Коллекция - Мария Барышева

— Частично, согласно моему генеалогическому древу.

— А вы ведь меня не помните? — вдруг спросил Максим Михайлович и улыбнулся шире. — Конечно, вы не можете меня помнить… А я вас помню — и фамилия, а теперь и лицо… Вы из тех людей, у которых лица с детства не меняются.

— Откуда вы можете меня помнить? — удивилась она. — Меня увезли из этого города, когда мне было чуть больше четырех лет.

— Так в детском саду в одной группе полгода были.

— Не может быть! Я бы обязательно запомнила ваши усы!

Он засмеялся.

— И чем дольше на вас смотрю, тем больше вспоминаю. Тогда на обед часто давали ужасные печеночные блины… и нам запрещали тихий час до тех пор, пока не съешь этот блин. Как сейчас помню — все спят, а возле дверей в спальню стоит девчонка и уныло ест этот блин, давится…

— Да, это правда, — изумленно произнесла Кира, — но все-таки я вас не помню. А давно вы участковым?

— Третий месяц. Ну, до свидания.

Кира подождала, пока он выйдет из подъезда, с приветливой улыбкой на губах роясь в своей сумочке, но едва спина Дашкевича, обтянутая черной курткой, исчезла из поля ее зрения, улыбка превратилась в болезненную гримасу, и она бессильно привалилась к облупленной стене подъезда.

В конце концов, что в этом такого?! Бондаренко был просто пьянью — это же очевидно! Мало ли, что с ним могло случиться?! Может до сих пор где-нибудь пьет, не просыхая! Или, на худой конец, свалился в открытый люк и сломал себе шею и так и лежит там. А люк просто закрыли, не заглядывая… Не так уж часто заглядывают в эти люки.

Но уж очень странно он тогда ушел.

Ушел ли?

Конечно ушел, чего же еще? Провалился в потайной ход?

А тени, тени?.. особенно, те, черные… и одна из них, так похожая на деда…

Психушка, психушка…

Закусив губу, Кира отодвинулась от стены. В любом случае, они же со Стасом здесь не при чем… Но Стас не сказал ей. Почему? Забыл?

Ничего он не забыл. Просто прекрасно понимал, чем это обернется. Сегодняшняя истерика произошла бы на полмесяца раньше. И возможно, если он узнает о том, что Дашкевич все же расспрашивал ее, то упрячет участкового детектива в его же собственную кобуру.

— Ну… ты не сказал, и я тебе не скажу… — пробормотала Кира и решительно вышла из подъезда.

V

— Ну, как ты, несчастный, — приглушенно спросила Кира в трубку казенного телефона, воровато оглядываясь — не видать ли сурового шефа в виде дяди Вани.

— Отвратительно! — просипел в трубке простуженный голос Егора. — Можешь быть довольна! Я знаю, что это ты навела на меня порчу! И всего лишь из-за того, что я посоветовал Ольке…

— После того, что ты посоветовал Ольке, ее, теперь уже бывший приятель считает Ольку лесбиянкой, и она теперь всех баб ненавидит, включая и свою лучшую подругу.

— А при чем тут я?! — возмутился Михеев на другом конце провода. — Я всего лишь посоветовал ей больше уделять внимания своей подруге, чтоб ее приятель понял, что…

— Прежде, чем советовать такие вещи, Гоша, нужно было глубже вникнуть в ситуацию и разобраться, что за птица ее подруга…

— Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не называла меня Гошей?! — простужено вскипел Михеев. — Я Егор! Егор!

— Конечно, господин Михеев… Так вы собираетесь выздоравливать — или как? Вот уже неделю я не вижу ваш очаровательный лик и безмерно скучаю по вашему высокоинтеллектуальному хихиканью.

— Хочешь, я тебе скажу, почему ты спрашиваешь? — злорадно поинтересовался Егор и чихнул. — Потому что у тебя машина уже под завязку вирусами набита, и ты ждешь, что я приду и почищу ее! Ни фига! Я не приду никогда! Я скончаюсь в страшных судорогах и завещаю тебе самую кошмарную из всех антивирусных программ, которая только была написана!

— Я знаю, что ты меня любишь! Но если серьезно, Гоша…

— !!!

— Хорошо, Егор, здесь накопилось много дел, и компьютер действительно плохо работает, тормозит страшно и программы сворачивает…

— Приду и снесу систему…

— У тебя на все один ответ… Я хотела узнать, у тебя ведь полным-полно всяких интернетских знакомых?

— Ну.

— Просто, мне нужно кое-что найти, но я не знаю, как это сделать. По телефону этого не объяснить…

— Кирка, опять с подружками треплешься за казенный счет?!

Кира, закрыв трубку ладонью, обернулась и сделала большие глаза, преданно глядя на подошедшего Ивана Анатольевича.

— Ничего подобного! Я треплюсь с Пенсионным фондом. Вы ж сами сказали, чтоб я Лемашовой по мелочам помогала!

— Не припоминаю, — мрачно произнес Иван Анатольевич. Кира оглянулась вокруг, вытянула шею и прошептала так, чтобы слышал только он.

— Дядя Ваня, судя по зверскому выражению твоего лица, деньги нам и сегодня не перевели?

— Так, говори по телефону! — раздраженно приказал дядя и удалился в свой кабинет. Кира фыркнула и прижала трубку к уху.

— Ты еще там?

— Я старый больной человек! — прогнусавил Михеев. — Оставьте в покое и меня, и мой фонд!.. Слушай, я так понял, что зарплаты на этой неделе не будет? Так смысл мне выздоравливать?

— А я?! — возмутилась Кира. — А как же я?! Ты свинья, Михеев! С кем я буду ездить домой?!

— Да за тобой то и дело твой хахаль заезжает — зачем тебе я? И, кстати, перестань заставлять его подвозить меня до остановки — он меня убьет скоро! Он и так на меня недобро поглядывает, хоть я и не понимаю, почему. Я слишком невзрачен, чтоб ко мне ревновать.

Кира мысленно пожала плечами. Сергей и в самом деле невзлюбил Егора с первого же взгляда, но ей казалось, что любовник поглядывает на Михеева не с ревностью, а с раздражением, словно дико куда-то опаздывает, и Егор мешает ему пройти.

— Странно, ведь недавно ты заявил, что являешься самым привлекательным мужчиной в мире.

— Просто я посмотрел на себя в зеркало, — сообщил Михеев. — Ни один мужчина не может считаться привлекательным, если у него такой насморк, как у меня сейчас. Ладно, я постараюсь прийти, как можно быстрее. Ты же знаешь, что мне трудно тебе отказать. Кстати, если вдруг неожиданно придут деньги — ты ведь мне звякнешь, правда?

— Михеев, ты же знаешь, что у нас ничего не происходит неожиданно. Все всегда все знают заранее. Недавно босс заявил, что его секретные совещания были бы более секретными, если б их просто показывали по телевизору, а не проводили здесь, в кабинете.

— А боссозам что?

— Так ему только-только язву оперировали.

— А зам боссозама?

— ОРЗ, как и у тебя.

— Не контора, а инвалидный дом! — буркнул Егор. — Ну ладно, пока.