Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон

— Клянусь, я уже готов! — воскликнул Торгаддон, явно предвкушая сражение.

Локен кивнул. Ему и сейчас что-то казалось чудовищно неправильным, но он тоже стремился вступить в открытый бой, помериться силами с противником. Хотя, если данные разведки верны, их ожидает не более десяти тысяч мятежных солдат армии, а для такого количества хватило бы и в четыре раза меньше воинов Астартес.

Но Воитель потребовал полного уничтожения отрядов Тембы, и воплощением его гнева должны были послужить пять рот космодесантников, отряд Византийских Янычар Гектора Варваруса и боевая группа титанов Легио Мортис. Принцепс Эсау Турнет лично командовал «Диес ире».

— Я не видел такого многочисленного сбора с самого Улланора, — заметил Торгаддон. — Этих мятежников на луне теперь уже можно считать мертвецами.

Мятежники…

Кто мог подумать, что они услышат это слово?

Враги — да, но мятежники — никогда.

Тревожная мысль отравила предвкушение битвы. Локен вслед за другом подошел к Аксиманду и Абаддону, проверявшим вооружение своего штурмкатера. Вскоре разгорелся спор по поводу выбора орудий.

— А я тебе говорю, что субзвуковые снаряды будут лучше! — настаивал Аксиманд.

— А если у них доспехи, как у тех проклятых интерексов? — возражал Абаддон.

— Тогда мы применим реактивные снаряды. Локен, скажи ему!

Абаддон, только что заметивший подошедших Локена и Торгаддона, коротко кивнул.

— Аксиманд прав, — сказал Локен. — Сверхзвуковые снаряды прошьют противника до того, как успеют разорваться и нанести значительные повреждения. Таких попаданий может быть три, даже четыре, а противник все еще будет стоять на ногах.

— Эзекиль настаивает на них только потому, что в нескольких последних сражениях мы воевали с бронированным противником, — заметил Аксиманд. — А я пытаюсь втолковать ему, что на этот раз воевать придется против людей, которые экипированы не лучше, чем солдаты нашей армии.

— И не будем забывать, — съехидничал Торгаддон, — что Эзекилю требуется все имеющееся в наличии оружие, чтобы совладать с противником.

— Тарик, с тобой я могу справиться и так, — мрачно ответил Абаддон, но затем все же улыбнулся.

Волосы Первого капитана уже были собраны в хвост, чтобы было удобнее надеть шлем, и Локен видел, что он тоже предвкушает грядущее кровопролитие.

— Неужели никого из вас это не беспокоит? — не в силах больше сдерживаться, спросил Локен.

— Что? — удивился Аксиманд.

— Вот это, — ответил Локен, обводя жестом палубу, где полным ходом шли приготовления к войне. — Неужели вы не понимаете, что нам предстоит сделать?

— Конечно понимаем, Гарвель, — крикнул Абаддон. — Мы собираемся перебить всех этих глупцов, которые осмелились оскорбить Воителя!

— Нет, — возразил Локен. — Все совсем не так, разве вы не видите? Мы собираемся воевать против людей, не против каких-нибудь ксеносов или давно утерянной ветви человечества, не желающей принять условия согласия. Это наши люди, мы идем убивать наших людей!

— Это изменники, — поправил его Абаддон, с нажимом произнеся последнее слово. — В этом-то все и дело. Ты понимаешь? Они отвернулись от Воителя и Императора, а потому обречены.

— Брось, Гарвель, — сказал Торгаддон. — Ты беспокоишься по пустякам.

— Разве? А что мы будем делать, если это повторится?

Трое остальных членов Морниваля озадаченно переглянулись.

— Что — повторится? — наконец спросил Аксиманд.

— Что, если восстанет еще один мир, потом другой? Сейчас мы имеем дело с армией, а что произойдет, если взбунтуются Астартес? Неужели мы будем сражаться и против них?

Трое морнивальцев рассмеялись, но затем Торгаддон все же ответил:

— У тебя отличное чувство юмора, брат. Ты и сам знаешь, что такое невозможно. Это немыслимо.

— И такие мысли недостойны, — с серьезным видом добавил Аксиманд. — Это может рассматриваться как измена.

— Что?

— Я мог бы доложить Воителю о подстрекательстве.

