Застава - Френсис Уилсон

- Где он?

Услышав за спиной грозный голос, Куза сразу же обернулся. В словах Моласара звучали тревога и недовольство. Профессор не знал, когда появился в комнате ее истинный владелец - только что, или он находился здесь все это время, пока они путешествовали по мосту на ту сторону.

- Погиб, - коротко ответил старик, пытаясь определить, где сейчас стоит Моласар. Вскоре он почувствовал его приближение.

- Но это же невозможно!

- К счастью, это действительно так. Он попытался бежать, и эсэсовцы буквально изрешетили его пулями. У него, наверное, помутился рассудок, когда он представил себе, что с ним может случиться, если немцы доставят его сюда, в замок.

- Где тело?

- В ущелье.

- Его обязательно надо найти! - Моласар приблизился к старику, и в лунном свете, пробивающемся через пыльное окно, стало видно его зловещий оскал. - Я должен быть абсолютно уверен в его смерти!

- Да он точно мертв! Ни один человек не выжил бы после такого количества пуль. Их хватило бы, чтобы уложить на месте и десяток таких героев. Он был мертв еще до того, как свалился в ров. А уж после падения... - Куза только покачал головой, вспомнив страшную картину, всего несколько минут назад представшую перед его взором. В другое время и при других обстоятельствах он, наверное, не выдержал бы такого зрелища. Но сейчас все было совсем иначе. - Теперь он даже более чем мертв, - еще раз подтвердил он.

Однако Моласар, казалось, все еще сомневался в словах профессора.

- Мне нужно было самому убить его. Я хотел почувствовать, как жизнь покидает его проклятое тело!.. Я всегда считал, что он должен умереть только от моей руки. Тогда, и только тогда я был бы до конца уверен, что он не встанет больше на моем пути. Но теперь мне и в этом придется довериться тебе и считать его трупом заочно.

- Да тут и доверяться нечего! Если вы сомневаетесь - можете убедиться в этом сами. Он лежит на самом дне ущелья. Почему бы вам не отправиться туда и не проверить лично?

Моласар медленно кивнул.

- Да... Пожалуй, я так и поступлю... Потому что я должен сам в этом убедиться. - Он шагнул в сторону, и сразу же темнота поглотила его громадную фигуру. - Когда все будет готово, я вернусь за тобой.

Куза бросил последний взгляд на гостиницу, потом отошел от окна и уселся в свое кресло. Когда Моласар узнал о присутствии рядом глэкена, это потрясло его до такой степени, что профессор понял: избавить мир от Гитлера будет не так-то просто, как он предполагал вначале. Но попытаться все же следовало. Обязательно!

Он сидел в темноте и не стал даже зажигать свечу, надеясь про себя, что с Магдой сейчас все в порядке.

В висках капитана стучало. Он продолжал беспомощно водить фонарем в темноте адского помещения, и луч выхватывал из мрака простыни, под которыми не было ничего - только грязная и холодная земля. Еще там находилась голова рядового Лютца с открытым ртом и выпученными, будто в ужасе, глазами. Она лежала на левой щеке. Остальных трупов, как и туловища самого Лютца, нигде поблизости не было. Впрочем, Ворманн так и предполагал и не считал себя застигнутым врасплох. Но, даже ожидая увидеть в нижнем подвале нечто подобное, он не смог избежать страшного потрясения.

Куда же они делись?

Вокруг стояла полная тишина, которую нарушали лишь странные скребущие звуки, идущие из правого дальнего конца подземелья.

И Ворманн понял, что ему придется идти на этот звук, чтобы установить его источник. Необходимость оправдания своей воинской чести не позволяла ему поступить иначе. Но сперва... Он опустил пистолет в кобуру, а из нагрудного кармана кителя достал тот самый серебряный крестик. Капитану почему-то казалось, что эта вещица сейчас способна защитить его куда лучше, чем "парабеллум".

Выставив крестик перед собой, капитан медленно двинулся в сторону, откуда доносились скребущие звуки. Гранитный свод подземелья вскоре начал сужаться, и вот уже узкий извилистый тоннель повел Ворманна под самый дальний конец замка. По мере продвижения вперед звук стал усиливаться. Потом в поле зрения появились крысы. Сперва их было немного - толстые серые зверьки сидели кое-где на скользких каменных выступах и провожали его презрительным взглядом своих маленьких нахальных глазок. Но вскоре их стало значительно больше - сотни хвостатых тварей теснились в узком проходе, пока, наконец, капитану не показалось, что весь пол соткан из их свалявшихся грязных шкурок. Они разбегались врассыпную при его появлении, струились между ногами и так же злобно сверкали глазами-бусинками. Но, едва сдерживая тошноту, он упрямо шел дальше. И хотя крысы пока уступали ему дорогу, по их поведению было видно, что они не испытывают страха перед людьми. Ворманн подумал о пистолете, но потом решил, что "люгер" вряд ли надолго оградит его от этих паразитов, если им придет в голову наброситься на него всей стаей.

Через несколько ярдов коридор резко уходил вправо, и капитан остановился, еще раз прислушавшись. Скребущие звуки усилились. Теперь они были настолько близкими, что Ворманн приготовился встретить их источник уже за следующим поворотом. А это значило, что именно сейчас надо быть особенно внимательным и осторожным. Как увидеть то, что издает этот звук, и остаться самому незамеченным?..

Наверное, придется на время потушить фонарь. Но Ворманну нелегко было это сделать. Огромные полчища крыс на полу и выступах стен заставляли его опасаться темноты. Этот шевелящийся пол мог кого угодно привести в замешательство. Что если они ведут себя так смирно именно потому, что их пугает свет? Вдруг, когда он выключит фонарь... Впрочем, сейчас об этом некогда было думать. Капитану предстояло до конца выяснить истину. Мысленно он подсчитал, что до поворота остается не больше пяти широких шагов. Ему придется сделать их, а потом повернуть налево и пройти еще три таких же шага. Если в этом пространстве ничего подозрительного не обнаружится, то он снова включит фонарь и уже при свете продолжит путь дальше. В душе Ворманн надеялся, что именно на этом отрезке пути ничего опасного ему не встретится. Близость источника звуков могла оказаться и простым акустическим обманом туннеля. Не исключено, что ему предстоит преодолеть не меньше ста ярдов. А может быть, и нет.

Капитан выключил фонарь, хотя на всякий случай оставил палец на кнопке - вдруг крысы захотят что-нибудь предпринять. Но ничего нового он не слышал и не чувствовал. Стоя в темноте и ожидая, пока глаза немного свыкнутся с ней, он вдруг осознал, что звуки теперь стали громче, будто сама темнота каким-то непостижимым образом усилила их. Из-за угла не было видно никакого света, даже слабого отблеска. Но ведь то, что производит этот звук, чем бы оно там ни занималось, должно делать это при свете. Например, при свече. Или нет?..