Новейшая история стран Латинской Америки - Александр Иванович Строганов

таможенных пошлин на импорт и другие меры в духе рекомендаций международных финансовых организаций. В 1990– 1991 гг. США предоставили Панаме 1 млрд. долл. в виде безвозмездной помощи и кредитов. Такая политика и помощь США содействовали стабилизации финансовой системы и экономическому росту (на 8% в 1992 г.), но увольнения в госсекторе, снижение реальной заработной платы рабочих и служащих, беззащитность национальных мелких и средних предпринимателей перед экспансией иностранных товаров и капиталов вызвали нарастание недовольства в стране и падение авторитета правительства Эндары. Контрабанда наркотиков, коррупция и злоупотребления властей процветали и при новом правительстве. Активизировалась оппозиция. Революционно-демократическая партия, скомпрометированная сотрудничеством с Норьегой, постаралась отмежеваться от своего недавнего прошлого и вновь обратиться к наследию Торрихоса, стоявшего у истоков этой партии. РДП имела 11 из 68 мандатов в парламенте. В 1991 г. в ряды оппозиции перешла Христианско-демократическая партия – крупнейший до того участник правительственного блока. В ноябре 1992 г. референдум по предложенным правительством Эндары поправкам к конституции, позволявшим, в частности, ликвидировать в стране по примеру Коста-Рики вооруженные силы, послужил поводом для выражения массового протеста против правительства Эндары и его политики. 60% избирателей не явились на референдум, а 2/3 проголосовавших высказались против предложений правительства. На президентских выборах 8 мая 1994 г. победил кандидат оппозиционной РДП Эрнесто Перес Бальядарес.

Центральноамериканский конфликт в 80-е годы был опасным очагом международной напряженности. Но в начале 90-х годов он был в основном урегулирован. Центральная Америка перестала быть объектом конфронтации между США и СССР с их союзниками. Прекратилась необъявленная война против Никарагуа, разоружены контрас, достигнуто мирное урегулирование в Сальвадоре, реализованы многие согласованные решения центральноамериканских республик. Реальные очертания приобрело сотрудничество государств, активизировались интеграционные усилия. На смену диктаторам пришли конституционные режимы, хотя в Гватемале и Гондурасе сохранялось значительное влияние в политической жизни вооруженных сил, имели место нарушения прав человека.

Ход событий в Центральной Америке в 80-е годы выявил бесперспективность в новых условиях дальнейшей революционной вооруженной борьбы в странах региона. Ее продолжение вело к новым человеческим жертвам, разрушению и дезорганизации экономики, усугублявшим бедствия населения, к встречной эскалации насилия справа, к опасному разрастанию и затяжке вооруженных конфликтов без явных шансов на решающий успех. Ситуация сложилась не в пользу революционной альтернативы, которая в итоге уступила место эволюционным процессам. Но революционный подъем, и в первую очередь Никарагуанская революция, а также борьба левых сил Сальвадора выполнили ближайшую историческую задачу, устранив накопившиеся на пути прогресса и демократизации преграды и ускорив позитивные перемены в субрегионе, дали стимул борьбе против диктатур в других странах Латинской Америки.

Сандинистская революция в Никарагуа потерпела неудачу в попытке найти быстрый и радикальный путь к созданию альтернативного капитализму общества социальной справедливости. Революционеры ушли от власти. Но непосредственные, ближайшие цели революции были достигнуты: свергнута многолетняя мрачная диктатура, в Никарагуа установился в итоге конституционный режим, хотя путь к нему оказался нелегким. Политический плюрализм, аграрная реформа, смешанная экономика, неприсоединение во внешней политике – эти программные лозунги СФНО стали реальностью и в основном сохранились при новом правительстве. Было нанесено военное поражение вооруженной контрреволюции. Сандинисты остались влиятельнейшей силой в общественно-политической жизни республики, гарантом революционных завоеваний.