— Аксиманд, ты же знаешь, я никогда…

Торгаддон не выдержал первым.

— Ох, Гарви, как легко тебя провести! — сказал он, и все снова засмеялись. — Теперь даже Аксиманд может тебя подловить. Ты прямолинеен с ног до головы!

Локен выдавил усмешку:

— Вы правы, простите.

— Не стоит извиняться, — сказал Торгаддон. — Лучше приготовься убивать.

Первый капитан протянул руку вперед:

— Убивать ради живых.

— В отмщение за погибших, — продолжил Аксиманд, накрывая своей ладонью руку Абаддона.

— Пусть провалятся в преисподнюю все живые и мертвые, — сказал Торгаддон, следуя их примеру. — Убивать ради Воителя!

Чувство общности с братьями по Морнивалю охватило Локена. Он кивнул и протянул руку, ощущая, как гордость и уверенность наполняют душу.

— Я буду убивать ради Воителя! — пообещал он.

От грандиозного размаха у нее захватывало дух. Ее собственный корабль был оснащен тремя посадочными палубами, но по сравнению с «Духом мщения» он казался просто прогулочной яхтой, поскольку мог принимать лишь скифы, мелкие транспорты и челноки.

Представшая ее глазам военная мощь подавляла.

Сотни Астартес находились на стартовой палубе, и все они уже распределились вокруг штурмкатеров — грозных, приземистых летательных аппаратов, вооруженных десятками ракет под каждым из крыльев и крупнокалиберным орудием на турели в носовой части судна. Последние приготовления уже были закончены, двигатели пронзительно завывали, а могучие и массивные космодесантники в последний раз проверяли оружие.

— Я и представить себе не могла подобного зрелища, — сказала Петронелла, наблюдая, как в дальнем конце стапелей оглушительно загрохотала и отошла в сторону гигантская бронированная створка.

За дрожащей завесой защитного поля на фоне звездной россыпи показалось грязноватое свечение спутника Давина. Спустя мгновение с пневматическим шипением из палубы поднялись закопченные отражатели реактивных струй.

— Этого? — спросил Хорус. — Это пустяки. Вот на Улланоре, вокруг планеты зеленокожих, собралось сразу шесть сотен кораблей. В тот день на поле боя вышел весь мой Легион, девочка. Поверхности было не видно: больше двух миллионов солдат армии, сотня титанов под управлением механикумов и все рабы, которых мы освободили из концлагерей зеленокожих.

— И всех направляла воля Императора, — добавила Петронелла.

— Да, — кивнул Хорус. — Всех вела воля Императора…

— А другие Легионы сражались на Улланоре?

— Жиллимана и Хана. Их Легионы держали под контролем внешние подступы и участвовали в диверсионных атаках, но ту победу завоевали мои воины, лучшие из лучших прошли сквозь грязь и кровь благодаря своему упорству и мастерству. Я сам вел штурмгруппу юстаэринцев в решающее сражение.

— Это трудно себе представить.

— Но, тем не менее, так оно и было. Из боя против предводителя зеленокожих вышли только Абаддон и я. Этот ублюдок оказался крепким орешком, но я одолел его и сбросил тело с самой высокой башни.

— Это произошло до того, как Император присвоил вам титул Воителя? — спросила Петронелла, торопливо работая мнемопером, чтобы записать быструю речь Хоруса.

— Да.

— И вы вели в бой… как это называется? Штурмгруппу?

— Да, штурмгруппу. Точно направленный удар, чтобы разорвать глотку врага и лишить его лидера.

— И здесь вы тоже поведете передовой отряд?

— Поведу.

— Не кажется ли вам это немного необычным?

— Что именно?

— То, что высокопоставленный военачальник лично участвует в бою?

— У меня по этому вопросу уже был спор… вернее, дискуссия с морнивальцами, — сказал Хорус, не обращая внимания на ее вопрошающий взгляд по поводу незнакомого названия. — Я Воитель, и я не заслуживал бы такого титула, если бы держался в стороне от сражений. Если воины идут за мной и без колебаний подчиняются моим приказам, как это делают Астартес, они должны видеть, что я рядом и разделяю с ними все опасности. Как может воин мне доверять и идти в бой по моему приказу, если будет знать, что я только подписываю бумаги и не подвергаюсь опасности наравне со всеми?