без вас я бы навсегда потерял Эдмунда.

— Вы же сами утверждали, герцог, что я не имею ничего общего с его возвращением в Англию, — грустно улыбаясь, покачала головой Феба Марлоу. — И вы совершенно правы.

— О, этого леди Ингхэм я говорить не стану, — пообещал герцог Салфорд.

— А я скажу!

— Следует еще благодарить Бога, что она не увезла наши вещи на Грин-стрит, — торопливо проговорил Том, пытаясь предотвратить очередную ссору. — Первым же делом завтра утром вместе с Кейгли поеду за багажом. Если бы вы знали, с каким наслаждением я скину этот костюм!

— Если учесть, что рубашка, которая сейчас на вас, принадлежит мне, — шутливо заметил Сильвестр, — не говоря уже о галстуке и о том, что в мои планы не входило одалживать их вам, ваши слова не вызывают у меня особого восторга, Томас!

Феба Марлоу догадалась, что герцог с Томом просто стараются развеселить ее, поэтому она оправдала их ожидания — рассмеялась и перестала говорить о леди Ингхэм. Скоро в гостиной появился официант и начал накрывать к ужину. Феба не удержалась от смеха, когда Том посоветовал герцогу Салфорду немедленно вернуть на кухню первое же блюдо, которое подали на стол.

— Вернуть на кухню? — недоуменно повторил Сильвестр, захваченный врасплох этим странным советом. — С какой стати я должен отсылать его назад?

— Чтобы они узнали, кто вы такой. Поинтересуйтесь у официанта, имеет ли он понятие, кого обслуживает? И если у вас возникнут какие-нибудь трудности, скажите, что покупаете эту гостиницу. Должен вам заявить, мы привыкли, когда нас принимают по высшему разряду.

Сильвестр впервые слышал о покупке гостиницы и захотел услышать подробности о путешествии в Абвиль. Рассказ Тома так развеселил его светлость, что он, со своей стороны, в мельчайших деталях описал теплую встречу, которую устроил ему сэр Наджент Фотерби, хотя лично ему тогда она не показалась смешной. Эта непринужденная беседа помогла путешественникам забыть не только нынешние неприятности и тревоги, но и прошлые обиды и ссоры. Казалось, между ними вновь установились хорошие дружеские отношения, которые существовали еще в «Голубом вепре». Том с облегчением увидел, что Сильвестр и Феба вновь весело болтают о всяких пустяках и уже радовался успеху, однако неосмотрительные слова герцога Салфорда разрушили очарование приятного вечера.

— Как злодей из мелодрамы! — произнес Сильвестр, и Феба моментально напряглась.

С губ мисс Марлоу мигом слетела улыбка, щеки залил яркий румянец. Из веселой собеседницы она превратилась в каменную статую. Над ними опять нависла туча. Сильвестр сделал вид, будто ничего не случилось, и учтиво продолжил беседу, но его голос стал заметно холоднее.

Том был в отчаянии. Он прекрасно понимал, что вот-вот снова начнется стычка между герцогом и Фебой, и ему показалось, что им никогда не удастся добиться прочного мира. Юноша был абсолютно уверен, что, произнося эти злополучные слова, Сильвестр забыл об Уголино, но убеждать в этом Фебу было бесполезно. Девушка страшно переживала, что написала своего рокового «Пропавшего наследника», и даже вскользь брошенный намек на книгу мог вывести ее из душевного равновесия.

Феба вскоре встала из-за стола и отправилась к себе. Сильвестр учтиво поклонился, когда она пожаловалась на усталость и пожелала им спокойной ночи. Закрыв за девушкой дверь, герцог Салфорд повернулся к Тому и с улыбкой предложил:

— Ну что, Томас? Пикет? Или попробуем найти шахматы?

Да, тут ничего не поделаешь, решил Том, и выбрал шахматы. Следующим утром мистер Орде торопливо позавтракал и отправился с Кейгли на каретный двор. Вернувшись в гостиницу, он нашел Сильвестра, изучающего газету, а Феба вытирала вымазавшегося желтком Эдмунда.

— Внизу лежат все наши вещи, Феба, — сообщил Том. — Кейгли ждет, чтобы ты выбрала, какой из твоих чемоданов тебе понадобится в первую очередь. Да, смотри, что я еще нашел. Держи!

Мисс Марлоу схватила письмо и сразу узнала почерк леди Ингхэм.

— Передай, пожалуйста, Кейгли, чтобы он отнес в мою комнату самый маленький чемодан, Том. Эдмунд, куда это ты собрался?

— Должен поговорить с Кейгли! — с важным видом доложил мальчик и побежал к лестнице.

— Бедный Кейгли! — печально вздохнул Сильвестр, не отрываясь от газеты.

Том вышел из комнаты вслед за Эдмундом, а Феба слегка дрожащими пальцами распечатала письмо. Внутри лежал один-единственный листок бумаги. Герцог Салфорд опустил газету и молча наблюдал за выражением ее лица. Закончив читать, девушка замерла с письмом в руке, глядя перед собой ничего невидящим взглядом.