Голливуд истекает кровью - Х. Р. Пенроуз

сильнее. Хотя нога у нее определенно была сломана. Судя по тому, где она находилась, я бы предположил, что они столкнули ее с лестницы, а затем отодвинули в сторону, чтобы не мешать. Люди думали, что она мертва. К счастью, нет. Тем более что она была главной подругой Пэрис. Пэрис.

Мы очистили весь особняк, убрав нескольких отставших, которые пытались спрятаться.

Появились другие солдаты, которые рискнули пройти через туннели, подтверждая, что они полностью заперли их в качестве дополнительной меры предосторожности, так что даже если бы кому-то разрешили пройти, они теперь оказались бы не в состоянии.

В конце концов, только определенное количество людей могло пройти через них. Только те, которых я одобрил лично, с помощью сканеров глаз и рук, позволяющих им обходить. Итак, крыса буквально привела их, пригласила в мой дом. Мне нужно было знать, кто это был.

Я не смог войти в систему и посмотреть, чьи данные прошли через систему; сеть была намеренно отключена. Я знал, что Эвелин сделала бы для меня все, что в ее силах, даже без контакта, но сейчас мне не помешала бы эта информация. Этого не происходило.

Нам пришлось бы сделать это старомодным способом. Блокировка нас также заблокировала и их. Я не сомневался, что они знали, что их время на исходе, знали, что мы были на территории комплекса и пришли за ними, но они не могли взломать наши системы, чтобы наблюдать. Они были ослеплены так же сильно, как и мы.

— Нам нужно выбраться оттуда, — заявил Брандо, на его щеке был синяк от удара, нанесенного перед тем, как перерезать мужчине горло.

— Мы не знаем, где они, — Чиро провел рукой по коротко подстриженным волосам.

— Остальные, вероятно, нашли их. Нам просто нужно найти других наших солдат и следы боя. Все просто.

Я подошел к небольшому сейфу, в котором хранился арсенал, заметив попытки открыть его. Я достал все, что там было, и раздал.

— Ты видел собачью будку? — спросил Дарио.

Я замер, мои глаза метнулись к нему.

— Нет.

Не говоря больше ни слова, мы отправились в обход дома, чтобы еще раз проверить. Потирая рукой подбородок, я увидел состояние дома моих мальчиков, их комфорт. Где они были?

Приближаясь, из здания донесся неприятный запах. Оно обвалилось спереди, как будто кто-то въехал в него. Добралась ли Пэрис сюда?

— Возможно, она здесь. Я посоветовал ей идти к Зевсу и Аресу.

Тобиа последовал моему шагу, выходя вперед, но кашляя. У меня заслезились глаза, и я отступил назад.

— Газ, — подтвердил Тобиа, подбирая с пола сброшенную маску.

Мои челюсти крепко сжались, и я крепко сжал свое оружие.

— Если мы все еще чувствуем этот запах, это означает, что он все еще циркулирует или его не смыли. Прикрывай мою спину, — сказал я Дарио, пряча оружие, и обошел небольшое здание с тыльной стороны, где к кондиционеру был подсоединен баллон, вместо которого раздавался газ.

Натянув рубашку на нос и рот, я вытащил канистру. Отбросив его в сторону, я увидел, как один из моих солдат нашел чем его заткнуть.

Я вернулся вперед и забрал у Тоби единственную маску, затем протопал через разбросанные обломки, обыскивая. Я чувствовал, что она была здесь. Я нашел своих мальчиков; не раздумывая ни секунды, я подбежал к ним. Опустившись на колени, я осмотрел их. Они были без сознания, но пока были живы.

Сначала я поднял Ареса на руки; тяжелый собственный вес не был для меня проблемой. Я больше наклонялся. Осторожно положив его на пол, пока Дино и Тобиа осматривали его, я вернулся за Зевсом. Я снял маску, отбросив ее в сторону, наблюдая, как Дино вытаскивал иглы, спрятанные в их шерсти. Транквилизаторы плюс газ могли нанести долгосрочный ущерб.

Поглаживая их мех, я быстро и молча помолился, чтобы с ними все было в порядке, оставив их с другими солдатами. Мне нужно было найти Голливуд. Возможно, уже слишком поздно. И чья бы это была вина?

В побеленное здание был только один вход и выход. И на то были веские причины. Это была тюрьма, где мы раздавали болезненные уроки. Прозванное "Где умирает надежда ".

Из-за явного отсутствия окон это было единственное место на территории комплекса без кондиционера. Я не хотел предоставлять тем, кто не заслуживал привилегии наслаждаться прохладным воздухом. Это было не то место, где можно расслабиться. Они совершили нечто достаточно серьезное, чтобы их понизили в должности. И это могли быть как мои люди, так и посторонние.

Используя элемент неожиданности, я позволил Стефано и его людям тихо расправиться с теми, кто находится в рядах Говони. Его решимость была отражена теми, кто был ему предан, с явной ненавистью к организации, в которую они были вовлечены, в которой многие из них, вероятно, родились.

Вытирая бисеринки пота на лбу, я смотрел настороженно. Большинство моих людей собрались в окружение и получали удовольствие от того, что разрывали МК и солдат в рядах Говони на куски. Они вымещали на них свое разочарование за то, что они вторглись в наше безопасное, священное пространство, за бессмысленное убийство невинных в этих стенах. Некоторые из пожилых жителей даже не рискнули выйти за стены. Они отомстили за павших солдат, с которыми тренировались. Они вложили в это чертовски много агрессии. Я гордился их методами, всем, чему они научились и в чем стали искусны.

Итак, мы добрались до людей, которые все это затеяли. Я отказался считать их важными. Они были никем — чертовым позором для всей мафиозной структуры. Плюс ко всему, президент, который практически кричал, чтобы его снова убрали, и на этот раз я заставил бы Эвелин глубоко погрузиться в историю каждого участника, чтобы убедиться, что это никогда не повторилось бы. Оплошность, к которой даже я не был готов.

В глубине здания, должно быть, находилась лишь небольшая горстка врагов. Беспокойство закрутилось внутри меня, соответствуя беспокойству самых близких мне мужчин и, как ни странно, Стефано. В основном это было беспокойство за Пэрис, зная, что она не осталась бы невредимой. Последствия этого заставили меня почувствовать себя диким. Ее охранников тоже никто не видел, и у меня было сильное чувство, что они были здесь, внизу, с ней.

Почти бесшумными шагами мы вошли в здание, расчищая каждый дверной проем и разбираясь с теми, кто нас ждал. Один мужчина подошел ко мне с широко открытым ртом, готовый закричать. Я зажал ему рот ладонью, когда мой нож прорезал плоть и одежду, вонзившись прямо в