В развитии Никарагуанской революции было много общего с происшедшей на 20 лет ранее Кубинской революцией. Это проявилось и на стадии антидиктаторской борьбы, и в свержении диктатуры, и во многих революционных преобразованиях, и в эволюции самого революционного режима вплоть до середины 80-х годов, и в нараставшем противоборстве с контрреволюцией и с США. Никарагуанская революция как бы замкнула цикл латиноамериканских революций, начатый Мексикой в 1910 г. Общими чертами этих революций были систематические насильственные вооруженные формы борьбы, острые проявления классового антагонизма, быстрая радикализация социальных и политических преобразований и перерастание революционной власти в диктатуру. Но одновременно Никарагуанская революция несла в себе новые черты, особенно проявившиеся к концу пребывания у власти сандинистов, которые сближали ее, как и Чилийскую революцию 1970–1973 гг., с позднейшими поисками левыми силами новых путей преобразования общества на основе конституционного развития, демократизации, политического плюрализма и смешанной экономики. В этом также проявилось историческое значение Никарагуанской революции и ее опыта. 

Куба: обострение трудностей

Своими специфическими особенностями среди других стран Латинской Америки отличалась Куба, остававшаяся единственной страной континента, которая избрала путь построения альтернативного капитализму социалистического общества.

Во второй половине 70-х – первой половине 80-х годов на Кубе продолжалось начавшееся в предыдущий период упорядочение государственного управления экономикой. В декабре 1975 г. на 1 съезде Коммунистической партии Кубы были одобрены директивы по первому пятилетнему плану развития народного хозяйства на 1976–1980 гг. В январе 1976 г. началось внедрение единой системы управления и планирования экономики (СУПЭ), учрежден комитет по ценам. С 1978 г., впервые после 1966 г., возобновилось составление ежегодных госбюджетов.

Среднегодовые темпы роста экономики Кубы в 1976–1980 гг. (до 4%) оказались ниже запланированных. Стали сказываться трудности нового этапа развития, требовавшего большей интенсификации производства, роста капиталовложений. Ухудшилась внешнеэкономическая конъюнктура – упали цены на сахар. Эти проблемы усугублялись неэффективностью самой командно-административной системы, господствовавшей на Кубе, как и в других социалистических странах. Но имелись и достижения. В полтора раза – до 10 млрд. кВт • ч – возросло производство электроэнергии, на 72% – продукции машиностроения. За пятилетку среднегодовое производство сахара-сырца выросло на 25% и составило 7 млн. т. Механизированная уборка сахарного тростника в 1980 г. составила 45%.

Во второй пятилетке (1981–1985), основные направления которой были одобрены на II съезде партии в декабре 1980 г., среднегодовое производство сахара достигло 8 млн. т. Механизированная уборка тростника в 1985 г. поднялась до 62% (в 1990 г.–до 71%). За 5 лет (1981–1985) удалось сократить число рубщиков тростника с 350 тыс. до 72 тыс. человек. В целом среднегодовые темпы роста экономики Кубы за 1976–1985 гг. превышали 5%.

В сельском хозяйстве государственный сектор сосредоточил с 70-х годов 80% угодий и поставлял основную массу товарной продукции. 20% угодий (1,5 млн. га) осталось в распоряжении почти 200 тыс. крестьянских хозяйств, объединенных в Национальную ассоциацию мелких землевладельцев (АНАП). На их долю в середине 80-х годов приходилось 50–75% урожая табака, кофе, какао, овощей, 18% сахарного тростника, 25% скота. Среди них развивались разнообразные формы кооперации и кооперативных связей с государством. Со второй половины 70-х годов заметное распространение получила производственная кооперация, ранее практически отсутствовавшая. В 1985 г. уже имелось 1378 производственных кооперативов, объединивших 82 тыс. семей и располагавших 1 млн. га. К 1989 г. коллективным хозяйствам принадлежало 12% земельных угодий. 8% земли осталось в руках нескольких десятков тысяч самостоятельных семейных хозяйств. Размеры кооперативов были невелики: в среднем на каждый из них в 1985 г. приходилось 50 семей